подняла правую руку и вскинула в сторону азари. Мне хотелось раздавить её, раздавить этими самыми пальцами, через которых я смотрела на её потуги. Это казалось таким правильным — просто сожми её в кулак. Сила поддавалась с некоторой неохотой. Вибрация Силы от сопротивления болезненной дрожью прошла по руке. Но я только усиливала напор. Двухколесный транспорт забуксовал, его колеса за несколько секунд прорыли приличной глубины колею, но продолжала стоять на месте. Двигатель начал дымиться от перегрузки. Не понимая в чем дело, азари оглянулась по сторонами и заметила меня. Её побегу помешал сам транспорт, тело азари прижало как в тиски. Она вскрикнула от боли, когда её кости ломались от давления. Только услышав душераздирающую вопль, я ослабила хватку и отпустила машину из хватки. Она находилась в сознании, когда я прыгнула на машину. Сквозь треснувшее стекло увидела, как из ее синих губ струилась пурпурного оттенка кровь, а огромные глаза, наполненные ужасом, уставились на меня в неверии и страхе.
— Т-ты… кто… ты такая?! Ч-что ты сде… лала? — харкая кровью, бормотала она.
Склонив голову, я некоторое время наблюдала, как она умирает внутри транспорта.
— Неважно кто я. Гораздо важнее, кто ты и что вам здесь нужно.
Одной свободной рукой Азари попыталась задействовать свою биотику. Она начала поднимать транспорт в воздух, чтобы спихнуть меня. Я вновь собрала Силу и буквально продавила её попытки в землю. Азари ничего не понимающим выражением лица тужилась и кряхтела что есть силы. Её биотическое свечение начало мерцать быстро-быстро, пока вовсе не перестало светиться. Без опоры биотики бедный транспорт снова ударился о землю, рухнув примерно с двух метров. Больше она уже не двигалась. Её окровавленное лицо, застывшее в изумлении, смотрело на меня. Через Силу ощутила в ней только пустоту. Мне было плевать, что не удалось поймать её живым.
Оставив её тело в машине, я направилась в лагерь. Внутри колонии гетов добивали подоспевшие с других стен. Охранники корпорации оказались вооружены куда лучше, чем я предполагала и смогли успешно выстоять западный проход. Я вяло огляделась, ничего нового: повсюду лежали тела гетов вперемешку с телами людей. От многих остались лишь кровавые ошметки.
— Как вы?! Вы ранены?! — кричал над ухом подошедший ко мне темнокожий мужчина в очках.
Вместо с ним я еле дошла до палатки, где он обрабатывал раненых. Местный врач бегло осмотрел мое лицо и вручил какие-то таблетки.
— Обезболивающие, — услышала его усталый голос.
Залпом закинула таблетки в рот и сглотнула. Надеюсь, это поможет унять сжигающую острую боль. Покопавшись, он достал из аптечки бинты, а склянки уже стояли на столе. Резкий запах спирта помог мне прийти в себя. Боль от дезинфекции ожога была невыносима. Мне не впервой получать ожоги, но к этой боли все равно привыкнуть нельзя.
— Не открывайте, — бережно прочистив рану, он намазал участок раны какой-то мазью с незнакомым мне запахом. Приложив бинты, он надежно обмотал весь правый глаз. Закончив со мной, он вышел помогать другим.
Я просидела в палатке медика некоторое время, абсолютно ничего не делая. Я слышала, как люди за шатром бегали туда-сюда, их крики и… что-то ещё. Найденных раненых активно перевозили на носилках, сделанных из палок и простынь. Вскоре в шатер зашел Робертс. Его забрызганное грязью лицо озарила тень мимолетного облегчения.
— Как вы? — спросил он, рассаживаясь рядом.
— Терпимо. Какова обстановка? Гетов видно?
Тяжело вздохнув и собравшись с мыслями, он ответил емко и кратко.
— Паршиво. Пока нет. Транспортники улетели, но… От порта…
Тут не надо слов, чтобы понять.
— Если та здоровая хрень повернется к нам, то…
— Кто был в той машине? — спросила я, вспомнив про «Марс II».
Его лицо резко стало мрачным.
— Тот механик, кто прибыл с вами. Храбрый малый. Был.
Сэм, значит… Его жертва заставила окунуться в недавнее прошлое. Сколько я видела таких, как он — обычных людей, готовых отдать свою жизнь за других. Обычные солдаты, фермеры, граждане иногда своим мужеством переворачивали исход боя. Я вспомнила немногословного молодого человека, который бережно копошился над вверенным ему транспортом в колонии. За эту неделю я с ним даже толком не общалась. Что ж, Сэм, знай, ты спас многих.
— Знаете, я понять не мог, когда вы выпрыгнули за стены и рванули к этим напролом, вот что вы собирались делать?
— Спасти кого смогу.
— Похоже ваш поступок заметил не только я, — невесело ухмыльнулся он. — Блин, я даже не знал его имени.
— Его звали Сэм.
— Ну, за Сэма и остальных, — вытащил свою фляжку Робертс. — А вы, видимо из армейских, да? Я тоже в свое время служил в Альянсе.
— Типа того, — пожала я плечами. Меня трудно назвать компанейским человеком. — Надо бы узнать, как там в порту.
От моей реплики он чуть не подавился своим пойлом.
— Чч-что? Херово у них там. Эта херовина там крушит все, нас пока не трогает, ну и хорошо. Выждем, когда всё уляжется.
— Все равно узнать надо.
— Да это сумасшествие!
Чего он так взъелся? Неужели он подумал, что я пойду прямо сейчас?
— Не прямо сейчас, Робертс. Пойдем, осмотрим дела в лагере.
— Аа, а я чего-то думал… Неважно, пошли, босс.
— Босс? — удивилась его обращению.
— Ну или мэм. Вы же не назвали свое имя.
— Меня зовут Митра.
Транспортники гетов возвратились обратно на орбиту планеты. За их полетом наблюдала вся колония. Наш же космопорт был объят густым черным дымом. Однако главный корабль гетов перестал бурить своим лазером землю. Но что там происходило, нам оставалось лишь гадать. Впрочем, у нас своих забот хватало. В этот раз, число мертвых превысило число раненых, не говоря о живых. На ногах остались всего десятков пять колонистов. А связи как не было, так и до сих пор нет. Выжившие охваченные отчаянием, осматривали тела мертвых, в надежде не найти там своего близкого.
— НЕТ! Я НЕ ПОЗВОЛЮ! — кричала женщина.
— Я говорю, тела надо сжечь! — не оставался в долгу её собеседник.
— Это не тебе решать, как с ними поступить! — поддержали женщину некоторые.
— Ну, давайте, давайте ещё потратим время на раскопки могил!
— А ты куда-то спешишь?!
— Они были нашими, мы должны уважать их…
— Вот и займись этим сам!
Вот блин, нашли время спорить. Хотя, пусть так, чем предаваться унынию и отчаянию. Разрастаться спору не дал оглушительный ментальный писк. Всех колонистов скрутило от головной боли.
— По… мо… ги… те… — разобрала в этом шуме некий голос.
Голос был знакомым. Оно умоляло о помощи.
— Металл… меняет… меня. По… мо… ги… те, — повторился голос.
Его ментальное сообщение
