женщин. У них в племени нет пар и каждый берет самку как и когда захочет… Даже прилюдно… – пояснил Ширхат.
– Какая мерзость! – фыркнула хитарис, смахивая с кожи бегущие мурашки.
– Для них это норма. Самки намного слабее, их полностью обеспечивают и защищают, а в ответ требуют плату телом. Бистарии не принимают таинство деторождения, а считают просто очередной обязанностью женщин. Это племя живет сегодняшним днем. Возможно непосредственно в моменте, в их устоях что-то есть – если точнее самцы не чувствуют потребностей… Но я не могу понять общество, где самок используют как рабынь для удовлетворения плотских утех, – фыркнул я, вспоминая уставших бистариек, привезенных нам. – Мы воспитаны иначе, и я надеюсь, что у аркаев есть будущее. А понимание, что боги подарили нам вторую хитарис, говорит о том, что мы проживаем верные жизни. Однажды наш народ снова будет процветать, а у каждых близнецов будет своя любимая пара. Я лишь надеюсь, что смогу застать этот момент, – тепло улыбнулся Рине, понимая, что вновь попал в плен мальчишеских мечтаний.
– Думаю, теперь нам пора, – поцеловав хитарис в плечо, Ширхат поднялся с подушки.
– Подождите! Мы все время были заняты, – на этих словах хитарис густо покраснела, а я вспомнил, как проходили последние сутки.
“Боги, мы ведь действительно только и делали, что занимались любовью, ели и спали… Будто звери какие-то!”
И все же этот солнечный цикл был лучшим за всю мою жизнь.
– Говори, – насторожился я, все еще сидя рядом с нашей парой.
– В тот вечер, когда… – захлебнулась Рина воздухом.
– Когда Бэк и Хейд решили заявить на тебя права? – помог ей Ширхат.
– Да, тогда… Я ведь съела фрукт. Это было не случайностью. И дали мне его не эти близнецы.
– В каком смысле?! – насторожились мы с братом, внимательно следя за волнующейся женщиной.
Чувствовал, как желваки на скулах ходят ходуном, как ускоряется сердцебиение и сбивается дыхание от вновь подступающей ярости.
– Я, как и обещала, ждала вас у костра. И ко мне подсела Найра, – от слов Рины, руки сжались в кулаки. – Она извинилась и сказала, что не знала о вашем желании заявить на меня права. Мы разговорились и эта… эта змея подсунула мне тот фрукт. Я и предположить не могла, что он так повлияет. Да и была уверена, что от обычного плода ничего не будет.
– Боги, о чем ты только думала?! – взревел Ширхат, стреляя яростью во взгляде. – Рина, разве можно быть такой доверчивой?!
Испугавшись крика брата, женщина вжала голову в плечи, а бездонные голубые глаза заслезились.
– Ширхат! – рявкнул я на близнеца, который, скрипнув зубами, шумно выдохнул и, сев перед нашей парой, притянул женщину к себе, пряча лицо в изгибе ее шеи.
– Прости, это наша вина. Если бы мы рассказали, как она себя вела, все было бы иначе…
– Я не знала, она казалась искренней. Просто решила, что Найра так себя повела из-за малого возраста… Что если девушка просто влюбилась и не понимала, как это показать. Мне хотелось ей поверить. Я полная идиотка.
– Прекрати, мы со всем разберемся. Что касается Найры, она тоже получит свое наказание.
Расспросив Рину подробнее о том вечере и разговоре с молодой самкой, не забыв уточнить при каких обстоятельствах и когда они распрощались, ощутил, как в крови растекается бешенство. Мне хотелось прикончить эту “веселую” троицу.
Еще раз взяв с хитарис обещание, словно два черта рванули к пещере мелкой дряни, врываясь без спроса.
– Рухташ, Ширхат! Чем обязаны? – удивленно округлили глаза молодые охотники, взявшие в пару эту ядовитую тварь.
– Где Найра?!
– Кто-то меня ищет? – выскользнула из-за угла молодая самка, мгновенно округляя глаза. – Оу, неожиданно.
– Вожди, так в чем дело? – поднялся с подушки Аяр, чувствуя витающее в воздухе напряжение.
– Вы не можете следить за своей самкой! Вот, что происходит! Найра, ты знаешь, что любой житель племени, пытающейся навредить другим, подвергается наказанию?!
– Что? Я ведь ничего не делала, – бледнея лицом пискнула она, всем видом демонстрируя свою причастность к недавним событиям.
– Отравление хитарис неподходящей для нее едой, помощь Бэку и Хэйду…
– Так мне почем знать, что подходит вашей подстилке!
– Найра, имей уважение! – зарычал Караш, один из самцов слишком наглой самки. – Ты слишком много болтаешь! Рух, Ширхат, думаю это просто недоразумение.
– Бистарии уже здесь! И за такие “недоразумения” следует наказывать! Проведет эта бестолковая несколько сезонов под самцами чужого племени и научится разуму! – сверкнул брат злобным взглядом.
– Что?! Нет! Пожалуйста! Я правда не виновата! – всхлипывая, зарыдала Найра. – Я не хочу! Я не выживу у них! Пожалуйста!
Оба охотника встали перед своей парой, не позволяя приблизиться к ней. Впрочем, мы и не пытались.
– Женщина в нашем мире роскошь! Вы свою получили, так не отбирайте у нас Найру! Этим решением в первую очередь вы накажите меня и брата! – твердо заговорил Аяр, вызывая уважение. – Не думаю, что вам стоит рассказывать, как чужаки относятся к своим самкам… К тому же Найра беременна, она потеряет потомство.
– Беременна? – вздернул я бровь, вдыхая запах чужой женщины и чувствуя сладковатые оттенки, подтверждающие слова хозяев пещеры. – Потомство не ваше! Опять же кто-то из самцов нарушил правила, оплодотворив неспаренную самку. Вы бы не успели зачать дитя.
– Знаем! – коротко ответили мужчины в один голос, поэтому разбираться дальше мы не стали. Если бы у них были претензии, пришлось бы выяснять, кто пошел против принятой системы. А так… Они были правы, отдавать беременную женщину было глупостью, учитывая, что дети и так очень редко рождались в поселении.
– Еще одна оплошность с ее стороны! Хоть раз увидим ее рядом с Риной, Аньей или близняшками, и мы свяжемся с бистариями! Не потерплю змей в своем племени! Вам ясно?! Беременность не спасет в следующий раз!
Оба мужчины закивали, в то время как их женщина стояла за широкими спинами, сжавшись в испуге.
– И еще, – уже на выходе обернулся к ним Ширхат. – С этого момента каждая самка сама заботится о своих детях! Конечно при участии отцов! Мы больше не позволим скидывать все трудности на соплеменников, ранее приглядывающих за потомством. Именно из-за безделья женщинам в головы и лезут
