– Вахид Каримович, вы не могли бы позвонить сыну, пригласить его на совещание? У нас появилась очень важная информация. Его советы могут быть неоценимы.
– Я позвоню, да.
Сдвинув несколько столиков, мы организовали штаб. На четырех ноутах появилась карта Шелена и окрестностей в разных масштабах.
– Два ключевых пункта – Капсихор и Айланма. В Капсихор ведет единственная дорога, по которой может проехать крупный транспорт.
– Шеленский перевал не самый удобный, – взял слово Макс, – его любят велосипедисты, но для транспорта он малопригоден. В принципе, его можно брать и на байках, но только на свой страх и риск.
– Необходимо перекрыть дорогу на Капсихор и максимально закрыть дороги и тропы на Айланму. Вероятно, террористы по ним и прибыли в Шелен. Кто-нибудь, укрупните карту. Видите, дорога от Сувук-Сув петляет по горам. По ней можно выйти к Карасувбазару или к Ворону. Дальше возможен переход в Шелен, а из Айланмы – к городам вблизи Алушты. Мы должны как минимум блокировать эти дороги, если в Акмесджите не будет другого решения.
Айрон помолчал, пожевал губами.
– Как максимум – придется своими силами брать гадов. Сами понимаете, чем это грозит.
Конечно, все понимали. Байкеры – парни и девушки не промах, но сражаться в иных, совершенно непривычных условиях никому не хотелось. Шансов на победу не так уж и много, только внезапность и удача могли помочь. А значит – потери, вероятно – крупные.
На лестнице раздались торопливые шаги, влетел Вахид. Темное лицо татарина покрывали крупные капли пота, губы дрожали. Не говоря ни слова, он включил телевизор.
Студия местных новостей с бледным диктором. Русскоязычный канал.
– Повторяю: около часа назад неизвестный передал нашему каналу флэш с требованиями похитителей. Неизвестного задержали, сейчас с ним работает полиция и КСБ. Аналогичные флэши передали и на другие каналы. К флэшу была приложена записка с инструкцией начать трансляцию в двадцать пятьдесят восемь. Через минуту сообщение выйдет в эфир.
На экране появилась заставка с секундомером. Непроизвольно байкеры встали. Глаза неотрывно следили за секундной стрелкой.
Экран моргнул. Бородатый мужчина в чалме и темных очках потряс автоматом и быстро заговорил по-крымски. Перевода не последовало. Из всего потока речи единственным понятным словом было «джихад».
– Вахид Каримович, что он говорит?!
– Сейчас, сейчас…
Бородач внезапно перешел на ломаный русский:
– Всэм приехавщим даем пят днэй, щтобы убраться с нашей благословенной земли и не портить ее сваим присутствием. Если через пят днэй ви не уберетесь – против вас будет обиявлэна война!
Террорист сказал еще несколько слов по-крымски, камера отдалилась, и в кадр попал трясущийся мужик лет сорока.
– Помогите! – крикнул он.
Бородач вскинул автомат. Оператор приблизил дуло. Выстрел. Ролик закончился – и на экране вновь появилась заставка.
Райды стояли оглушенные. Кто-то коротко выматерился. В глазах Джинджер блестели слезы.
– Вахид Каримович! – Низкий голос Дэйзи привел в чувство собравшихся. – Скажите, что говорилось на крымском?
– Они хотят, чтобы Крым перестал обслуживать туристов. Они, мол, оскверняют нашу землю своими привычками, алкоголем, развратом. Не должно мусульманину обслуживать неверных. И тому подобное. Еще требовали выпустить из тюрьмы их сторонников, обеспечить безопасность всем членам организации и принять меры по выдворению неверных. Иначе – будут захваты, взрывы. И тому подобное.
Из дальних рядов кто-то яростно крикнул:
– А сами-то как к ним относитесь?!
Байкеры расступились, вперед вышел белокурый парнишка, сжимающий кулаки.
– Что вы, мусульманин, думаете по этому поводу? Вы нам объявляете джихад, да?
Вахид Каримович оперся на спинку стула и негромко заговорил:
– Молодой человек, лично я вам ничего не объявляю. Увы, многие мусульмане сознательно извращают понятие джихада. Ислам же на самом деле не позволяет совершать теракты против невоюющих сторон и невинных людей. Терроризм – это не джихад, а фасад, вред, идущий вразрез с исламом. Некоторые люди используют лживые доводы, чтобы оправдать терроризм ради достижения собственных целей, но они не имеют никакого оправдания. Сам джихад – это не священная война, а стремление. Стремление к благому, к искоренению несправедливости. Джихад – это усердие в совершении праведных деяний. Мы, хвала Аллаху, живем в благословенной стране. Наш джихад состоит в общем мире и взаимопонимании. Сейчас наша молодая страна нашла общий язык со своими соседями. Нам не стоит его терять.
– Вы говорите, как муфтий, – оценил речь Вахида Айрон.
Татарин слегка поклонился:
– Аллах знает лучше.
– Коллеги! – Днепропетровец оглядел собравшихся. – Пора принимать меры. Я звоню в Акмесджит.
– Вахид Каримович, – обратился я к хозяину, – вы дозвонились сыну?
– Нет… Нет ответа.
– Пожалуйста, если дозвонитесь, сообщите, что мы знаем, где держат заложников, и готовы помочь. Возможно, существует утечка информации, потому мы молчим. Сейчас попробуем наладить другой канал коммуникации.
Садри-старший кивнул, достал телефон, приложил к уху. Держал долго, перезвонил несколько раз.
– Нет ответа. Мустафа, скорее всего, на оперативном совещании.
– Похоже на то.
Тем временем Айрон дозвонился в столицу и озадачил весь офис. В течение получаса связь перевели на резервные каналы и подключили дополнительные шифраторы. Судакский воздух разрывали звуки сирен. Не позавидуешь силовикам – их ожидает очень тяжелая ночь. Через полчаса, максимум через час, люди будут осаждать автостанции, платить любые деньги за места в машинах. Утром возникнет давка на КПП Чонгара и Перекопа, а что будет днем, когда паника окончательно распространится среди иностранцев… лучше не представлять. Единственный шанс – прибить террористов этой ночью, другого выхода у КСБ нет.
Байкерам тоже придется несладко. В глазах простых жителей они причастны к «бездействующей власти». Именно байкеры, а не абстрактная власть, не пускали людей в автобусы, порой делая это грубо и бесцеремонно. Стрелять же в напуганных людей… мало у кого рука поднимется. Но даже одного случая достаточно, чтобы сообщество вольных ездоков перестало существовать как минимум в нынешнем виде.
Вожак днепропетровцев отложил телефон:
– В столице проходит экстренное совещание. Мы предложили безопасникам наши сети связи. На данный момент они лучше защищены, и такое положение вещей сохранится еще на какое-то время. Возможно, его хватит для координации действий. Подозреваю, что через полчаса-час будем выдвигаться на позиции независимо от решения КСБ. Превентивно так сказать.
