него нет, – произнес отец. – Но то, что герцог разорвал помолвку, это, конечно, плохо…
Очень плохо! Ведь, именно наша с ним помолвка была пусть и слабой, но гарантией того, что письма Аливии не будут обнародованы. А теперь никаких гарантий нет.
Пока отец расхаживал по комнате, а служанки носили чай и капли, я сидела и вздыхала. Будь на моем месте местная девушка, например, Аливия, то ее бы уже выловили жандармы поутру из реки. Но я была не местной, так что ставить на себе крест не собиралась.
– Я знаю, почему это случилось! – внезапно произнес отец. – Кто-то хочет расстроить помолвку с лордом Ярдли! Ну, как иначе объяснить скандал перед свадьбой, в котором замешана сестра невесты?
Часы тикали, отец чего-то ждал, а я сидела и думала о том, как жить дальше. Послезавтра Аливия выйдет замуж и переедет к мужу. Но ведь она может и не выйти замуж, если Альдивар принесет письма. Нужно что-то делать.
Пусть внутри меня что-то злилось, плакало, заламывало руки, но внешне я старалась остаться спокойной. Сейчас важно спасти сестру. Она-то подобного точно не переживет!
Мысли вернулись к столу, который, как оказалось, еще и с секретом! Времени мало. Сейчас я не могу попасть к нему. Придется завтра. А завтра будет последняя попытка!
Родители галдели, обсуждая мои перспективы.
– … И ведь надо же! За два дня, считай, до свадьбы! – кипятился отец. – Сейчас подниму всех журналистов. Пусть накопают что-то вроде того, что виконт Пресслер сидел в тюрьме за пьяный кутеж сегодня вечером… Или нет! Я найду какую-нибудь дамочку, которая за кругленькую сумму согласиться подтвердить, что виконт провел всю ночь у нее! Еще и скандал устроит! Но за скандал придется доплатить!
Может, просто похитить ключ? Но, вдруг есть дубликат? А вдруг и правда он есть? Нет, не надежно! Думай, Ада, думай!
Дверь открылась, а в комнату вошла служанка. С пустыми руками.
– Простите, мадам, – обратилась она к моей матери. – Но капли кончились… А те, что у вас в секретере… Мы не смогли открыть замок… Он заел… Завтра вызовем мастера.
“Не смогли открыть замок?”, – пронеслась в голове мысль. Перед глазами встали детские шалости в Академии, когда мы, будучи развеселыми студентами, однажды использовали заклинание какой-то гадкой черной бяки, похожей на гудрон, чтобы залепить замочную скважину аудитории. Тогда Николас Джевелл никак не мог соскрести его, и зачет перенесли на другую дату. Там три дня мучилась вся Академия, пытаясь либо отковырять замок или… Заклинание придумали на коленке, но если немного потрудиться, то его можно вспомнить… Или подобрать что-то похожее… А, быть может, заклинание и не понадобится!
Я вспомнила, что у меня среди вещей валялись различные неудачные зелья. У всех магов бывают ошибки и случайности. И я, воодушевившись примерами великих магов, которые по чистой случайности сделали невероятные открытия, решила сохранить парочку таких неудачных зелий. А вдруг это – научное открытие?
Если в студенческое время у меня руки не доходили, то сейчас дойдут!
А что? Залепить или замазать замочную скважину. Пока Альдивар будет открывать ее, отскребать, выковыривать или даже призовет магов, свадьба состоится. А если письма всплывут после свадьбы, то это будет не так страшно!
Решено!
ГЛАВА 35
Часть вечера прошла в бессмысленной тревоге. Я не понимала, что ждут родственники. Только ближе к утру, отец пошел вешаться. Мама скинула с себя мокрую нашлепку на лоб, и побежала уговаривать его повременить с решением.
– Мне так жаль! – плакала Аливия. – Я… я… бы такого не пережила!
– Ну, хорошо! – произнесла я, понимая, что внутри застыла горечь. – Ну что тут такого? Не будут приглашать на балы и чаепития? Так я ненавижу эти скучные разговоры ни о чем. Запрещено появляться в королевском дворце? Мне туда и не хотелось.
– Тебя теперь никто не возьмет замуж! – сдавленным голосом произнесла сестра.
– Ну и ничего страшного! – пожала я плечами. – Обзаведусь любовниками! К старости сменю любовников на кошек! Буду плести интриги и салфетки.
– Но это же ужасно! Где бы ты не появилась, в тебя будут тыкать пальцем! – выдохнула сквозь слезы сестра. – Это такой позор…
Не знаю, что меня расстраивало больше. Факт того, что придется искать любовников? Или то, что помолвка не состоялась, а я уже успела нарисовать картинку будущего?
Я понимала, что никогда не встречу такого, как он. И чувство отчаяния постепенно расползалось внутри.
В дверь постучали, и вошел отец.
– Мы тут с твоей мамой посовещались, и решили срочно выдать тебя замуж, чтобы пресечь слухи! – твердо объявил отец, ошарашив меня с порога. – Я только что списался с графом Шувэ. Он согласен. Приедет на свадьбу. Будь так любезна быть с ним ласковой и милой!
Мне кажется, у меня на лице было написано все, что я думаю о женихе! Даже Аливия побледнела.
О, боже мой! Я, кажется, поняла, о ком идет речь. Толстый, старый и облезлый граф, напоминавший старого сатира, который охотится за молодыми нимфами как жених приличными семействами не рассматривался вообще. Во- первых, он был намного беднее, чем полагалось быть графу. Во-вторых, он уже был женат не единожды. Спустив приданое одной, он переключался на другую, добиваясь развода с первой.
Решение окончательное. Я все сказал! – твердо произнес отец.
– Папа, ты говорил про публичный дом, – усмехнулась я, оценивая брачные перспективы.
– Я договорюсь, чтобы он не травил тебя, как других, а сдал в публичный дом, – вздохнул отец.
Он ушел, а я села на кровать.
Свадьба уже завтра, – прошептала Аливия, глядя на часы.
Сейчас стрелки старинных часов сместились с полуночи, отмеряя новый день.
– Итак, – пробормотала я. – Последний заход!
– И что ты собираешься делать? – прошептала сестра, заглядывая мне в глаза. Она нервничала, сидела, как на иголках.
Я постараюсь сделать так, чтобы он не открыл ящик, – выдохнула я, понимая, что сегодня я опоздала.
Я полезла в свои вещи, доставая неудачные зелья и книги. Сейчас мне нужно что-то вроде затвердевающей смолы.
– Ой, а что это? – спросила сестра, тонким пальчиком указывая на флакон с чем-то черным и прилипшим.
– Попытка создать зелье вечной жизни, – усмехнулась я. – Вечной жизни ботинок! Отлично клеит, между прочим. Но есть в нем один нюанс. Ботинок начинает вибрировать при ходьбе.
Аливия кивнула так, словно что-то в этом понимала. Я достала несколько порошков и освободила стол.
– А вы так всегда делаете? – спросила Аливия, рассматривая, как я рисую на столе ритуальный круг.
– Да, – выдохнула я.
А что ты собираешься делать? – спросила Аливия, глядя на то,
