в свою душу.
Устало вздыхаю, опустив голову. В воздухе повисло напряжение, но я чувствую, что меня сильнее и сильнее.
— Я устала. Я хочу спать.
Вижу по лицу, что Мика сердится. Ну, теперь не я один.
Мы даже не друзья. Но с первого дня нашего знакомства мы то и дело ругаемся.
Выключаю тусклый свет в комнате и снимаю джинсы. В темноте различаю Мику, снимающею с себя кофту.
— А ты всегда спишь в джинсах? — смеюсь я.
— Нет. Только когда сплю с парнями, о которых ничего не знаю.
— И как часто ты спишь с парнями? — ехидно спрашиваю я.
— Придурок.
Укутавшись в одеяло, она отворачивается. Я тяжело вздыхаю и ложусь рядом.
— Нет.
— Боже, — закатываю я глаза, — Не заставляй меня спать на кресле.
Молча двигаюсь ближе к ней. Носом утыкаясь в ее макушку. Я осторожно касаюсь ее талии, и меня мгновенно бросает в жар, но я пытаюсь не терять голову.
— Я все ещё злюсь, — говорит она.
— Я знаю.
Я глотаю комок в горле, чувствуя, как волна эмоций накатывается на меня.
— Прошу, выслушай меня, — говорю я, стараясь сделать голос мягким, но убедительным, — Я не хотел, чтобы так вышло. Я никогда не хотел причинить тебе боль.
Мы лежим так близко, что я чувствую ее дыхание на своей коже. Каждый мускул моего тела напрягся в ожидании ее ответа.
— Ты всегда так говоришь, — шепчет она, и я слышу, как дрожит ее голос, — Но слова ничего не меняют, если за ними не следуют поступки.
— Я знаю, — отвечаю я, наклоняясь ближе, пытаясь удержать ее внимание, — И готов доказать это. Пожалуйста, дай мне шанс, чтобы исправить все. Я сделаю все, что в моих силах.
— Мне нужно время, — тихо произносит она.
Ее слова словно холодный ветер пронизывают мое сердце, но я понимаю, что обязан их принять. Лучше время, чем окончательный разрыв.
— Я не уверена, что смогу просто так все забыть и простить.
— Я понимаю, — отвечаю, пытаясь не показывать, как сильно в душе разрывает боль, — Я подожду столько, сколько потребуется. Каждый день буду доказывать тебе, что готов меняться ради нас.
Она кивает, не глядя мне в глаза. Воцаряется тяжкое молчание, и я, не решаясь больше нарушать ее покой, отступаю назад. Но в глубине души я знаю, что это лишь часть пути к возрождению доверия.
Пищание будильника сверлит мой уставший мозг.
— Подъём, Мика, — шепчу я.
Она не реагирует сразу, и я нежно касаюсь её плеча. Мика сонно поворачивается ко мне, её глаза слегка прищурены, как будто защищаются от слишком яркого света, хотя шторы всё ещё закрыты, пряча утро за плотной тканью.
Легкий вздох сорвается с её губ, она пытается повернуться на другой бок, надеясь прихватить несколько дополнительных минут сна, но я знаю, что если сейчас не разбудить её окончательно, она проспит.
— Время идти в университет, — добавляю я чуть громче, делая голос более уверенным.
Мика наконец открывает глаза и садится, потирая руками лицо. Я наблюдаю, как она борется с сонливостью, её волосы спутаны и напоминают мне зимнюю метель. Со временем эта картина стала для меня привычной, но всё равно каждый раз вызывает тёплые чувства.
Она встаёт с кровати, и видно, насколько ей тяжело расставаться с уютом сна. Я выпускаю долгий вздох и иду к кухне, чтобы приготовить завтрак, оставляя её одну, чтобы она смогла прийти в себя.
Глава 22
Микаэла.
Встав с кровати, я все еще пытаюсь проснуться и переварить происходящее.
— В следующем месяца осеняя ярмарка, хочешь пойти? — спрашивает он.
— Нет.
— Кстати, сегодня, — он неловко улыбается, — У тебя начинается менструация.
Черт.
И тут я ощущаю, что там, внизу, и правда что‑то происходит.
Там я убеждаюсь, что произошло действительно то, о чем я подумала, и хочу провалиться сквозь землю.
— Все в порядке? Может, помочь? — осторожно спрашивает он.
— Помочь засунуть тампон? — я издаю истерический смешок.
— Ах, прости, я не хотел вмешиваться.
— Всё нормально, — я пытаюсь успокоиться, чувствуя, как напряжение постепенно уходит.
Приведя себя в порядок, я выхожу.
Заметив телефон Вильяма, я смотрю на экран и вижу странное сообщение от парня.
Взяв телефон в руки, я решаюсь открыть сообщения. Сердце начинает биться чуть быстрее. Экран светится мягким светом, и, наконец, я замечаю непрочитанные уведомления.
— Ты знаешь, что такое личное пространство? — слышу я над ухом.
— Мне казалось, мы уже стерли границы.
В ответ он лишь фыркает.
— Сукин сын.
— Что то случилось? — спрашиваю я.
— Нет, — вздыхает он, — Просто некоторые проблемы на работе.
Послушав его, я расслабляюсь, опершись затылком о стенку. Подношу чашку с горячим кофе ко рту, бодрящий запах ударяет мне в нос, и я ловлю себя на том, что пялюсь на Вильяма. Снова.
Запыхавшись, с опозданием врываюсь в кабинет и встречаю суровый взгляд.
Усевшись на свое место у окна, пытаюсь внимательно слушать речь преподавателя.
Когда невыносимо долгий учебный день заканчивается и я наконец оказываюсь дома, то решаю перекусить, пока жду Лилу и Тишу.
Обшариваю кухонные полки в поисках своих любимых мюсли, натыкаюсь на припрятанную Тиш бутылку виски в глубине шкафчика.
Решаю, что стоит отвезти эту бутылку Вильяму.
— Привет, — радостно произносит Тиш, — Как дела?
— Отлично, — говорю я вполне серьезно.
— Это радует.
Боже, и как ей удается всегда быть такой доброжелательной?
— Может хочешь кофе? — спрашиваю ее, я.
— Нет, я в порядке.
— Хорошо.
— Скоро будет фестиваль, — вспоминает Тиш, — Не хочешь ли пригласить своих родителей?
— Они не смогут, — вру я.
Да. Несмотря, на то что мы дружим три года. Я до сих пор
