А вот сама «Ирочка» сегодня ему даст бой, он знал это наверняка. И не был уверен, что выиграет его на своих условиях.
— Мам, давай в следующий раз. Я уверен, Иринка будет сильно стесняться, я же без предупреждения еду. Мы лучше у Кузнецовых заночуем. Я сейчас к Ларисе Николаевне заеду, поговорю с ней, а потом сразу к Иринке на работу. А к тебе мы завтра перед отъездом зайдем, ладно? Часика в два?
— Хорошо, Гера, я вас буду очень ждать. Приготовлю что-нибудь вкусненькое. Тортик испеку.
— Пока, мам, я вас с папой очень люблю.
— И мы тебя любим. Папа тебе привет передает.
Герман припарковался во дворе старенькой хрущевки и немного помедлил в салоне, собираясь с мыслями. Потом поднялся на третий этаж и решительно нажал кнопку звонка. Дверь ему открыла Иринкина мама, грузная и усталая невысокая женщина, выглядящая на десять лет старше своего реального возраста.
— Лариса Николаевна, добрый вечер, извините, что так поздно, я Герман Егоров, старший брат Гоши, вы меня помните? — поздоровался он. — У меня к вам разговор, можно зайти?
Она смотрела на него недоуменно, и он понял, что Иринка ей так ничего и не рассказала.
— Да-да, Герман, заходи, пожалуйста, — опомнилась та, наконец. — Давно тебя не видела, ты такой взрослый стал. Встретила бы тебя на улице, ни за что не узнала.
Трешка была очень тесная и бедная в плане мебели и ремонта, но чистая. Иринкина мама пригласила его в большую комнату, усадила в кресло, предложила чаю, от которого он отказался, а сама села на диван.
— А Сергея нет дома? — спросил Герман, оглядываясь.
— Нет, он уехал на выходные с друзьями куда-то, в пансионат что ли какой-то. Я особо его не спрашиваю. Завтра вечером приедет. Так ты к Сергею зашел? У вас какие-то дела? По поводу ремонта машины?
— Нет, я по поводу Иринки.
Лариса Николаевна по-прежнему смотрела на него вопросительно.
— Вы, наверное, не знаете, я преподаю в институте, где Иринка учится.
— Нет, я не знаю об этом, — удивилась та. — Я знаю только, что там Гоша учится. Кажется, на четвертом курсе. Поэтому Иринка туда так и рвалась. Только не получилось у них, вот она и решила институт бросить. Так ты из-за этого приехал? Уговорить Иринку обратно вернуться? Только ведь дело это гиблое, она у меня ужасно упрямая, если чего удумала — не переубедить ее. Я уж и сама пробовала — она уперлась, что не вернется, и все тут.
— Лариса Николаевна, я вас не хочу обманывать. У нас с вашей дочерью приключился роман, потом мы поссорились, и Иринка вернулась домой. Я так был погружен в себя и в свои переживания, что не сразу заметил, что она бросила учебу. Я приехал, чтобы помириться с ней и забрать ее обратно в Москву. Под свою ответственность, разумеется. И поэтому я очень рад, что Сергея сейчас нет, иначе он бы полез мне морду бить, и я бы и не особо сопротивлялся. Потому что я этого заслуживаю. Вот такая вот история.
Лариса Николаевна так была поражена, что не могла вымолвить ни слова, только смотрела на него и хлопала глазами.
— Вы мне скажите, пожалуйста, она же сейчас на работе? Где она работает? Я ее встречу и поговорю с ней. Если все пройдет хорошо и мы помиримся, мы завтра уедем. И я бы хотел вас попросить, можно нам будет здесь переночевать? Я бы ее к себе домой отвел, тем более что мои родители не против, но я думаю, что Иринка застесняется и откажется идти ко мне. А нам нужно с ней много что обсудить, разговор может получиться длинным. К ни го ед . нет
Лариса Николаевна наконец-то отмерла.
— Господи, Герман, а я и не знала ничего! Она мне ничего не говорила. Скрытная стала. Я думала, что это Гоша… впрочем, неважно, что я думала. Герман, это так неожиданно! Даже и не знаю, что сказать!
Герман криво улыбнулся.
— Лариса Николаевна, вам я могу сказать прямо — я очень люблю вашу дочь. И сделаю все, чтобы она вернулась в Москву и закончила институт. Даже если она меня сегодня отошьет, я все равно не сдамся. Больше я вам ничего обещать не могу, так как Иринка у нас с вами девочка строптивая, и даже я не могу предсказать, чем сегодня закончится наш разговор.
— Герман, я могу уехать переночевать к своей маме, чтобы вам не мешать, — наконец-то сообразила Иринкина мать. — А работает она здесь совсем рядом. Помнишь, где у нас раньше булочная в соседнем дворе была? В том доме теперь Бар-гриль, вот она там. Вроде до двух сегодня. Ты иди к ней, а я сейчас себе такси вызову и уеду.
— Не надо такси, я на машине, отвезу вас.
По дороге Лариса Николаевна осторожно задавала ему вопросы: сколько ему лет, где он живет в Москве, какие предметы преподает. Он отвечал подробно, рассказал про Германию, и, кажется, к концу поездки смог расположить предполагаемую тёщу к себе. По крайней мере, она явно повеселела и распрощалась с ним очень сердечно. Пообещала вернуться домой не раньше полудня и пожелала удачи с ее строптивой дочерью.
И он поехал к Иринке.
Ирина
В субботу Иринка еще с одной девочкой работала в баре во вторую смену, которая официально длилась до двух часов ночи. В выходные в баре всегда был аншлаг, гремела музыка, спиртное лилось рекой. Официантки сбивались с ног. Самый пик был с девяти до двенадцати вечера, а потом поток резко шел на спад. В этот раз в зале все было относительно спокойно и прилично, сильно пьяная компания была только одна, но они ни с кем не конфликтовали.
Около двенадцати замотанная Иринка вышла в зал с подносом, когда к ней подошла напарница.
— Ир, тебя там парень спрашивает, — кивнула она на столик на своей половине зала. — Говорит, твой знакомый из Москвы.
Иринка взглянула и сразу узнала Германа, хоть он и сидел к ней спиной. Сердце забилось как ненормальное. Приехал, все-таки приехал. Она уже и ждать перестала.
— Все в порядке, Тань, я его знаю.
Через несколько минут, сильно волнуясь, она подошла к его столику.
— Привет, Герман.
Он был очень усталый, она сразу это увидела. За прошедший месяц похудел, лицо осунулось. А вот взгляд, которым он ее одарил, был ей незнаком. Он смотрел на нее мрачно и решительно, как будто готов был прямо сейчас, без всяких разговоров забросить ее на плечо и унести в машину. Под этим сердитым взглядом она сбилась с мыслей, невольно поёжилась, и только усилием воли заставила себя сохранить спокойное выражение лица.
Не хотела она с ним спорить и ругаться. Целый месяц она жила с затаенной надеждой, что он вот-вот приедет, но целый месяц он не делал попытки с ней связаться. Она уже начала думать, что ошиблась, и ему в самом деле наплевать на нее. Но когда она уже почти отчаялась, он ей написал, а теперь и приехал. Первым ее желанием, когда она его увидела, было броситься ему на шею. Она и его номер заблокировала только потому, что очень хотела увидеть его лично, а не ругаться с ним по телефону.
