имею, что он имел ввиду. Вообще, что нам делать в замке с сумасшедшим некромантом, или в частности — что нам делать с упырем, но решила ответить на второе, ибо на первое у меня ответа не было.
— Его теперь никак не убить похоже, — вздохнула я. — Но можно остановить. Вот если бы этот куб был прочнее… Я не знаю. Может, поверх него металлическую клетку наколдовать? Или что-то покрепче.
— А что самое крепкое? — Бриен смотрел на замершего в кубе упыря с заметным отвращением. Душечка его и вовсе изображал, что его тошнит. Оно и понятно. Бриен не был некромантом, не учился в университете рядом с некромантами, а Даррен не выглядел человеком, который берет домашку на дом. Так что упырь Бриену не нравился не только постоянными попытками нас убить, но и сам по себе.
Я же смотрела на лед, размышляя, надолго ли его хватит в помещении, так что совершенно бездумно произнесла:
— Алмаз. Самый крепкий камень.
— А, ну давай попробуем, — обрадовался Бриен и, прежде чем я успела произнести хотя бы «не» из слова «невозможно», как он сделал странный жест пальцами — и лед перестал таять и несколько изменился по виду. Стал на вид… менее скользким, что ли?
Всё еще не веря, я подошла ближе и коснулась пальцем. Камень. Может, конечно, не алмаз, а хрусталь, но какая разница!
Времени у нас особо не было — в любой момент откуда угодно мог выскочить Звояр или случиться еще какая нелепость, но я была не просто магом, а алхимиком, да и воспитание в инквизиторской среде наложило свой отпечаток.
Пришлось порыться в своих тайных мешочках — Бриен тактично отвернулся, пока я лазила под юбки, и найти определитель материала. Маленький такой ножичек — можно в общем-то и определить состав крови слишком наглого мага, хотя очень неточно. Я поскребла ребро куба, точнее, попыталась это сделать.
Над ножиком возникла сначала сетка с очень мелкими ячейками, а потом оно сформировалось в цепочку из символов и, наконец, для самых тупых и недоверчивых — появилось слово «алмаз».
На этом и Бриен зашевелился.
— О! — обрадовался он. — Как ты просила. Теперь не выберется?
Я же тупо смотрела на упыря, который навсегда застрял в невероятно огромном куске алмаза и молчала.
— Ну можем еще и клетку сверху, — неуверенно пробормотал Бриен, и я очнулась.
— Как ты это сделал⁈ — я хотела прошептать, но удалось только прошипеть, причем довольно жутко — Бриен ловко отпрыгнул от меня и еще руками замахал. Я остановилась на всякий случай: мало ли, что он мне намашет!
— Ну… просто, — неуверенно произнес Бриен. — Лед и алмаз похожи ведь по виду, вот я и…
Я готова была биться головой хоть об стену, хоть об гигантский алмаз. По виду! По виду! Я понимала бы, сделай он алмаз из прорвы графита. Сила есть — ума не надо. Но из замороженной воды! Как!
— Это отрицает все законы физики и химии, — наконец удрученно произнесла я, сообразив, что сейчас обсуждать это бесполезно. Надо просто спрятать куда-то огроменный алмаз с его отвратительной начинкой — и всё!
— Законы алхимии и… и чего? — Бриен совсем растерялся. — Прости, Белка, но на домашнем обучении упор делается на сильные стороны, так что в алхимии я не очень.
Вот теперь мне стало действительно страшно. Вообще-то, как бы мои родители не кичились тем, что обычные люди развивают науку, пока маги машут амулетами и руками, суть в том, что университет создан не просто так. Магию и правда надо изучать.
Даже получив несравнимо большую силу с той, что у меня была, я не могу просто набормотать какой-нибудь чепухи, взмахнуть руками и полететь, например. Или получить тарелку с яичницей.
Живот забурчал. Похоже, колбаса в нем давно переварилась.
Одним словом, я вдруг осознала страшную вещь, на фоне которой не то, что бурчащий живот, но и трехдневный голод показался бы ерундой. Дело в том, что мне в женихи достался уникальный маг, даже не знающий насколько он силен. И я заклинала всех известных мне бесов, чтобы не только Бриен не знал своей силы, но и те, кто его окружали. Иначе может оказаться, что проблема была вовсе не в Даррене. И Бриена хотели похоронить с самого начала.
— Я сделал что-то не так? — У Бриена была отвратительная привычка по-своему интерпретировать молчание собеседника. Сразу видно младшего брата, который обожает старшего.
— Нет, Бриен, — я покачала головой. — Прости, мы можем убрать пока этот алмаз так, чтобы его нельзя было найти?
— Можно сделать невидимым, — предложил тотчас тот, и я едва не рассмеялась, хотя смешного тут было мало. Но представила, как Звояр голову расшибет, влетев в невидимый алмаз — и чуть не покатилась со смеху. Интересно, а душечка сам по себе смеялся на плече моего жениха или видел, что я с трудом сдерживаюсь? Поди узнай еще!
— Давай что-нибудь попроще, — попросила я и огляделась. Призраки не появлялись, а значит, Звояра можно пока не опасаться. Но долго ли нам будет так везти — неизвестно. — В комнату какую-нибудь задвинь.
О том, что в двери куб не пройдет, специально не стала упоминать. Знаю я про таких как Бриен. Редко рождаются они, но бывали и раньше. Инквизиторы их особенно не любят, так что и появляются такие маги редко. Сила их в незнании — не знает, что нельзя так — и сделает. Только эта сила и наоборот действует — будет уверен, что не справится — и может простое не сделать. Как не помер в могиле, ума не приложу! Неужели так верил в спасение? Или сознание потерял раньше, чем надежду?
Душечка Бриена потер ручки и первым взмахнул ими в сторону алмаза.
В общем, я оказалась права — и огромный алмаз оказался в каком-то заброшенном кабинете раньше, чем я моргнуть успела.
— Пойдем, — и я потянула жениха за собой в тайный проход.
Пять минут у нас было до того момента, как мы вернемся к Софи, Викуэлю, Клементине и призракам. И мне надо было многое обдумать. Да, я помнила, как сказал Даррен про меня, что я не такая, как другие. Не алчная. Безобидная.
Но сама же я себя таковой не считала. Я была обычной, это было даже обиднее, чем казаться «безобидной». Просто что-то знала лучше других, что-то хуже. Сейчас я понимала, что мой жених — всё еще мой, да! На моей руке его браслет, и он пока не воет от досады по этому поводу. Так вот, мой
