— Лучше бы нам, наконец, заняться делом да поискать ее, —предложил папа. — Только подумать, что эта бедняжка бродит где-то совсем безовсего, кроме малюсеньких — ох…
Похоже, дядя Сагамор задумался:
— О, я считаю, она уже в безопасности. Вряд ли тут с нейчто-нибудь приключится. Папа поднялся.
— Ну, по мне, так в любом разе нужно собрать поисковыйотряд. Не дело ей шастать тут в окрестностях, вусмерть напуганной, да еще всеголишь в одних — ух!..
Тут вмешался шериф.
— Да только вы-то в поисках участия не примете, — заявил он.И как начал сыпать приказами, Для начала подозвал незнакомого мне мужчину иговорит:
— Хэм, отвези-ка этих трех гангстеров в город и оставь подприсмотром до следствия. Мы с Перлом, Отисом и Бугером остаемся здесь. У насесть три фонаря. Как управишься, возвращайся назад с лодкой. Заезжай заРобертом Старком. Скажи ему, пусть соберет человек двадцать, не больше, а тоесли мы наводним всю лощину народом, так потом придется организовывать поискиспасателей. И пусть прихватит фургон с громкоговорителем, тот, что мы использоваливо время предвыборной кампании. Если поднять побольше шуму, может, она и самаотыщется. Да предупреди всех, чтобы захватили лампы или фонари. Ну ладно,пошевеливайся. Толстяк кивнул и направился к грузовику.
— Чует мое сердце, трудновато будет собрать двадцать человекв это время суток, — бросил он на ходу.
— Да ты просто расскажи им, как она одета, — посоветовалшериф, — и все, никаких проблем. Дядя Сагамор и папа переглянулись. Шерифпомахал рукой:
— Да, еще вот что, скажи Роберту Старку, пусть позвонит вместную тюрьму насчет ищеек. Пускай привозят их сюда завтра с утра часам кдевяти, если мы не найдем девушку до этого времени.
Грузовик и санитарная машина уехали по дороге к городу. Папапотянул меня за собой, и вслед за дядей Сагамором мы пошли к дому и уселись тамвсе рядком на переднем крыльце.
— А где доктор Северанс? — спросил я. — И что это шерифтолковал про трех мертвых гангстеров? И где Зиг Фрид? И зачем они собираютсяпрочесывать озеро?
Дядя Сагамор мне ничего не ответил. Он только сидел и грызногти, будто глубоко задумался. А папа тогда мне все и рассказал.
Оказывается, они услышали выстрелы, и побежали туда, инаткнулись на нашу одежду, которую мы бросили на бревнах, так что они решили,будто нас пристрелили, и теперь мы лежим себе мертвые где-нибудь на дне озера.
И тогда они позвонили шерифу из дома мистера Джимерсона. Акогда шерифовы люди приехали, то нашли доктора Северанса лежащим головой возере. Он был мертв. А рядом валялись еще два трупа со здоровенными пушками.Это те, которые пытались нас пристрелить. Тут я взгрустнул из-за доктораСеверанса, но зато уж остальные получили по заслугам.
— Эй, пап, — говорю я. — А их здесь должно быть трое.
И рассказал ему о том типе, что мы видели, пока прятались впапоротнике.
— Хммммм, — отозвался папа, — ладно, похоже, что он смылсяотсюда, а может, тоже помер. Как бы там ни было, я считаю, он не нашел ее, ведьмы не слышали больше пальбы.
— Ты думаешь, шериф и взаправду скоро найдет ее? — спросиля. Я очень беспокоился о мисс Харрингтон.
— Просто-таки уверен, — ответил он. Все это время дядяСагамор размышлял и помалкивал, сосредоточенно пережевывая свой табак. Наконецон сплюнул.
— Я так считаю, они справятся. Им и карты в руки.
— И вправду, — подтвердил папа. Он тоже выгляделдовольно-таки задумчивым.
Я посмотрел на шерифа и его людей. Светя себе фонарями подноги, они потащились к лесу на дальней стороне озера. Папа и дядя Сагамор напару минут притихли.
— О Боже, — наконец проворчал папа.
— Ну разве ж она не красотка? — спросил дядя Сагамор.
— Это уж точно, — отозвался я. Я так подумал, они имеют ввиду мисс Харрингтон. А затем пустился толковать, как здорово она выглядела,такая загорелая и бриллиантовый купальничек так поблескивал. Они переглянулись.
Папа аж поперхнулся сигаретным дымом.
— Ого, — пробормотал он.
— Вот уж дела, — отозвался дядя Сагамор. — Ничего себе,хорошенькая ситуация. Да ты хоть год голову ломай, такое нарочно не придумаешь.
— Красивая, знаменитая, потерявшаяся и голая, — сказал папа.
— И вовсе не голая, — запротестовал я. — Она же была вкупальнике.
— Какого черта, Билли, — окрысился папа, — да ты можешьзаткнуться хотя бы на минуту? В жизни не так уж много подобных моментов, чтобытратить их на пустую болтовню.
— Вот именно, — согласился дядя Сагамор. — Ты толькопредставь себе!
— Прямо-таки холодный пот ручьями течет по спине, да ведь? —сказал папа. А потом вдруг помрачнел, да и говорит:
— Но ты прав, они верно отыщут ее уже к утру.
— Да уж надеюсь, что отыщут, — говорю я. А они даже слушатьменя не захотели.
— Нельзя же начинать вот так, на пустом месте, — сказал пападяде Сагамору.
— Верно, — согласился тот. — Чтобы с кем-то договариваться,надо иметь хоть какие-то гарантии.
Я никак не мог взять в толк, о чем это они. И тут вдругвспомнил, что так и не знаю, куда делся Зиг Фрид.
— Где Зиг Фрид? — спросил я папу.
— Понятия не имею, — говорит он. — Небось где-нибудьпоблизости ошивается.
— А вечером ты его видел? Папа задумался:
— Нет. Я и внимания не обратил, что его нету. Наверное, онотправился вас разыскивать.
— Но как ты думаешь, ведь эти типы не могли его обидеть? Онбыл на берегу, когда мы отправились купаться.
— Ну зачем им сдалась эта псина, — сказал папа. — Можешь неволноваться. И вообще, собаки прекрасно умеют возвращаться по своим следам.
Я поднялся:
— Ну ладно, я пойду поищу его.
— Далеко не уходи, — предупредил папа. — Не хватало только,чтобы ты еще раз потерялся.
— И не собираюсь, — ответил я.
Я пошел к большому фургону, крича на ходу:
— Зиг Фрид! Сюда, Зиг Фрид!
Было чертовски темно, и я почти ничего не видел, да только язнал, что если он меня услышит, то гавкнет и прибежит. Но он никак неотозвался. Тогда я прошел позади дяди Финлиева ковчега и повернул к переднемудворику, собираясь покричать за сараем. Папа и дядя Сагамор так и сидели накрыльце, тихо разговаривая.
