моего отца?
Мужчина с Эйнаром переглянулись и посмеялись.
— Конечно, знал. Мы учились вместе, у нашего общего знакомого, — он указал на Эйнара, после чего стал похожим на камень и слегка приклонил голову. — Хороший был мужик. Соболезную твоей утрате.
Повисло неловкое молчание, и Эйнар поспешил разрядить обстановку. Конечно, если можно это так назвать, ведь на деле он её лишь накалил.
— Паша, перед тобой глава ордена охотников в нашей стране — Иван Александрович Морозов.
— Приятно познакомиться.
— Взаимно, — ответил мужчина.
— Кхм… — Эйнар привлёк внимание и продолжил. — Как ты уже понял, мы позвали тебя сюда не случайно. Видишь ли, твоя ситуация, она… из ряда вон выходящая. Я поведал Ивану о том, что ты теперь…
Я напрягся, и они оба это заметили. Морозов поспешил меня успокоить:
— Не переживай. Мы прекрасно видим, что ты — человек. Ну, отчасти или хотя бы рассуждаешь как человек. Да и Анна Львовна уже проверила тебя, пока ты сидел на её занятии. Ты не подчиняешься Владыке, и это факт. От того твоя ситуация становится ещё интересней. Мы бы хотели узнать в деталях, что с тобой произошло?
Ну вот и всё. Теперь мне точно не отвертеться. Старый хрыч таки сдал меня с потрохами! Радует, что линчевать меня пока не планируют.
— Я и сам до конца… не понимаю, что со мной произошло, — замялся, не зная, куда дальше вести разговор.
Так или иначе, они всё про меня узнают. Разница лишь в том, что сейчас они ко мне добры. Начни я отнекиваться, в ход могут пойти совсем другие методы.
Только идиот не заметит кучу связывающих и защитных артефактов, установленных в комнате. От них слишком сильно фонит магией. Рыпнусь и дальше двух метров не пройду.
Похоже, отвертеться действительно не выйдет.
Ну что ж…
— Но началось всё тогда, когда я призвал неизвестное существо…
Кабинет главы ордена. Иван Морозов.
Павел Гончаров действительно был копией своего отца в юношестве. Именно таким Морозов запомнил его до того, как их пути разошлись.
Гончаров завёл семью и осел в Подмосковье, избрав более тихий образ жизни. Однако Ордену он был верен и вместе со своей женой периодически выходил на охоту.
Морозов же избрал совершенно иной путь. Сама идея семейных ценностей была ему чужда. Он считал своей единственной семьёй Орден, и даже его собственный род, матушка, отец и старшая сестра не вызывали в нём трепетных чувств.
Возможно, всё дело было в магии льда, которой он владел в совершенстве. Уже в возрасте десяти лет он открыл свой первый колодец. В возрасте тринадцати лет открылся третий, а когда ему стукнуло восемнадцать, он уже обладал четырьмя!
Настоящий гений и уникум, равных которому не рождалось уже давно.
Про таких говорят: «Один на сотню миллионов!».
С детства ему пророчили стать Архимагом на попечительстве самого Императора, но Ивану всё это было неинтересно. Он не желал участвовать в распрях между людьми. Ему была интересна другая война — с единственным настоящим врагом человечества — вампирами.
Со временем, когда сила его достигла потолка, а он открыл шестой, предпоследний колодец, он встал на пост главы Ордена. Произошло это в возрасте сорока трёх лет, и сам Иван очень гордился своим достижением, но, познав изнутри все секреты Ордена, он понял, как сильно ошибался.
Ведь всё было не так радужно, как казалось на первый взгляд.
Вампиры умирали, но их численность продолжала расти по экспоненте. Уничтожение одно гнезда провоцировало вампиров создавать ещё два. Убийство тысячи вампиров приводило к появлению двух тысяч новых особей. С каждым годом количество инцидентов, где погибали охотники, всё увеличивалось. Их ряды редели, а энтузиазм среди новичков постепенно угасал.
Никто не хотел погибать зря, и всё больше молодёжь радела за свои жизни, чем за общее дело.
Человечество находилось на пороге настоящей войны, в которой они могут проиграть.
Войны, которая принесёт боль и страдания всем тем, кто отворачивался от них все эти годы. И если они срочно ничего не предпримут, то человечество может и вовсе оказаться на грани уничтожения.
Долгие годы он ждал, когда этот день настанет.
Встретив своего учителя — Эйнара и услышав от него про Павла, он понял, что это произошло.
Потеря книги, появление Евы и становление Павла вампиром, неподвластным Владыке… Все эти события напрямую указывали на то, что война близко.
И история о белом древнем, которого встретил Гончаров, лишь подкрепляла эти мысли.
Однако была ещё одна деталь, которая пугала Ивана, а именно, двоюродная сестра Павла — Ангелина.
Девушка была похищена и, скорее всего, обращена. В лучшем случае — убита. Но даже охотникам не было известно, что может произойти, встань она на сторону врага.
Морозов понимал, что пускать всё на самотёк, как этого хочет Эйнар, нельзя. Ведь вампиры, в прошлом бывшие магами, отчасти перенимали магические способности, становясь в разы сильнее, чем особи без маны. И вампир с магией крови мог оказаться опасней всех их вместе взятых.
Необходимо было действовать и как можно быстрее:
— Скажу прямо, — Иван посмотрел Павлу в глаза. — Найти твою сестру будет сложно. Почти невозможно. Однако вопреки всем инструкциям и правилам вы двое обязаны её найти. Вам с Эйнаром придётся разворошить осиный улей, и дай Бог, чтобы всё прошло гладко. Найдёте её живой, что ж, отлично, возвращайте назад. Мёртвой, придётся избавиться от тела. Ежели она окажется обращённой…
Он сделал короткую паузу и тяжёлым взглядом посмотрел на Эйнара:
— Скорее всего, вам двоим придётся уносить оттуда ноги.
Глава 14
Под прикрытием
Я рассказал этим двоим почти всё. Пожалуй, оставил в секрете только своё новое открывшееся зрение и то, что, поглощая кровь, я становлюсь сильнее в магическом плане.
Вываливать всё сразу было бы слишком опрометчивым решением, с моей стороны. Ведь всегда нужно иметь козырь в рукаве.
Морозов быстро меня раскусил, поняв, что я скрываю от них часть деталей, но это вызвало у него лишь одобрительную усмешку. Он не стал допытываться у меня, сославшись на то, что все имеют право на личные тайны.
Однако он всё же взял с меня обещание, что со временем я приоткрою эту завесу. Как ни крути, а теперь я один из них, хочу я того или нет.
— Считай, что собеседование в Орден ты прошёл, — произнёс он и, встав с кресла, обошёл стол, чтобы пожать мне
