Денби.
– Добуду, если захочу!
– Ведь она же не твоя!
– Что же из этого! Разве ее нельзя одолжить?
Декстер не знал, как одалживают лодки, и молча влез на иву. Оттуда было хорошо видно, как удит Боб.
– Терпеть не могу таких мальчишек, которые готовы испортить настроение другим и помешать им исполнить свои намерения! Сказал бы прямо, что не хочешь ехать, – и делу конец!
Декстер вздохнул при мысли о чудесной рыбе величиной с лодку, об огромных кокосовых орехах и об удовольствии плыть в красивой лодке по реке, а затем мимо прекрасных островов, на берегу которых можно разводить костры.
Он задумчиво сидел на дереве, ломая почки с веток, и украдкой поглядывал на сумрачного Боба, внешность которого нельзя было назвать привлекательной. Но что значит внешность мальчика, который ловит рыбу как заправский рыбак, умеет управлять лодкой и обладает обширными сведениями о дальних странах!
Декстер снова вздохнул. Боб мельком пытливо взглянул на него и, видимо, удовлетворившись увиденным, стал надевать на острый крючок красного червя.
Боб закинул удочку к самой иве, и поплавок мгновенно скрылся под водой. Мальчик ловко подсек и вытащил крупного окуня.
– Ах, какой славный! – восхитился Декстер, забыв на мгновение о лодке и путешествии.
Но Боб тотчас снова напомнил ему о них.
– Дрянной окунишка! – заметил он презрительно. – Если бы мы поехали удить на той лодке, ты швырнул бы обратно в воду такую рыбу.
Однако Боб не швырнул обратно окуня, а положил его в свое ведерко, и затем поспешно схватил свою удочку и отбежал в сторону.
Декстер хотел окликнуть его, но в этот момент послышался резкий кашель, и он увидел сквозь листву ивы старого Дэниела, быстро подходившего к дереву.
– Нечего скрываться, я вижу тебя! – крикнул с угрозой садовник, подходя к берегу, и Декстер с удивлением обнаружил, что эти слова относились не к нему. – Ты опять пришел сюда удить! Я натравлю на тебя полицию!
Но Боб находился в безопасности и смеялся над ним.
– Берегись, воришка! – воскликнул Дэниел. – Я знаю, зачем ты приходил! Подожди, я проучу тебя!
– Не трудись! – крикнул ему Боб, снова усаживаясь удить.
– Он всегда приходит сговариваться с нашим сорванцом, – хмыкнул старик. – Будь моя воля, я бы обоих выгнал из города. Эти двое друг друга сто́ят!
Декстер покраснел и хотел было возразить, но садовник уже удалялся, напрасно отыскивая глазами Декстера, и ворчал себе под нос:
– Доктору придется не раз краснеть из-за этого мальчишки!..
Декстер спустился с дерева, стряхнул с себя зеленые почки и не спеша направился к дому, старательно избегая встречи с Дэниелом.
Глава XXIV
Задачи про дилижансы и апельсины
– Ну, что же я должен сказать доктору, Декстер? – вздохнул мистер Лимпни.
Учитель откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и, сморщив лоб от бровей до волос, пристально посмотрел на своего ученика.
– Я вас еще раз спрашиваю: что я скажу доктору?
– Не знаю, – ответил Декстер грустно, но, приободрившись немного, продолжил: – Я выписал все вопросы по истории, сделал грамматический разбор. Мисс Грейсон, правда, помогла мне с этим немного, но примеры, которые вы задали, я сам решил!
– Отлично! А алгебра? Классики? А Евклид! Где же они?
– Там, – Декстер кивнул на лежавшие на столе книги.
– Да, сэр, они там, на столе, а должны были бы быть в вашей голове.
– Но они не идут мне в голову! – с отчаянием воскликнул Декстер.
– Глупости, сэр! Вы просто не хотите их учить! Я вас серьезно предупреждаю: если вы не будете стараться, я скажу доктору, что не хочу получать плату даром!
– Нет, прошу вас, не делайте этого! – просил умоляющим голосом Декстер. – Ему это не понравится!
– Я, сэр, не виноват в этом и должен исполнить свой долг. Каждый может ответить на эти пустячные вопросы по истории и грамматике. А попробуйте-ка отличиться на классиках и математике. Ну, давайте еще раз… Нет, нет, без книги! «В прямоугольном треугольнике квадрат катетов…» Ну, продолжайте!
Декстер достал доску и грифель, сморщил лоб по примеру учителя и медленно нарисовал треугольник.
– Отлично, – сказал мистер Лимпни. – Дальше!
Декстер беспомощно посмотрел на свой чертеж, а затем на учителя.
– Здесь, кажется, надо поставить А, В, С, правда, сэр?
– Ну, разумеется. Смелее!
Декстер задумался, а затем поставил по букве у каждого угла.
– Хорошо, делайте так, если вам нравится, – кивнул мистер Лимпни.
– Нет, этот способ мне не нравится, но я сделаю по вашему методу, – возразил Декстер.
– Нет, нет, продолжайте своим способом!
– Но у меня нет никакого способа! – с отчаянием воскликнул Декстер.
– Глупости, продолжайте!
– Извините, сэр, но я не могу. Я делал, что мог, но углы вечно перепутываются с боками, и выходит одна путаница. Мне никогда не выучить Евклида. Кому он нужен?
– Кому он нужен? – крикнул презрительно учитель. – Взгляните на меня. Нужен ли он мне?
Декстер взглянул на голову учителя и удивился: похоже, это от Евклида все волосы на макушке учителя повылезли!
– Я не могу, извините, – вздохнул мальчик. – Я знаю, что дело тут идет о треугольниках, и АВС, и ВАС, и САВ, и… Проведите лучше вы эти линии!
– А вы не можете провести, сэр? – закричал в сердцах мистер Лимпни. – Постыдились бы, сэр!
– Мне и так стыдно, – признался Декстер. – Я ужасно тупой мальчик. Кажется, у меня вовсе нет мозгов…
– Вы сегодня решали сорок седьмую задачу, сэр?
Декстер в отчаянии взглянул на учителя и, путаясь на каждом слове, стал отвечать. Но учитель прервал его на первых же словах.
– Постойте, постойте! Я уверен, что вы даже не заглядывали в книжку после последнего урока.
– Нет, это-то я учил, – ответил Декстер. – Целыми часами ходил я взад и вперед по саду. Потом взял книгу с собой на чердак, начертил там мелом треугольник на полу и долго твердил урок. Но едва я его выучивал, как все снова вылетало у меня из головы! Право, я не виноват, что у меня плохая память.
– Алгебра! – приказал мистер Лимпни.
– Разве мне не надо больше отвечать Евклида, сэр?
– Теперь алгебру! – учитель ударил книгой по столу. – Ну, где же простые уравнения?
Декстер вынул из папки небольшой лист бумаги и с трепетом положил его перед учителем.
– Посмотрим условие, – сказал тот, вынимая записную книжку. – «А потратил 2 шиллинга 6 пенсов на апельсины. Известно, что три из них стоили на столько же меньше одного шиллинга, на сколько девять из них стоили больше одного шиллинга. Сколько он купил апельсинов?»
Мистер Лимпни кашлянул, раздул нос наподобие паровой трубы и продолжал:
