несовершеннолетними нельзя, Алекс…
Алекс повторил все мои действия со взглядом и пальцем, вызывая новую волну смеха, но, слава богу, не новую волну колких диалогов — они просто ушли. А я осталась. С ним. Наедине. В темноте. Снова в темноте! И это не предвещало ничего хорошего…
Хотя по началу мне даже показалось, что возможно я себя накрутила. Мы сидели молча, смотрели фильм, никаких подколов, никаких разговоров — ничего, разве только…Я хоть и продолжала жаться, чтобы быть от него на максимальном расстоянии, но он все равно был слишком близко. Развалился по середине дивана, широко расставил ноги, руки свои уложил на бедра, и я чувствовала тепло, исходящее от него, а его запах буквально оплел меня в кокон, не давая сделать и вдоха! Невыносимо! Злобно покосилась на огромные, по сравнению с моими точно, коленки, снова уставилась в экран. Алекс — ноль реакции, хотя любой дурак бы понял, что можно и подвинуться как бы — нет! Зачем?! Снова покосилась, но уже подольше акцентировала внимание на пустующей части дивана, на что в ответ получила усмешку. Конечно видел, конечно понимал — издевался. Тянул. А мне никогда не нравилось, когда со мной играют.
— Да твою мать! Подвинься! — прошипела, злобно сверкнув глазами, — Места же куча!
— Мне итак неплохо, котенок, — нагло парировал, с притворным интересам поглощая кадры месилова с экрана, — Кстати, тебе уже можно смотреть такие фильмы?
— Ах, я забыла спросить разрешения у хозяина? — грубо отрезала, насупившись, точно ребенок, на что в ответ получила бархатный смех.
Да твою мать!
Мурашки сами по себе пошли по телу, и я аж глаза закатила от досады. Столько дней уговоров прошли словно мимо, никакого эффекта! И на что я вообще рассчитывала?! Я все также на него велась, как идиотка, а все мои «я не такая, я жду трамвая» актуальны были ровно до того момента, пока его не было рядом.
Рядом…Теперь даже ближе, и когда успел?! Придвинулся незаметно, чтобы касаться своей ляшкой. Я в аду!
Резко вскочив, поправила свое домашнее платье с золотыми звездочками, посмотрела на него и, гордо задрав нос, выдала:
— Забыла, что уже его видела. Спокойной ночи.
«Ха-ха. Серьезно думала, что будет так просто?!»
Если честно да, но по факту оказалось, что нет. Алекс не позволил мне просто уйти. Неожиданно подавшись вперед, схватил за руку и дернул на себя, чтобы уже через мгновение я оказалась у него на коленях.
— Ты обалдел?! — взвилась, отойдя от такого маневра, и уперлась в широкие плечи, — Пусти!
— Тише, мой дикий котенок, спокойно…
— Я тебе не игрушка!
Не уступила, продолжала бороться с ветряными мельницами, отпихивая наглого мужика. Ему это не сильно понравилось, поэтому мои руки быстро оказались в капкане из одной его пятерни и зажатые за спиной.
Щелк! Ло-ву-шка.
Хлопала глазами и смотрела на него, не понимая, что происходит. Что он творит?! Алекс же ухмылялся и взгляд его снова был нечитабельный, как бы мне хотелось залезть в его голову и понять о чем он думает…Бывали моменты, когда я вроде понимала о чем, но бывали такие, как сейчас — словно он отгораживался за толстую стену льда. Эмоции, мысли, чувства — все спрятано под замок, и все, что остается — это надеяться получить «живой» ответ.
— Что ты творишь? — прошептала, слегка дернув руками.
«Живого» ответа не последовало. Все, что я получила — это отрицательный взмах головой, мол, не дергайся.
Тишина. Та самая, как тогда. Алекс смотрел мне в глаза и молчал, откинувшись на спинку дивана, лишь держал руки так, чтобы не вырвалась. Или не держал вовсе? Я почти не чувствовала давления, но стоило мне попытаться освободиться, запястье слегка сдавливало. Это было похоже на короткий поводок: Алекс давал мнимую свободу, а когда я хотела ей воспользоваться, он пресекал, словно говоря этим одно — будет так, как я хочу и точка. Но самое мерзкое в другом: мне это нравилось. Я моментально прогибалась под плитой его энергии и взгляда, не могла сопротивляться, да и не хотела, если честно. Или хотела? Я сама не понимала. Странные качели, на которые я приземлилась, вертели меня из стороны в сторону, потому что не было ничего однозначного. Ни наши отношения, ни его поведение, ни он, ни я. Все было, как каша…
— Отпусти меня, — прошептала я, Алекс в ответ снова только приподнял брови.
Меня это начало бесить. Мало того, что не могла контролировать свое тело, так еще и не получала ответов!
— Мне так не нравится.
— Как «так», котенок? — хрипло ответил, не отпуская ни на секунду из плена своих глаз.
— Ты заставляешь меня.
— Это не так.
— Я хочу уйти, а ты не даешь. Это разве не так?
— Если хочешь идти — иди… — со смешком пропел, чем заслужил уже мой скучающий взгляд.
— Очень остроумно.
— Амелия, я никогда и ничего не делаю против воли, запомни это. Ты — не единорог.
— И что это должно означать, прости?!
— Что их не существует, как и исключений.
Это было обидно. Нет, я и не мнила себя особенной, не претендовала на это звание, хотя зачем врать? Для него и хотела бы быть этим самым единорогом. Так что мое поражение было очевидно. Я отвела взгляд, разглядывая крупные хлопья, наверно, последнего снега в этом году, а тем временем его пальцы легли на бедро, где стали вырисовывать незамысловатые, геометрические фигуры. Возможно тот факт, что юбка задралась, а поза стала недвусмысленной, пошлой, я и пришла в себя, снова уставившись на него. Что он себе такое позволяет?!
— Что ты делаешь?
— Касаюсь тебя, — усмехнулся, положа ладонь на бедро полностью и ведя ей выше, — Котенок, будь хоть немного непредсказуемой.
«Да сколько можно меня оскорблять?!»
Зло фыркнув, я дернула ногой, чтобы скинуть это его «касание», и у меня вышло. Только вот постскриптум: он сам так захотел, я точно это знала. Развалился пуще прежнего, усмехнулся и поднял брови, протянув.
— Какая экспрессия. Я не пытался тебя обидеть.
— Мы договорились, — хрипло отозвалась, поведя плечами, — Забыл?
— Помню и помню просто превосходно. А ты помнишь?
— Эм…да?!
— Тогда к чему глупые вопросы? Я хочу тебя.
Глупая. Пищащая. Принцесса. В. Здании.
У меня внутри буквально все перевернулось от этих слов, а от восторга я готова была хлопать в ладоши и прыгать до потолка.
«Что он только что сказал?! Пусть повторит! Пусть повторит громче и миллион триллионов раз!»
Но в реальности я попыталась хотя бы на йоту сохранить лицо, откашлявшись и приподняв бровь.
— Я же
