— Одного всего, — сказала Катя.
— Одного, и то хорошо. Видишь — доверяет. Вот ты и оправдывай доверие. Больше у тебя никаких сделок не намечается?
— Намечается, — кивнула Катя и открыла блокнот. — Один мужик приходил, хочет свою однокомнатную в Перове на «двушку» с доплатой поменять.
— Понятно — альтернатива. Большая доплата? — поинтересовался Вадим.
—Пятнадцать тысяч!
— Ого! — покачал головой Вадим. — Вполне прилично. Что просит: престижный район или новый дом?
— Того и другого, и побольше, — пошутила Катя.
— Того и другого побольше не получится, — подхватил шутку Вадим. — Телефон, адрес записала?
— А как же!
— Есть желающие?
— Уже двое.
— Молодец! Теперь ты с показом немного потяни, говори, что хозяина пока нет, еще что-нибудь — в общем, придумаешь! Только палку не перегибай, а то убегут. Может, сегодня-завтра еще парочка желающих наберется, тогда всех вместе и повезешь, а то так у нас в конторе на бензин денег не хватит, чтобы всех клиентов поодиночке развозить.
— Так у них почти у всех машины есть, — заметила Катя.
— Машины — это хорошо, — кивнул Вадим. — Только ты смотри, чтобы они между собой не Договорились, а то «кинут» и глазом не моргнут.
— Это я знаю. Ученая, — сказала Катя.
— Ну вот и работай, раз ученая, — улыбнулся ей Вадим. — А насчет «спасибо» ты подумай — давно чай с тортом не пили.
Катя кивнула и ушла, а Вадим углубился в бумаги, но поработать с документами ему не дали. Сначала заглянул Владимир Иванович.
— Можно к тебе?
— Валяй. Ну что там у вас, как?
— Еще неделя, и дом будет освобожден от каких-либо живых существ, кроме крыс и тараканов, — весело сказал Владимир Иванович. — Закрутилось, Вадик, закрутилось!
— Не говори «гоп»! Сложные случаи есть?
— Можно сказать — нет. Соня с Мишкой проводят грандиозную работу по опусканию слишком заносчивых клиентов. Их бы премировать надо. Действительно, волчья работа.
— Ладно, ладно. Вот проект до конца доведем — всем хорошие премии будут в зависимости от участия, — пообещал Вадим. — Что еще?
— Подрядчик интересуется, переведены ли оставшиеся деньги.
— Подожди, подожди. Как это — они еще работать не начали, а мы им уже треть перевели и еще должны?
— Вадик, ты меня, конечно, прости за назойливость, но по договорам мы им шестьдесят процентов предоплаты должны сделать. Им ведь материалы покупать, сантехнику, рабочих нанимать. Я вчера там был — с улицы уже начали леса строить… Да и перед другом неудобно, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Вадим. — Ладно, завтра перечислим, раз пошла такая пьянка. Что еще?
— Конфиденциальный вопрос, так сказать. Вадим кивнул и посмотрел на полуоткрытую дверь кабинета. Владимир Иванович встал, дверь прикрыл.
— Через неделю у дочери свадьба. Впервые замуж — это не баран чихнул. Родственников понаедет — человек сорок. Все деньги дочке на квартиру да на застолье ушли. В общем, взаймы две тысячи до первой приличной сделки. Хочу их в свадебное путешествие отправить, в круиз какой-нибудь… средиземноморский…
— Жених-то — ничего? — спросил Вадим Георгиевич, открывая сейф.
— Ничего. Толковый парень. Аккумуляторами торгует.
— Автомобильными?
— Да нет, автономное питание для кассовых аппаратов и систем сигнализации.
— Жаль, а то бы пригодился. Значит, на аккумуляторах свадебное путешествие не заработать?
— Да он только начал. Не раскрутился еще.
Вадим отсчитал Владимиру Ивановичу две тысячи долларов.
— Желательно побыстрей, а то я с этим проектом на мели сижу — даже машину поменять не могу.
— Как только, так сразу, — кивнул Владимир Иванович, сунул доллары в карман пиджака и вышел.
Вадим вздохнул и вспомнил, как все начиналось у них с Александрой. Был он тогда нищим студентом четвертого курса философского факультета, на кольцо невесте денег едва наскреб. Если б не Ведмедек… Может, Дина права и женился он тогда не на Александре вовсе, а на ее обеспеченном папе, поскольку хотел беззаботной и обеспеченной жизни? Хотел бессознательно, не желая себе в этом признаться? Нет-нет, неправда это! Был он романтиком, любил Александру искренне, и никаких меркантильных мыслей в его голове тогда не витало. Просто потом любовь превратилась в привычку. А от привычек человеку романтичному не так-то легко избавиться, да и зачем? Впрочем, от юношеского его романтизма сейчас остались одни только ножки да рожки…
Вошла Соня:
— Вадим Георгиевич, а что мне с вашей Людмилой Павловной делать?
— Что такое? — насторожился Вадим, откладывая в сторону бумаги. — По-моему, вполне приличная старушка. Я в свое время ее квартиру продавал. Первый мой клиент.
— Ну да, приличная! Только она теперь эту квартиру назад просит. Ностальгия у нее, видите ли. А по-моему, это не ностальгия, а маразм старческий. Новые хозяева, конечно, против. Она скандалит, настаивает, говорит, будто это мы виноваты, что она на старости лет без жилья осталась.
— Насколько я помню, она у сына жила. — Вадим понял, что поработать в офисе ему сегодня не дадут. Слишком много народу и бестолковой суеты — не сосредоточишься .
— Видать, не ужилась. Говорит, будет теперь на нас в суд подавать.
— Да ради бога! Сделка была абсолютно чистая. Ни один суд в ее пользу не решит. Только если она недееспособна.
— Вот этого-то я и боюсь. Вы, Вадим Георгиевич, когда сделку оформляли, справку с нее о психическом здоровье не требовали? К психиатру не ходили? Может, она десятый год на учете в Кащенко состоит?
— Присядь, Соня, в ногах правды нет. И объясни, пожалуйста, в чем причина для беспокойства?
— Если все так, как мы сейчас предполагаем, сделка будет признана незаконной и аннулирована.
— Ну и что дальше?
— Значит, кто-то из клиентов теряет в деньгах, да и наша репутация, прямо скажем, подмочена.
— Насчет репутации ты. Соня, особо не переживай — еще не из таких передряг выходили. А из клиентов потеряет только сама же Людмила Павловна, чтоб ей ни дна ни покрышки с ее выкрутасами! Я эту сделку хорошо помню — она по полной сумме проходила, так что ей придется возвращать все деньги до копеечки, а она наверняка часть из них потратила. Так что. Соня, ты объясни ей все популярно и предложи другой вариант. Если она не совсем сумасшедшая — поймет.
Когда Соня ушла, Вадим, заглянув в свой рабочий блокнот, сгреб со стола все бумаги по новой сделке в портфель и покинул кабинет. Ему надо было кое-кого навестить.
