чему он вел, и я спросил вместо него:
– Хватило бы этого времени, чтобы сменить одежду?
Выговаривая каждое слово, Хуан То ответил:
– Абсолютно точно нет.
Рядом с Шан Ле стоял тот красивый юноша, которого, как я теперь знал, звали Я Чжао. Босой, он был одет в белый ночной халат, под которым виднелась такая же белая пижама, а непричесанные волосы мягко лежали на плечах.
Старика, что днем был одет в дорогие одежды, а на самом деле занимал самое низкое положение, звали Тун Се. Сейчас на нем висела белая накидка из лисьего меха, из-за которой выглядывала синяя шелковая пижама с вышитым на ней зеленым драконом. Взглянув на изображение, я тут же вспомнил, на чьей территории находился – на территории стража Запада, – Зеленого дракона, – но при этом никак не мог оказать ему сопротивления, пока все более странные вещи продолжали происходить вокруг меня.
Кроме Шан Ле, еще один человек не ложился этой ночью – ею была женщина, что днем восседала на кушетке, имя ей было И Чжао. Как и в прошлый раз, рядом с ней находился крупный парень, которого, по словам Шан Ле, звали Юй По. В отличие от женщины, он, очевидно, ложился этой ночью, и его разбудили. По его красным, залитым кровью глазам и встрепанным волосам я понял: перед сном он напился. Понимая, что ему и так невесело после попойки, я решил не задавать ему никаких вопросов.
Что же касалось женщины в прозрачных перчатках, специализирующейся на ядах, то даже сам Шан Ле не знал ее имени, лишь прозвище – Игла. И сейчас она стояла в черном мягком ночном халате и, что странно, по-прежнему в паре прозрачных перчаток. Неужели она не снимала их даже перед сном?
Я обратился к Хуан То:
– Ты сказал, что убийца был в черном?
– Верно.
– Тогда это могла быть она? – Я указал на Иглу.
– Нет.
– Почему?
– Человек, что покушался на вас, был в облегающей одежде, а на ней просторный халат. Он неудобен в движении и может быть очень шумным. Опытный убийца никогда бы не пошел на дело в такой одежде.
– Итак, главной подозреваемой остаешься ты. – Я повернулся к девушке, что днем играла на цине.
Шан Ле сообщил мне, что ее звали Хуа Сяо и прежде она была известным мастером игры на цине в публичном доме.
– Почему? – спросила она.
– Ты единственная укуталась в широкий серый халат. Меня интересует, что скрыто под ним.
– По-твоему, под ним черный костюм?
– Возможно, а возможно, нет.
Выражение на лице Хуа Сяо исказилось.
– Что, если я скажу нет?
– Тогда ты умрешь на этом самом месте, – легко бросил Шан Ле.
Однако я прекрасно понимал, что говорил он всегда серьезно, абсолютно серьезно. Человек, достигая такого положения, как у Шан Ле, следит за каждым своим словом, иначе может допустить непоправимую ошибку.
Хуа Сяо опустила голову и закусила губу. Мне было невдомек, о чем же она думала. Я заметил серебристое свечение вокруг левой руки Хуан То, он призывал свою магию, я тоже согнул указательный палец левой руки на случай, если Хуа Сяо внезапно решит бежать или атаковать.
Однако девушка не стала ни сбегать, ни драться, а просто сбросила серый халат.
И я тут же пожалел о своей просьбе, ведь под ним не скрывалось никакой черной одежды. Под ним вообще ничего не было. Она была совершенно обнажена.
Хуа Сяо сильнее закусила губу, и я заметил, что в ее глазах сверкнули слезы. Отвернувшись, я обратился к ней:
– Прости меня, я ошибся. Пожалуйста, оденься.
– А где Юэ Шэнь и Чао Я? – спросил Шан Ле.
– Их не было в комнате.
– И почему ты не заподозрил их? – Шан Ле смотрел на меня пронзающим холодным взглядом.
– Это не могла быть Юэ Шэнь, – произнес я равнодушно.
– Почему? – теперь вопрос прозвучал от Хуан То.
Я перевел взгляд на него и вспомнил их перепалку с Юэ Шэнь той ночью. Между ними определенно был какой-то секрет, но ни Хуан То, ни Юэ Шэнь ничего мне не рассказывали, поэтому я задал встречный вопрос:
– Почему ты ее подозреваешь?
– Я подозреваю не одну лишь Юэ Шэнь, а каждого из вас.
– Тогда я скажу тебе свою причину. Когда я только вошел в свою комнату, Юэ Шэнь вывела у меня на спине слово: «Лампа». Ту лампу зажег ты. Разве тогда ты не заметил, что масла там почти не осталось? Человек, сливший масло, должно быть, рассчитал, что, когда оно закончится, наступит хороший момент для покушения. Потому что я, внезапно оказавшись в темноте, ничего не различу в комнате.
– А как же Чао Я? – спросил Хуан То.
– Не знаю. Я не знаю, почему Чао Я не оказалась у себя в комнате. Ей следовало бы находиться там, потому что ее состояние все еще не восстановилось окончательно.
– Думаю, лучше всем разойтись по своим комнатам, а завтра снова все обсудим.
– Но как быть с Юэ Шэнь и Чао Я?
– Будем ждать.
Той ночью я так и не заснул. Мои мысли продолжали возвращаться к произошедшему. Я строил возможные догадки, но все оставалось по-прежнему неясно. Очевидно, я упускал что-то очень важное, но никак не мог понять, что именно.
Ночь прошла очень быстро и без приключений. И когда следующим утром я вышел из комнаты, то сразу же наткнулся снаружи на Шан Ле с его свитой. К моему удивлению, там же находились Юэ Шэнь и Чао Я. Последняя со спокойной, безмятежной улыбкой играла на цине.
Я приблизился к ней:
– Чао Я, вчера ты…
– Как тебе спалось вчера, Чао Я? – не дожидаясь, пока я закончу, перебил Шан Ле.
– Замечательно, я безмятежно проспала всю ночь сном без сновидений вплоть до рассвета.
– Это хорошо, твой организм слаб, тебе нужно отдыхать. – Шан Ле все так же невозмутимо улыбался, однако мои ладони вспотели. Почему Чао Я соврала?
– Что насчет тебя, Юэ Шэнь? – продолжил Шан Ле.
– Меня здесь не было, я отлучилась.
– Куда ты ходила? – спросил я.
– Вчера ночью я кое-что узнала, ваше величество. – Юэ Шэнь встретила мой взгляд. – Сегодня вечером я приду в ваши покои и расскажу все.
Со стороны было похоже, что она говорит правду и действительно что-то обнаружила.
– Я тоже хотел бы кое-что с вами обсудить сегодня вечером, ваше величество, – Хуан То смерил взглядом Юэ Шэнь и обратился ко мне.
Когда наступил вечер, Хуан То сообщил мне, что Ляо Цзянь умер вовсе не от медленно действующего яда. Он
