Женщина, безусловно, дальновидная, расчетливая и крайне осторожная. Если она возьмет целевой пакет, то потребует гарантий и серьезную поддержку. Ее подход был более дипломатичным и пространным. Она подбросила пару заготовленных идей и сказала, что хочет поближе познакомиться с моей областью и вложить деньги в перспективные проекты. Скользкая змея, но надо помнить, что такие люди попросту не болтают языком. Пару таких подходов, и она пустит в ход всю тяжелую артиллерию. Тогда будет поздно сопротивляться.
– Сколько ты даешь мне времени?
– Максимум месяц. Через три недели я получу все расчеты и мои кандидаты начнут наступление. Чутье мне подсказывает, что тетрадь у Грановской. Слишком самоуверенна. Второй заход она сделает недели через две. Стрельнет вхолостую, дабы напомнить о себе, а за рога возьмет меня сразу, резко и решительно. Акула ходит вокруг жертвы кругами, примеряется, а потом налетает и поражает в одно мгновение. Каждый день на счету. Все, что я смогу сделать, если мы не уложимся в сроки, так это исчезнуть дней на пять-десять, но не больше. Я не из тех, кто может кануть в небытие бесследно. Найдут.
– Задача поставлена, Алексей Бенедиктович. Но учти, мне придется привлекать к делу людей. В апартаменты сильных мира сего я не полезу через забор. Тут целая наука нужна. А теперь выкладывай подробности, когда, как, и все в деталях. Мне нужен трамплин, без него далеко не прыгнешь.
* * *
В стане противника губернатора было не все так гладко, как казалось Котельникову. Тут тоже были свои генералы и несколько подразделений грамотных специалистов, но и это не спасло.
Положительных результатов достичь не удавалось. Сплошная пробуксовка при очевидном продвижении. В таких случаях за все в ответе командир. Грановскоя вызвала в свой кабинет Федора Корякина, но выслушивала его не одна, а в присутствии адвоката Валерия Райха. Генералу пришлось стоять навытяжку, ему не предложили сесть. Он уже не в первый раз проходил через унизительные процедуры, больше похожие на допросы, чем на отчеты.
– Я вынуждена вам заметить, Федор Иваныч, что вы не справляетесь со своими обязанностями. Как обычная девчонка, артистка, может обводить вокруг пальца опытных оперативников?! Насмешка какая-то! Фантастика! Вы упустили ее дважды. Мало того, она не одна от вас уходила, а с ребенком на руках.
– Ей просто везет.
– Везет? Хотела бы я видеть, как может повезти тридцатилетней девке, когда она попадет в лапы крепких мужиков! Все, чего вы добились своей бездарной работой, так это напугали ее до смерти и теперь она уйдет в берлогу где-нибудь в Мытищах или Одинцове. Понятно, что по гостиницам она больше прятаться не станет и в больницы попадать тоже. Я плачу вам большие деньги, а вы играете на поле врага. Я освобождаю вас от работы. Расчет получите завтра у моего финансового директора. Что касается вашей команды, то все личные дела оперативников сдайте Валерию Михалычу Райху.
Корякин с удивлением взглянул на адвоката. Генерал, привыкший и умеющий скрывать свои чувства и эмоции, не сумел сохранить равнодушную маску на лице.
– Я вас больше не задерживаю, генерал. Вы свободны.
Корякин вышел из кабинета с достоинством. У бабы крыша поехала. Что ж, она еще пожалеет об этом.
– Мне кажется, Марина Сергеевна, вы нажили себе серьезного врага, – тихо сказал адвокат. – Таких людей на улицу не выбрасывают. Надо было предложить ему другую работу и оставить прежний оклад.
– Я умею считать деньги, Валерий Михалыч, Лишних у меня нет, и я не готова швырять их на ветер. Оставим эту тему. Поговорим о вас. Мне понравились ваши наработки в области реорганизации службы безопасности. Ознакомьтесь с личными делами сотрудников, подберите наиболее грамотных и сделайте их своими консультантами. На первом этапе вам будет трудно работать, но, мне кажется, вы справитесь. У вас есть чутье и свежий, незамыленный взгляд. Для руководителя это важно, а профессионалов у нас хватает. Но исполнители нуждаются в правильно поставленных задачах.
– Не могу с вами не согласиться, Марина Сергеевна.
– Надеюсь, что так. Мне кажется, мы найдем общий язык.
* * *
Капитан Тимохин долго не мог понять, где он находится. Башка гудела, как тяжело груженный железнодорожный состав. Наконец он собрался с силами и встал с кровати. Только когда он вышел в кухню и увидел там Ушакова, понял, куда попал.
– Это ты меня сюда приволок?
– Не оставлять же мента в подъезде. Тебя твои же собратья и отправили бы в вытрезвиловку.
Тимохин опустился на табуретку и тяжело вздохнул. Иван достал из холодильника бутылку пива и поставил перед капитаном.
– Вот, поправь здоровье.
– Зря я, конечно, на тебя телегу катил, Иван. Ишь как все обернулось! Ходит где-то под носом банда сволочей. Но ничего, я до них доберусь. Все они свое получат.
Иван налил себе кофе в большую кружку и сел напротив здоровяка, обливавшегося потом.
– И что ты им сделаешь?
– Они у меня из зоны вылезать не будут.
– Чтобы их в зону отправить, нужно сначала вину доказать, следствие провести и до суда дело довести. А это маловероятно.
Тимохин глотнул пива и прищурился.
– Ты что-то знаешь, Ушаков? Уверен, ты просто так болтать не будешь. Пронюхал что-нибудь? Говори!
– Ничего я не пронюхал, а прикидки кое-какие есть. Только вам они не по зубам будут.
– А тебе, стало быть, по зубам. Герой-одиночка!
– Ладно, ты не надувайся, как жаба, не то лопнешь. Смотреть на вещи надо трезво. Из улик у вас только нож, да и тот без отпечатков. Что ты можешь предъявить солидному человеку в качестве обвинения? Представь на минуточку, что убийца подобен оборотню. Днем он уважаемый человек, с честнейшей биографией, пример для подражания, а в сумерки этот пример оскаливает зубы и идет рвать глотки ни в чем не повинным людям. Нет, капитан, таких оборотней за руку не поймаешь. А если и возьмешь, то все обвинения рухнут во время следствия. Там связи, большие связи, поддержка. Они живут по принципу «рука руку моет». Лучшие адвокаты. Ты из кожи вон лезть будешь, а с них как с гуся вода. Самое большее, чего ты добьешься, это доведешь дело до суда. Но из зала они выйдут на свободу, ни о какой зоне и речи быть не может. Ничего нового я тебе не открыл, сам лучше меня все знаешь.
– Меня интересует, что ты знаешь.
– Ничего.
– Ладно, тогда по-другому спрошу. Я ведь не поверю, Иван, будто ты смирился с безысходностью. Как ты намерен разбираться с убийцами твоей семьи?
– Наказывать. Если найду.
– Как? Возьмешь нож в руки?
– Не знаю, Андрей, ничего не знаю. Сначала надо понять, с кем имеешь дело. Чтобы сделать врага уязвимым, нужно знать о нем все, видеть его как на ладони, оставаясь при этом в тени.
– Слишком хитро для меня. Но эти сволочи лейтенанта Савченко убили. Хороший был напарник. Может быть, объединим усилия и вместе поработаем?
