твоей выдержки, – от его поучительного тона хотелось закатить глаза. – Не вздумай закатывать глаза. Ужасная привычка.
– Почему мы должны заниматься всем этим на улице? В доме полно пустых и тихих комнат, – взвыла я и бросила на Каика предупредительный взгляд: – Если скажешь что-то про выдержку, я тебя укушу.
– Ты самая несносная ученица из всех, что у меня были, – вздохнул тот и чуть сам не закатил глаза, но вовремя остановился. Я мстительно улыбнулась. – Прекращай ныть и начинай все заново.
– Пожалуйста, Каик, давай перенесем эту экзекуцию на завтра? – взмолилась я, хлопая глазами. Но на этого эсилийца мое очарование не действовало. – Сегодня совсем не получается.
– Именно поэтому и нужно продолжить, – заявил он и сел напротив. – Тебе необходимы самоконтроль и выдержка, поскольку магия может вырваться в любой момент.
– За эти три недели она проявила себя всего раз, – парировала я. – Может, и не случится никакого ужасающего выброса, к которому ты меня готовишь.
– Напомни, как она себя проявила? – Каик многозначительно взглянул на меня.
– Я взорвала стакан.
– И?
– И графин, – вздохнула я.
Все произошло случайно.
Я изучала книгу «Хейлу» и наткнулась на короткую заметку, в которой автор рассказывал, как управлять своей силой на конкретном примере.
«Магия – это бурный поток, укротить который дано не каждому. Прочувствуй его. Ощути ту силу, что бежит по венам, как она наполняет и дополняет тебя. Закрой глаза и представь конечную цель, а после направь этот поток в нужном направлении.
Когда почувствуешь жар, исходящий от кожи, прижми ладонь к сосуду. Со временем получится действовать на расстоянии.
Важно действовать осторожно и не отдать больше необходимого».
Мне просто захотелось – забавы ради – попробовать повторить описанное и немного поиграть в ведьмочку, как в детстве. Посмеиваясь, я дотянулась до графина на прикроватном столике и плеснула воды в стакан.
Закрыв глаза, представила бурлящую реку, сияющую в лунном свете, которая течет по моим венам вместо крови.
Представила, какие ощущения могла бы испытывать, будь у меня магия.
Представила, как эта река искрится от магии, как исполняет то, что я от нее хочу. И она исполнила.
Сама не поняла, как это произошло, но в одну секунду, когда моя вымышленная река добралась до запястья, я ощутила покалывание в ладони. Стакан с водой взорвался с громким хлопком, а следом за ним и графин, который я держала в другой руке.
Я закричала, но скорее от испуга, потому что, на удивление, ни один осколок не коснулся моей кожи. На шум прибежал Каик и еще долго снова и снова заставлял меня повторить это. И я честно старалась, но мне так и не удалось.
– Ну и что? Второй раз провернуть подобное я так и не смогла, – прозвучало резче, чем планировала, и мне стало стыдно, что свое раздражение я вываливаю на Каика. Я подняла на него виноватый взгляд: – Прости. Нервы сдают.
– Понимаю, – наставник улыбнулся. – Ты скучаешь по ним.
Я покачала головой:
– Дело вовсе не в этом. Скучаю, да, но еще больше переживаю. За все время ни единой весточки. У нас никакой информации, мы даже не знаем, где они, все ли с ними в порядке. Неизвестность терзает меня.
– Не волнуйся, – Каик сжал мою руку. – Свое дело они знают. Если не объявляются, значит, нет возможности. И, подозреваю, они просто не привыкли, что кто-то ждет от них вестей.
Я даже подумать не могла, что буду настолько сильно скучать по тем, кого знаю чуть меньше двух месяцев. Но за то время, что я провела в Сарсете, они стали моей семьей.
Не потому, что они единственные, кого я знаю… просто мы идеально сошлись, даже несмотря на грубое поведение Хакима в первое время.
Клянусь, у меня было стойкое ощущение, что мы знакомы целую вечность, настолько мне было с ними легко и спокойно. И я им доверяла.
Но вот уже три недели как я ничего о них не слышала. Именно столько времени прошло с того дня, когда Каик ураганом ворвался в мою комнату.
Не успел Хаким нас представить, как прибежал Брайс со срочным сообщением: братьям требовалось немедленно отправиться к этому таинственному Мэроку, да еще и с вещами.
Мы успели лишь бегло обговорить ситуацию с участием Малока, на что Каик пообещал заботиться, оберегать и обучать меня во время отсутствия братьев, а также рассказать мне все о жизни эсилийцев в Сарсете.
