— Даже не знаю, что бы я без вас всех делала, — хмыкнула Кэрри. — Особенно без тебя. Если бы не твоя склонность к авантюризму, я бы никогда не попала на эти съемки и не познакомилась бы с Джетро.
— И что, ты жалеешь об этом?
— Нет, как раз об этом нет. Пожалуй, я жалею о том, что не была настойчивее. — Кэрри слабо представляла, что значит «настойчивее». Упасть перед Джетро на колени? Признаться в любви с розой в зубах? Спеть серенаду?
— Кто знает, сестренка. Может, тебе еще выпадет шанс.
— Может быть, — кивнула Кэрри, хотя, разумеется, в это не верила.
Джетро три дня пытался набрать номер Сайфера и каждый раз, не дождавшись гудков, клал трубку. Тогда, после прощальной вечеринки, когда Эвелин уснула, Джетро ни на минуту не сомкнул глаз. Он лежал, держал в объятиях самую потрясающую женщину, которую когда-либо встречал в своей жизни, и думал, думал, думал… Что ей сказать, когда она откроет глаза? «Оставайся со мной навеки»? Он как наяву видел недоумевающее лицо Эвелин и быстрый, даже немного стыдливый взгляд на часы. «Джетро, ты же знаешь, у меня самолет…»
Потом они стали бы собираться, неловко, второпях, не глядя друг на друга. Он предложил бы подвезти ее в аэропорт, Эвелин из вежливости согласилась бы. В машине Джетро смотрел бы на дорогу, мисс Хедж — в окно, и говорили бы сплошь об отвлеченных вещах. О погоде в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. О том, что на внутренних рейсах подают паршивые напитки. О розовых штанах Сайфера и пресловутом экзосклете. О чем угодно, только не о важном.
Потом Джетро донес бы чемодан, Эвелин поцеловала бы «своего каскадера», помахала рукой и пошла, не оглядываясь. Нет, может, оглянулась бы разок — с быстрой виноватой улыбкой, от которой еще тошнее. И Джетро стоял бы, глядя ей вслед, и ненавидел себя за то, что не имеет права ее остановить.
Потом он поехал бы обратно в отель и въехал в какой-нибудь столб. Просто от злости.
Когда до звонка будильника Эвелин оставалось полчаса, Джетро встал, бесшумно оделся и вышел. Нашел дежурного портье, выпросил у него розу — все равно цветы уже привезли, чтобы поставить в номера. Отнес розу Эвелин, которая еще спала. И ушел уже окончательно.
Он хотел запомнить ее такой — спящей после потрясающей ночи, а не равнодушно машущей ему рукой.
А теперь Джетро сидел и мучился сомнениями.
Что, если он все сам себе придумал и Эвелин вовсе не собиралась вот так с ним расставаться? Раз за разом Фортман прокручивал в голове их разговор в «Золотой рыбе». Тогда он решил, что Эвелин осторожно прощупывает почву — не будет ли Джетро досаждать ей после окончания съемок. И ведь она сама сказала, что незачем все усложнять. Любовь без обязательств. Но что, если она имела в виду совсем другое, надеялась на продолжение отношений не меньше, чем надеялся он?
Было бы слишком большой глупостью полагать, что она тоже любит эти маленькие вазочки с маргаритками.
Джетро никогда не прилагал особых усилий, чтобы покорять женщин. На свою беду или счастье, он вписывался в тот типаж, который нравится многим представительницам лагеря напротив. У Фортмана никогда не было проблем со знакомствами, однако еще ни разу отношения не заходили так далеко. Ни разу он не влюблялся так сильно и не думал о женщине, как о постоянной спутнице жизни.
Если у него нет шансов, следовало услышать это от Эвелин. Однако она не оставила номера своего телефона, а Джетро по глупости не спросил. И три дня пытался позвонить Сайферу, однако потом одолевали сомнения — и Фортман снова сбрасывал звонок.
На четвертый день он так рассердился на себя, что решил дозвониться во что бы то ни стало.
Питер поднял трубку после первого же гудка.
— Здравствуй, Джет. Ты просто так или по делу? Если по делу, я сейчас выйду, чтобы было удобнее говорить.
Фортман подавил заячьи инстинкты и буркнул:
— По делу.
— Хорошо, секундочку. — Было слышно, как Питер говорит кому-то: «Извините, господа, важный разговор, я сейчас вернусь». Хлопок — видимо, закрылась дверь. — Я тебя слушаю. Надеюсь, это достойно того, чтобы выдергивать меня с совещания плавсостава.
Плавсоставом Сайфер называл команду компьютерщиков.
— Достойно. — Джетро глубоко вздохнул. — Послушай, ты не мог бы дать мне телефон мисс Хедж? А лучше адрес. — Говорить по телефону с ней Фортман не мог, лучше уж сразу встретиться лицом к лицу.
— Ну… теоретически… мог бы, — осторожно произнес Питер. — Конечно, смотря зачем.
— Я не террорист, Пит, и знаю тебя черт те сколько лет. Неужели не понимаешь, что мне это действительно необходимо?
— Видишь ли, какая ситуация, дружище. У нас с мисс Хедж слегка засекреченные отношения, и я не знаю, имею ли право распространять сведения о ней без ее ведома.
— Засекреченные? — нахмурился Джетро. — Ты о чем?
— Долго объяснять, — туманно ответил Сайфер. — Если ты мне скажешь, зачем ее разыскиваешь, я, может быть, дам тебе ее номер. Просто не хочу влипать в неприятности, пойми меня.
— Как все загадочно. — Джет не понимал, в чем дело, но сердце предательски пропустило удар.
— Ничего не могу поделать, такова жизнь. Ты же знаешь этих актеров, у всех свои причуды и скелеты в шкафу. Ну так что? Меня плавсостав ждет.
Джетро глубоко вздохнул.
— Ладно. Ладно. Понимаешь, Питер, я ее люблю.
— А, я был прав насчет номера на двоих? — развеселился Сайфер. — Зря не взяли, между прочим.
— Это не тема для шуток! — рявкнул Джетро. — И не для распространения, понятно?
— Моя голова и так под завязку забита секретными сведениями, расслабься. Так что же, ты не сделал ей предложение, пока она была здесь?
— Пит, она восходящая звезда, на черта я ей нужен? Ей карьеру делать. А я собираюсь уходить, ты же знаешь. — Джет произнес эти слова и понял, что все это просто отговорки.
— Знаю. Хм. — Режиссер, видимо, задумался. — То есть ты утверждаешь, что у тебя серьезные намерения, а не высказал ты их просто потому, что не хотел портить девушке карьеру?
— Приблизительно так.
— Очень интересно, — засмеялся Питер, — ну просто очень.
Джетро никак не мог понять, что так веселит режиссера.
— Случай, конечно, экстраординарный. Ладно, голубки, объясняйтесь сами. Я не помню ее адрес наизусть, минут через десять скину тебе SMS, идет? И не выдавай меня, очень прошу. Скажи, что информацию тебе подсказали белокрылые ангелы.
— Угу, стальные. Спасибо, Пит.
— Только если окажется, что ты со мной шутки шутишь, я тебя найду и лично дам в челюсть, — пригрозил Сайфер. — Я рискую, но рискую осознанно. Ты даешь мне слово джентльмена, что все будет прилично?
— Даю.
— Ну смотри. Эх, и влип же ты, дружище. Ладно, жди.
