Алма-Ату, и у неё родились один за другим два мальчика. Я порадовалась за неё, жалела только, что не смогу узнать о дальнейшей судьбе.
Прошло много лет. Распалась большая страна, сменился общественный строй, порушились великолепные заводы (наш теперь стоит в руинах, как и остальные), ослабли человеческие связи – писем не пишут, с праздниками не поздравляют, на похороны самых близких не выезжают, родные сёстры и братья зачастую ничего не знают друг о друге. От голодной смерти многих спасает базар. И я стою среди торговок, жду покупателя и щупаю глазами возможных клиентов. Вдруг вижу большие, широко открытые чёрные глаза – редкость среди казахов. Женя?
– Женя! – ору я, и женщина с улыбкой оборачивается. – Это ты? Не верю глазам! А я так хотела тебя увидеть! Ну, расскажи – что ты, как ты, как твоя семья, где живёшь?
– Да я мимо тебя хожу каждый день…
– Что же не подойдёшь, не поздороваешься?
– Думала, ты меня уже забыла. В Петропавловске теперь живу. Вышла замуж за южного казаха, он меня увёз к себе. Родила двух пацанов, но жить среди новой родни было тяжело. Семья большая, жили все вместе. Условия жизни не очень, но с этим можно было мириться. Нельзя было смириться со средневековыми пережитками, которые сохраняются на юге Казахстана, особенно в аулах: слушаться родителей, не иметь голоса в семье, подчиняться старшим невесткам, носить косынку, вставать с появлением в комнате мужчины, даже если ему всего семь лет…
Я представила – да, каково это было терпеть ей, человеку больших знаний, свободному от всех предрассудков, инженеру – слушаться малограмотных, тёмных людей, самолюбию которых льстило её подчинение? И мужу – тоже. В общем, взяла она деток, и сбежала к своим родителям назад, в родной город. Конечно, она любила мужа, и такое решение было принять нелегко, но она выбрала свободу! Да, свобода была дороже всего!
Некоторое время помогали родные, было тяжело. Потом муж не выдержал, приехал, остался с ними. И ему это решение далось нелегко. Родился ещё один сын, он уже идёт в школу, а оба старшие учатся в университете. Глаза всех открыты, мечты устремлены в будущее, никто не оборачивается назад!..
Я записала Женин телефон, и мы расстались.
Бесхарактерность
«Кто в деле, тот и в ответе»
(русск. пог.)
Высокий, белокурый, симпатичный молодой человек из дома напротив, он и не подозревает, что я за ним наблюдаю уже несколько лет. Он и вырос на моих глазах, но я даже имени его не знаю. Было ему 15, потом 20, потом 25 лет, а теперь – к 30-ти. Родители его мне неизвестны. Так атомизировалось общество, так анонимна жизнь в городе – соседей не знаем… Не видела я его никогда ни с друзьями, ни с подругами, а природа его ничем не обидела. В чём же дело? Лет ему уже немало, а он не муж, не отец, а просто чей-то сын. Одет неплохо, вредных привычек не замечала, не то, чтобы пьяного – курящего не видела. Странно… Как-то заговорила с ним:
– Тебя что, мать не любит?
– Почему? Любит.
– А что же она не определит тебя, мозги не вправит? Видно, что ты не работаешь. Для молодого человека это очень опасно! Ты же мужчиной рождён, какая тебе сила дана, все дороги – перед тобой. Разве тебе не охота совершить что-то великое, испробовать силу своих крыльев? Вон БАМ снова начинают стоить, космодром на Дальнем Востоке, Наукоград под Казанью! Везде люди нужны, карьеру можно сделать! А ты всё у матери под юбкой сидишь!
– Да отец всё обещает мне работу найти.
– А кто он у тебя?
– Начальник на стройке, прораб. Грузчиком хочет устроить.
– А у тебя что, образования нет?
– Учился, да бросил.
– Как звать-то тебя?
– Сергей, – неохотно отвечает парень, и уходит. Снова проходит года два. Как-то вижу выходящего из подъезда Сергея – встал на углу, кого-то ждёт. Подъехало такси. Парень что-то протянул водителю, что-то тот дал ему, уехал. Сергей торопливо отправился к себе. Середина недели, разгар рабочего дня, значит, по-прежнему не работает… Через некоторое время за слепым углом своего дома, где нет окон, опять стоит Сергей, кого-то ждёт. Подошёл молодой парень, теперь паренёк что-то дал ему, Сергей – ответно. Разошлись. Проходит пол-года. Спрашиваю знакомую, которая живёт в одном подъезде с Сергеем – почему не видно парня?
– Так его же месяца четыре назад похоронили!
– Не может быть! А что с ним было?
– Не знаю. Мать говорит – сердце. Хороший паренёк был, вежливый. Жалко его. А отца его недавно посадили.
– За что?
– Подробностей не знаю.
Опять проходит года два. Всё у меня из головы этот Сергей не идёт. Случайно знакомлюсь во дворе с его матерью, Галей. Женщина оказалась очень откровенной.
– Мне так ваш сын нравился. Иногда мы с ним разговаривали. Я всё уговаривала его на работу устроиться. А почему он не работал? – спрашиваю её.
– Так как-то…
– А почему не женат? Вообще его с девушками не видела.
– Приводил одну познакомиться, да потом у них что-то размолвка вышла.
– Мне кажется, он в последнее время имел отношение к наркотикам. Отчего он умер? Не от передозировки?
– Не знаю. Мне сказали – сердце. Может, кто его и научил. Характер у него мягкий, но я ничего не замечала.
– А что с мужем? Говорят, он сидит.
– Да, семь лет дали.
– За что? Солидный человек, начальник.
– Он у меня бесхарактерный. Как-то у него перед работой схватило сердце (!), он позвонил на работу, что не придёт, наглотался таблеток, и собрался прямо с утра идти в поликлинику. В прихожей ему опять стало плохо, он присел на тумбочку для обуви. Вдруг звонок в дверь – племянник. Ему срочно надо в Исиль-Куль ехать, а машина его в ремонте. Просит мужа. Тот не смог отказать, и повёз его. Потом выяснилось, что племянник ехал выбивать долги за наркотики с кого-то, а там уже была полицейская засада, ну мужа и скрутили вместе со всеми, дали срок – ни за что, ни про что… Вот езжу теперь в тюрьму, вожу продукты и лекарства, ведь у мужа, кроме прочего, и сахарный диабет… А всё его бесхарактерность – добрый, отказать не может.
Если и бесхарактерность, – подумала я, – то не только у мужа и сына. А где были глаза матери и жены? И потом, если с наркотиками оказываются связаны сразу сын, муж и племянник – это уже не случайность…