Оказалось, что подданных Эсили, а значит и меня, тут не особо жалуют. И это еще мягко сказано.
– Ты ведь слышала про запрет покидать Эсили? – спросил меня Каик, уже на следующий день взявшийся за мое обучение.
Я кивнула:
– И про похищения.
– Да, – мужчина тяжело вздохнул и тряхнул головой, словно отгоняя неприятные воспоминания. – Кажется, что с тех событий прошло много времени и все пришли к хоть и хрупкому, но миру. Но на самом деле никто ничего не забыл, а отношения между королевствами накалены до предела. Особенно это касается Сарсета и Эсили.
– Почему?
– Арьяр, эсилийский король, до сих пор во всем винит Сарсет. Он считает, что именно король Ларас отдал приказ.
– Но для чего? Какой цели может послужить жестокое убийство стольких невинных детей?
– Все ради власти, – пожал плечами Каик. – Являясь древнейшей из существующих, эсилийская магия всегда ставила серебряное королевство выше других.
– Но почему дети… – начала я, но вдруг жестокая догадка проникла в сознание. – Чтобы уничтожить целое поколение и сделать королевство уязвимым в будущем.
– Такова версия Арьяра и его советников, – кивнул Каик.
– Но ты так не думаешь?
– Нет. Думаю, никакая жажда власти не вынудила бы Лараса совершить подобное. Кто-то затеял серьезную игру.
Бесконечные и жестокие игры людей, которым мало того, чем они уже обладают. Которые ради власти способны уничтожить целое поколение невинных детей.
Сама мысль о несчастных детях, об их семьях… Это сводило меня с ума.
Неужели я оказалась втянутой во все это еще в младенчестве?
Я старалась отгонять от себя эти мысли, ведь пока ничего не смогла бы узнать и тем более изменить, поэтому предпочла сосредоточиться на более насущных на данный момент проблемах и занятиях с Каиком.
Когда Брайс сообщил про отъезд, я подумала, что мы с Хакимом отложим вопрос о наших отношениях до лучших времен, но он был непреклонен.
– Не думай об этом, ладно? Обсудим, когда ты вернешься, – я ободряюще улыбалась, хотя внутри все сжималось от волнения. Вряд ли их позвали, чтобы за приятной беседой выпить чая с печеньем.
– Лив, – Хаким привлек меня к себе и нежно коснулся моего лица. – Нечего обсуждать. Игры кончились, мы вместе. И я вернусь при первой же возможности.
– Те сны…
– Тсс, – он прижал палец к моим губам и улыбнулся. – Ничего не бойся. Я смогу защитить тебя.
– Но…
– И себя тоже смогу защитить, – добавил он, заранее зная, что я собираюсь сказать. – Верь мне.
От него волнами исходили сила, уверенность и решимость, которым я не могла сопротивляться.
С ним я впервые почувствовала себя в безопасности.
– Верю.
Глаза Хакима сверкнули. Он накрыл мои губы в требовательном поцелуе, пока его руки по-хозяйски исследовали мое тело.
Чувства обострились настолько, что я вся была как оголенный нерв. Каждое прикосновение Хакима будоражило, и я теряла над собой контроль, отчаянно желая большего.
– Надеюсь, Мэрок просто перестраховывается и это не займет много времени, – сказал он, когда мы прервали этот безумный поцелуй, чтобы отдышаться. – Я не представляю, как теперь жить вдали от твоих губ.
От воспоминаний я вспыхнула словно спичка. Видят Боги, мы могли провести эти три недели гораздо приятнее. Если одним лишь поцелуем Хаким лишает меня способности ясно мыслить, то что же будет, когда нам для разнообразия никто не помешает зайти дальше.
Внутри бушевало настоящее пламя. Мне срочно нужно было его остудить, иначе никакого занятия по самоконтролю так и не состоится.
Странное, но уже знакомое покалывание в ладони вернуло меня из воспоминаний в реальность.
– Лив… – тихо произнес Каик, скосившись взглядом вниз.
Посмотрев вслед за ним, от удивления я широко распахнула глаза, когда обнаружила серебристую дымку вокруг своей правой руки.
Я замерла, боясь даже вздохнуть лишний раз.
– Коснись травы, – шепотом сказал мой наставник.
Это было похоже на легкую вспышку, вырвавшуюся из ладони, которая принесла чувство облегчения. Она забрала с собой дымку, а под моей ладонью трава, еще секунду назад зеленая и сочная, покрылась коркой льда, как если бы
