вообще есть нечего.
К нам подошёл высокий мужчина с сединой на висках. Выглядел он при этом лет на сорок от силы, и я с первого взгляда понял, что передо мной человек военный. Было в нём что-то такое, напоминающее Сергея Валерьяновича.
Вот только если Верещагин был скорее подсушенным и жилистым, этот мужчина мог бы поспорить габаритами с Владом.
— Здравствуйте, — поздоровался он, сопровождая слова кивком.
— Добрый день, — ответил я.
— Света, нам пора идти, — обратился мужчина к дочери. — Нам ещё к бабушке надо заехать.
— Ну минутку, пап! — взмолилась девчонка.
— Дайте им ещё минут пять, если не сильно спешите, — поддержал я школьниц. — Пусть нормально попрощаются.
— А с чего они вдруг так эмоционально прощаются? — удивился мужик. — Завтра же увидятся.
— Но разве ваша дочь не покидает гимназию? — удивившись, спросил я.
— Покидает, — ответил отец Светы. — Но до конца месяца она ещё будет здесь доучиваться.
Я вопросительно посмотрел на Катьку.
Многое мог бы я сказать мелкой, но просто вдохнул и медленно выдохнул. Ох уж эти бабские страсти!
— Знаю, что до конца месяца, — сказала та. — Но узнала-то я об этом сейчас!
Отец Светы махнул рукой, не желая вникать в подробности, и сказал:
— Пять минут.
Он вышел за территорию учебного заведения и, вытащив сигарету из пачки, подкурил её без зажигалок и спичек. Я в это время наблюдал за ним и думал. От отца Светы веяло силой ничуть не хуже, чем от Петра Петровича.
— Так, мелкая, держи ключи, — достав из кармана свою связку, я вручил её сестре. — А то мать переживает, что сегодня взяла твои на работу. И не задерживайся. Обед разогреешь, поешь обязательно. И сиди дома, меня жди, я-то теперь без ключей остался.
— Хорошо, Игорь, спасибо, — ответила Катька.
Я махнул ей рукой и направился к курящему отставнику.
— Прошу прощения, — начал я разговор. — Сестра сказала, что вы военный.
— Был таковым до недавнего времени, — поправил меня тот и протянул руку. — Жуков Артём Иванович, капитан в отставке. Спецназ, Афганский корпус армии Российской Империи.
Что ж, теперь понятно, как он потерял работу. После вывода корпуса из Афганистана его просто распустили, отправив людей по домам.
— Воронов Игорь Васильевич, — представился и я, отвечая на крепкое рукопожатие. — Бывший курсант военной академии имени Николая Николаевича Раевского.
Капитан приподнял бровь, и я пояснил:
— Академию закрыли, первый курс отправили по домам. Так что я успел только подготовительные курсы пройти, а первого сентября нас уже всех разогнали.
Артём Иванович усмехнулся.
— Так мы, выходит, оба отставные, — улыбка на его лице была горькой. — И что, чем теперь думаешь заниматься, Игорь?
— Пока не знаю, — пожал я плечами.
— А я вот со всей своей выслугой только в бандиты и могу, — произнёс Артём Иванович. — Хотел работу найти, так кроме них оказался никому на гражданке не нужен. Так что, может быть, и хорошо, что ты не доучился, Игорь. Кто знает, повезло бы тебе потом со службой или тебя бы точно так же выкинули, как и нас.
Я промолчал, а Артём Иванович сделал затяжку и выпустил дым в сторону.
— А я за эту страну кровь проливал, — произнёс Жуков. — И на мразей всяких работать не стану. Их удавить охота, а не работать на всех этих…
Мразей, он сказал мразей. Этот мужик однозначно вызывал у меня симпатию. А он тем временем сделал ещё одну затяжку и, скомкав окурок пальцами, с помощью заклинания обратил его в пыль.
— А удавить нельзя. За них же дадут, как за людей, а мне ещё матери больной помогать и дочку растить, — взглянув на дочь, стоящую рядом с моей сестрой, капитан даже посветлел лицом. — Так чего ты подошёл-то, просто так, поболтать?
— Моя сестра с вашей дочерью с первого класса дружит, — приступил я к ответу. — А вот сегодня я узнал, что у нас обоих так судьба повернулась. И у меня к вам предложение, Артём Иванович, как к капитану спецназа.
Мужик нахмурился, дымка укрепления тела, которую он и без того держал плотной, видимо, по профессиональной привычке, стала практически непроглядной.
— Ну, слушаю, — напряжённым тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнёс он.
— Не волнуйтесь, Артём Иванович, ничего противозаконного, — заверил я. — У меня сильный дар, большой потенциал, в академии тоже чуть-чуть поднатаскали. Но вот я вернулся на гражданку, и оказалось, что несмотря на весь мой потенциал, я всё равно довольно слаб и в случае чего могу не защитить семью.
Отставник кивнул и спросил:
— А от меня ты чего хочешь?
— Станьте моим наставником, господин капитан, — озвучил я своё предложение. — А я оплачу обучение вашей дочери.
Он хмыкнул, окидывая меня внимательным взглядом.
— Деньги-то у тебя откуда, курсант?
Я не видел смысла скрывать, так что высказал ему ту же версию, что и родителям. Тем более она была практически правдой.
— Спас другого курсанта во время ЧП в академии, а он оказался сыном богатого папы, — пожал плечами я. — С криминалом мои деньги никак не связаны.
Капитан несколько секунд подумал над моими словами, затем даже потянулся к пачке за новой сигаретой, но доставать её не стал.
— Год обучения, — наконец, озвучил своё решение капитан в отставке. — Ты оплачиваешь год обучения моей дочери в гимназии, я год учу тебя всему, что знаю.
— Год, — согласился я, едва не приплясывая от радости.
Он протянул мне ладонь, и мы скрепили договор рукопожатием.
— Тогда предлагаю не откладывать, — произнёс Жуков. — Есть у меня подходящее местечко на примете, где можно потренироваться. Сегодня его проверю, как там что изменилось, и если всё в порядке, позвоню. Света ваш домашний номер знает?
— Знает, — кивнул я, оглянувшись на сестру.
— Значит, завтра часиков в восемь наберу. А встречу предварительно назначим на обед. Сойдёт?
— Сойдёт, Артём Иванович.
Расстались мы довольные друг другом.
Время уже поджимало довольно сильно, так что я поймал новое такси и помчал в столовую при городской прокуратуре. Пришлось накинуть шоферу пару рублей, чтобы добраться побыстрее.
Успел! Ровно в два часа я толкнул дверь столовой и сразу же увидел Александра
