уважать то, что мы пытаемся сделать вашу жизнь лучше, а все эти выходки, действительно, ставят все это под угрозу. Даже меня. Даже Аделая. Уже достаточно плохо, что беты решили устроить восстание…
— Что?
Я слышала кое-какие слухи, когда мы еще были в Бесплодных землях. Беты боялись, что, если омегам восстановят права, они станут наравне с ними. Я не могла понять, что в этом плохого. Не похоже было, что они что-то теряли, кроме, как они думали, превосходства над нами.
— Да. В этом, конечно, нет твоей вины. Возможно, это я виновата, но сейчас мы говорим не обо мне. После того, как мы вытащили тебя из крепости, нам предстоит вести две новые войны.
— Крепость — это просто кошмар.
Я шла вдвое быстрее, чтобы не отстать от Зилины, когда она направилась к королевским покоям.
— Они проводили эксперименты на омегах.
Зилина не ответила.
— Тавия сделала тоже самое, и ее наградили, позволили работать над крупным проектом реконструкции, — добавила я.
Молчание.
Она продолжала идти, пока не толкнула огромную дверь.
— Ваше Величество, я привела омегу, которую вы хотели видеть.
Что за… он что, и ее тоже накачал наркотиками.
— Меня зовут Шарлет.
— О, я знаю, как тебя зовут, омега. Многие славные альфа-солдаты умрут, чтобы исправить ошибки, которые ты совершила, — прорычал король, поднимаясь с трона.
Меня привели в какую-то королевскую приемную, вероятно, предназначенную для приема высокопоставленных лиц и других людей, на которых они хотели произвести впечатление. Красный восточный ковер был мягким под моими босыми ногами. По бокам трона стояла мебель, обтянутая красным бархатом. На стенах висели смелые картины, но это не были окна, из которых открывался вид на прекрасный цветущий сад. Словно они хотели показать мне все, чего у меня никогда не может быть.
Но мне не нужно было все это. Мне нужен был Касиан. И, стоя здесь перед королем Аделаем, босая, грязная и едва сдерживая свой пыл, поняла, что он никогда не сможет стать им. Я надеялась, что он будет здесь. Его отсутствие и было моим единственным наказанием, которого я боялась.
Дверь открылась, и появился Эвандер. Мое сердце пропустило удар, надеясь, что это означало, что Касиан войдет следующим. Но за его спиной была Риэль. Моя бедная прекрасная подруга. Она выглядела такой крошечной рядом с гигантской стеной мужественности, когда она, шаркая, вошла в комнату.
Ее взгляд был пустым, когда она посмотрела в мою сторону, и едва узнала меня.
— Что ты с ней сделал? — спросила я.
Эвандер не сводил глаз с Риэль. Мое сердце болело от тоски по Касиану. Хотела бы я, чтобы он был здесь и защищал меня вот так.
— Яд все еще находится в ее организме, — мягко сказала он, его пристальный взгляд словно ласкал ее кожу. — Но она чувствует себя достаточно хорошо, чтобы предстать перед вами, Ваше Величество.
— Черт возьми, оно и видно.
— Хватит, омега, — взревел Аделай. — Ты будешь говорить, когда тебе это позволят.
Я посмотрела на Зилину, но она покачала головой. Король все еще свирепо смотрел на меня.
— Да, Ваше Величество.
Я опустила взгляд и сцепила руки за спиной. Пришло время показать, что я могу быть хорошей омегой. Я причинила всем достаточно боли.
— Так-то лучше. Я хочу, чтобы ты поняла, что привилегии, которые имеет королева, на тебя не распространяются просто потому, что она выбрала тебя членом своего двора.
— Я понимаю, Ваше Величество.
— Хорошо.
Его тон стал немного мягче, так говорил человек, с которым можно было договориться. Может быть, не со мной, а его королевой, которая, — я знала, — все еще прикрывала мою спину, даже если бы я была великой неудачницей.
— А теперь расскажи мне своими словами, что произошло.
Я сделала глубокий вдох. У меня была всего доля секунды, чтобы решить, рассказать ли ему абсолютно все или немного приукрасить. Но не для того, чтобы защитить себя. Я не могла вынести мысли о том, что из-за меня накажут Риэль; я не знала, какие последствия будут для Касиана.
Я рассказала всю правду. Включая все те моменты, когда Риэль и Касиан пытались остановить меня, все замечательные вещи, которые они делали, даже когда я была совершенно безрассудна. Я рассказала ему все об омегах, о тех, кого мы нашли одичавшими, и о тех, кто все еще страдал. Про сок и то, что они планировали сделать с Риэль. Жар течки захватил мое тело, и он не мог не заметить капельки пота у меня на лбу. Скоро все в комнате почувствуют мой запах. Чтобы они не дали мне, чтобы погасить мою течку, она вернулась с удвоенной силой.
— Я принимаю на себя полную ответственность за свои действия, — сказала я в конце. — Ваше Величество, я умоляю вас проявить милосердие к Риэль. Она и так перенесла намного больше, чем заслуживает. Это я во всем виновата. И Касиан…
У него расширились глаза, когда я так интимно упомянула о его генерале.
— Я не просил давать мне советы, по поводу принятия моих решений, омега.
Я кивнула. Если бы я открыла рот, то заскулила бы.
Король переступил с ноги на ногу. Моя надвигающаяся течка, должно быть доставляла ему дискомфорт, и я молилась, чтобы это не повлияло на решение о моем наказании.
— Позволь тебе сообщить, что я в курсе всех подробностей твоего маленького приключения, Шарлет.
Он назвал меня по имени, и я восприняла это как хороший знак.
— Ты пыталась, украсть военную машину, причинила ущерб замку, потенциально поделилась секретами безопасности в человеческой крепости и развязала войну. За эти преступления бета уже бы умерла. Альфа также поплатился бы за это. Почему я должен проявить к тебе милосердие?
Я закрыла глаза, а затем долго моргала.
— Не надо. Но, пожалуйста, будьте добры к Риэль.
* * *
Несмотря на протесты Зилины, меня приговорили к сорока пяти дням заключения в темнице. За это время должны были подробно рассмотреть все мои преступления,
