я украл силу её добычи. Что провёл её. И ей это очень не понравилось.— ФЬА-АААААА!!! — яростный свист пронёсся по улице, тварь безумствовала.
Я занял стойку. Мне нужно убить её. Иначе не может быть. Я опустил меч и отодвинул назад. Тяжёлая сталь, медленная. А бить мне нужно было быстро. Тварь пригнулась, словно кошка, и через мгновение она бросится на меня. Я раздвинул лапы и впился пальцами в землю.
— Ну давай, сучка, попробуй меня сожрать! — крикнул я с улыбкой.
Страсть боя захлестнула меня! Смерть, как же близка она сейчас! Мне нравится!
Она бросилась ко мне с искажённым от злобы детским личиком. А я ждал, не двигался. Её тёмные шипастые лапы вспахивали землю, выдергивая целые комья. Всего два — я не двигался. Она прыгнула, приготовила лапы для удара, желая продырявить это и без того жалкое тело.
Наконец я сжал рукоять до белёных косточек. Каждая моя мышца, каждая жила в моём теле завопила, сердце взревело, кровь ударила в виски. Движение началось с кончиков пальцев ног, пронося силу через всё тело, пока всё желание жить, страсть и воля не собрались на острие ятагана, на его лезвии. Руки рванули, плечи потянуло за ними, сталь рассекла воздух не со свистом — с гулом! Он впился в правый бок твари, я едва уклонился от одной лапы, пронёсшейся около головы, затем от другой — оставшейся плечевой хелицерой. А сталь продолжила путь: твёрдый хитин лопался под силой удара, пока тяжёлый меч не вышел с другой стороны, отделив тело от брюшка.Обе части твари опали на землю, я отступил на несколько шагов, пока она бесновалась, пытаясь сообразить, что с ней произошло. Отсечённое детское тельце пыталось приподняться на единственной хелицере, мальчишеское личико заливало слезами, по округе разносился раздирающий детский вопль.Мне было почти жалко это существо. Но жалость — удел Декса, а сейчас я правил балом.
— Сил тебе не занимать. Если бы не бой с тиграми, сейчас на твоём месте был бы я, — сказал я, смотря на тварь и покрепче перехватывая меч, — страшно представить, насколько жутки твои старшие соплеменники. Твоя сила послужит мне достойно!
Я ухватился двумя руками за рукоять и вознёс тяжёлый ятаган, сейчас у меня не было с этим проблем, сила того тигрида оказалась весьма кстати. Шагнув вперёд, я бросил весь вес и силу в удар, стремящийся снести мальцу голову.
Но в последнее мгновение я дёрнул меч назад. Нет! Сталь врезалась в землю рядом, оставив глубокую борозду!
Я оглянулся на шокированного койотида.
«Если я убью её — я стану сильнее, но вряд ли настолько, чтобы бороться с целой империей хищников, а они непременно поймут, что это я. Учитывая, что надзирателями служат отбросы этого общества: ненужные, изгнанные, насколько же сильны настоящие воины? Даже те законники, их аура… Она была в разы страшнее, чем у этого молодняка, — размышлял я, — Хм… А что? Неплохая идея…» — решил я, кое-что придумав.
— Эй! — крикнул я койотиду, тот вздрогнул, поняв, что это ему, — Иди сюда!
— Нет, нет! — он принялся пятиться.
— Подойди ко мне! — с нажимом приказал я, — Пожалуйста…
Он нерешительно начал приближаться. Что же, на его месте я бы тоже беспокоился. Нет, я бы уже был неизвестно где — прячась, спасаясь. Но этот малый весьма доверчив или глуп, что одно — что другое, неплохо добавляет шансов моему весьма рисковому и необдуманному плану.
— Что… Что тебе надо? — попытался он спросить уверенно, но голос его всё же дрогнул.
Да уж, он стоял в радиусе моего удара и переминался с ноги на ногу. Он не доверчивый… Просто идиот.
Я молча перехватился за кромку ятагана и протянул ему рукоять. Он с неверием смотрел на неё, не понимая, чего от него требуют. Я вздохнул и заговорил словно с ребёнком:
— Ты убьёшь его, парень, понял?
Его глаза в миг округлились, в них показался новый ужас. Да уж, он мне сегодня почти весь спектр эмоций сумел показать.
— Я отдаю его тебе. В обмен ты сделаешь для меня несколько вещей, — он было хотел что-то сказать, но я продолжил, — Во-первых: ты расскажешь другим, что самостоятельно добил тварь после того, как она покончила с тигридами.
Он медленно взялся за рукоять, но затем выпалил:
— Но! Кто мне поверит?!
— Поверят, у них просто нет других вариантов. Даже такой, как ты, куда больший воин, чем любой из нас.
Он опять попытался что-то спросить, но я взмахнул рукой, призывая заткнуть свою пасть, и продолжил:
— Во-вторых… — я сделал паузу, — После этой заварухи ты меня найдёшь. Моё имя ты знаешь. Так что не думаю, что у тебя будут с этим проблемы. Сам найдёшь предлог выудить меня из барака, а там уж ты мне с кое-чем поможешь, — он всматривался в меня, а страх постепенно уходил, уступая место заинтересованности.
Несомненно, он понимал, что это невероятно выгодная сделка, и, наверное, уже обдумывал, как кинет меня после того, как всё это рассосётся.
Так что я добавил:
— Ты видел, на что я способен, так что даже не думай предать. Поверь, я знаю невероятно много пыток. Таких, что ты будешь молить тебя убить, — зловеще прошипел я.
И, судя по его побледневшей морде, он меня понял. А ведь я действительно знал много интересных способов. Похоже, у меня была очень насыщенная жизнь.
— Но что ты попросишь? — спросил он.
— Ничего достойного такого подарка! — раздражённо выпалил я. Не то чтобы я действительно был раздражён, но он должен был понять, что я вполне понимаю ценность этой сделки. Продолжил я уже спокойно: — Поверь, ничего невыполнимого. Ты расскажешь мне о том, что происходит за пределами заячьих глаз и ушей. И поможешь кое-кого найти.
— Кого?
— Позже…
На горизонте вдали, там, где дорога сходится в точку, показались силуэты, и их было много. Скорее всего, один из зайцев добрался до кого-нибудь, и сюда уже спешат.
— Давай руби, к нам уже идут! Да и не выдержит эта тварь долго!
Половина твари уже не пыталась встать. Почти не шевелилась. А грудка ребёнка медленно вздымалась и опускалась, постепенно замедляя темп.
Койотид с большой натугой поднял ятаган, тот весил не меньше трёх килограмм, но для него и это был немалый вес. При условии, что центр тяжести
