на обмане. Это хуже всего.
Закрываю свое лицо рукой.
— Дерьмовый вариант. С какой стороны не посмотреть.
Слезы текут из глаз. Хочется удавиться от своей глупости.
Хорошо, врать не подходит. Да это мерзко и честно сказать подло. Это он мне не простит. Я сама себя не прощу.
Второй вариант, встать набраться смелости и сказать все как есть. Дальше будь что будет. С одной стороны, Устина, так и дураку ясно, что он тебе не пара, что ломать комедию.
Надо ему прямо так и сказать, что юлить. Да я бесплодна, прости, что не сказала. Давай не будем друг у друга отнимать время. Спасибо, пока. Все.
Хорошую придумала речь, смотрю на себя в зеркало и не верю сама себе.
Я еще раз взглянула на себя. Мои белокурые волосы слиплись, а лицо распухло. Я похожа на маленького поросенка. Глазки тоже стали узкими.
От слез.
Нет, может я и не могу иметь детей, но это не означает, что он должен меня видеть такую. Кидаюсь к крану и умываюсь.
Смотрю еще раз.
Давай Устина, наберись мужества и сделай это. Не так сложно. Сказать, не сделать.
Но я вбираю в себя побольше воздуха.
— Давай, — проговариваю про себя и делаю первый шаг.
Страшно так, что кусаю губу чуть не до крови.
Выхожу, делаю несколько глубоких вздохов.
— Что случилось, только не ври, — слышу строгий голос, он стоит рядом с ванной. Я испугалась, чуть не метнулась в сторону. Моя любимая привычка убегать.
Смотрю на него. Черт он, правда, сильно красив. Модельная стрижка и этот запах. Я от него балдею.
Еще вдох, перед смертью не надышишься, — говорю про себя и поднимаю взгляд на него. Хочу узнать его реакцию. Как он на все отреагирует.
— Демид, — произношу его имя, а внутри все переворачивается, — я не смогу тебе подарить наследника.
Это сравнимо с прыжком в пропасть, я подхожу к склону и делаю шаг вперед.
Смертельный прыжок.
— Ты чего прикалываешь? Еще как сможешь, — говорит он. Не понял. Конечно ему все это не понять. Меня бьет истерика.
— Нет, — я останавливаю его рукой и пытаюсь объяснить. Ты меня не понял. Я бесплодна, я не могу иметь детей. Это не шутка. Поэтому Влад меня и бросил.
Я вижу его взгляд и все по нему понимаю.
Глава 37
Наступает молчание. Мне от него становится только хуже. Демид смотрит на меня, потом отводит взгляд. Думает, решает.
— Слушай, я перебиваю его, — я не настаиваю, просто чтобы ты знал, я не могу иметь детей. Если ты хочешь расстаться, то я соберу вещи и уйду.
— Подожди, — перебивает он и сжимает мою руку, — хватит говорить бред. Есть клиники, которые решают эту проблему.
Он меня явно не слышит. Ладно. Я улыбаюсь.
— Короче, — говорит он, — сегодня у нас обед в ресторане. Также купим тебе платье. Насчет этого мы с тобой все обговорим.
Я киваю и понимаю, что его настроение изменилось. В принципе я еще та специалистка, пытаюсь поймать его взгляд, и понять о чем он думает.
Он на мне ставит крест или нет.
Вопрос.
У Демида озабоченное лицо и он начинает кого-то набирать по телефону. Один звонок, второй.
Он оставляет меня одну, я иду в свою комнату, надеваю платье, а у самой на душе тяжелый осадок. Главное он мне ничего не говорит.
В такой полной неразберихи мы едем в магазин. В машине у меня возникает сотни сомнений. Слежу за ним неотрывно, представляя, что я Шерлок Холмс. О боже, как это все глупо.
Он на телефоне, будто привязал к уху и не может от него оторваться. Говорит без конца, переговоры и переговоры.
Хочется разреветься. Я ему будто не нужна. Ладно, собираюсь, набирая в легкие больше воздуха.
— Успокойся Устина, все хорошо, — говорю про себя.
Он меня привозит в самый дорогой бутик. Шикарная вывеска, персонал, который появляется из ниоткуда и начинает с тобой разговаривать. Я теряюсь.
— Подберите, — говорит он, быстрее примеряй, времени в обрез.
Консультант в строгом костюме кивает, и я теряюсь. Цены, ух. Не смотрю, просто делаю лицо кирпичом и улыбаюсь девушки продавцу, а она мне.
Мне приносят шикарное черное платье.
— Выигрышная комбинация, — говорит девушка, — у каждой женщины должно быть маленькое черное платье, мадам Коко никогда не ошибалась.
Она достает платье и вручает мне. Цена убивает. Двести тридцать тысяч.
Мне плохо, я смотрю по сторонам, думаю куда упасть.
Надеть это платье для меня шок. Я боюсь трогать его. Хотя ткань очень нежная. Бегу мерить. Буду до самой старости рассказывать всем, что хоть раз в жизни надевала настолько бешено дорогое платье.
Оно садится идеально.
Невозможно придумать лучше. Все аккуратно, по талии. Складочки распрямляются, и сидит, будто шили прямо по мне.
У меня даже голова закружилась от восторга. Но цена.
Выхожу, и девушка консультант выдает восторженный взгляд.
Вам к лицу, — восхищается она. Я успеваю пробежать взглядом по ее лицу. Небольшой нос, волосы собраны в пучок. Она балдеет от моего платья. Я схожу с ума, оно на мне.
— Демид, — он быстро бросает на меня свой короткий взгляд. Кивает одобрительно. И опять по телефону.
Хотя стоп. Может он подумал, что такая как я ему не нужна и сейчас придумывает как от меня избавиться.
От этих мыслей все тело закололо. Нервы, так бы сказала моя мама. Я про неё даже и не вспоминала. Чтобы она сказала про мое платье? Быстрее снимай, порвешь!
Впрочем, ее здесь нет.
Иду к нему.
— Не снимай, — говорит он резко, не отрываясь от телефона, — отрежьте от него бирки. Мы идем к кассе, точнее я. Мне покупают сумку, точнее подбирают, показывают, я киваю. Туфли.
На цену не смотрю. Да и вообще к этим шмоткам теряю всякий интерес. Что Демид?
У меня разрывается сердце, когда он каждый раз пытается отвлечься.
— Ты супер выглядишь, — он отрывается от телефона и целует меня в щеку. Достает свою карту, взмахивает ей и оплачивает все счета.
Дальше ресторан. Огромный, помпезный, много столов и я сижу в центре. Передо мной множество тарелок, вилок и салфетки. Дорогая скатерть. И эти лица, жена компаньона и он сам, большой дяденька с огромным животом. Его спутнице лет девятнадцать, двадцать.
Демид сидит и смотрит на меня, потом в телефон и там растворяется. Я пью вино, их мужские разговоры для меня бегут мимо. Я их не понимаю, будто они говорят на иностранном языке.
Единственные слова, на которые я
