Ульянов пытался выглядеть серьезным, по это у него совсем не получалось. Наконец он от души расхохотался и заявил:
— Готов компенсировать моральный ущерб от набега Дусиного любимца. Если же у тебя есть какие-то вопросы по делу об убийстве…
— Есть! — воскликнула я.
— Валяй, — разрешил Вовка.
У меня, конечно, вопросов было столько, что я даже не знала, с какого следует начать. Вопросы толпились в голове и мешали сосредоточиться. От волнения я раскраснелась, на лбу выступила испарина, а на глазах слезы…
— Ты чего, Жень? — спросила Дуська, заметив мое состояние.
— Ничего! — чуть не плача, пропищала я. — Их так много, что я даже и не знаю…
Топнув от досады ногой, я повалилась в кресло. Раздался жалобный писк.
— Жирик! — закричала Дуська. Выдернув меня из кресла, она засюсюкала — Сыночек, вот ты где, гаденыш… Нагулялся? Всю нервную систему мне подорвал! Пошли домой!
Бережно зажав беглеца в ладонях, Евдокия понесла его в родной домик.
— Вот и Жирик нашелся! — Вовка с облегчением вздохнул. — Недолго на свободе погулял.
Я снова опустилась в кресло. Правда, предварительно проверила его на предмет стратегических запасов Жирика. Кроме гречневой крупы, вермишели и сушеного гороха, в кресле ничего не оказалось. Как ни странно, это небольшое происшествие благотворно повлияло на мою голову. Пользуясь тем, что у Вовчика хорошее настроение, я сосредоточилась и задала первый вопрос:
— Из какого пистолета стреляли — из газового или боевого?
— У Журавлева была? — осведомился Вовка.
Я кивнула.
— Молодец! Журавлев не убивал. Выстрелы произведены из «Макарова». Три гильзы нашли, так что…
— Все ясно. Я предполагала, что убийце не хватило патронов, поэтому остальных он ножичком прирезал… Значит, Журавлева не будут арестовывать? Это хорошо, а то жалко мужика. Стало быть, и про любовника Галины тебе известно? Ты его знаешь?
— Конечно, — ответил Ульянов. — И ты, кстати, тоже!
— Как это? — удивилась я.
— Да вот так. Макаров это! Тебе фамилия о чем-нибудь говорит?
Значит, опять Макаров! Что-то слишком часто он мелькает в этом деле!
— Вовка, — простонала я, озаренная внезапной догадкой, — а кто «крыша» у «Феникса»?
— Ты правильно поняла. «Крыша» — макаровские ребята.
— Неужели это Макар всех…
— Нет. — Вовка отрицательно покачал головой. — Во-первых, у него алиби, а во-вторых — какой смысл? Дело-то только начало прибыль приносить… А вот жену, Ленку, и Эдика по его приказу убрали.
— За что?! — воскликнула Дуська; она уже уложила Жирика спать и вернулась к нам.
— Оказывается, именно Эдик с Ленкой придумали, как оставить Черта с носом и без денег. Все время, что Макар разыскивал свою супругу, она неплохо проводила время в Сочи, на даче Эдуарда Семеновича… Ну а что там с Мурильосом? — Ильич вопросительно посмотрел на нас. — Вы ведь были сегодня на кладбище?
— Испанец гад, конечно, но он не убивал, — ответила Евдокия, затаившая кровную обиду на Антонио.
— Я так и думал, — кивнул следователь.
— Слушай-ка, Вов, а не могло произойти так, что, допустим, папочка или жених какой-нибудь из клиенток узнал, чем на самом деле занимается фирма? Воспылал благородным гневом, ну и… — Я многозначительно замолчала.
Вовка задумался.
— Теоретически, конечно, возможно, — согласился он, — а вот практически… Посуди сама. Фирме всего полгода. Девчонки-клиентки подписывали контракт на год. Пока еще ни одна из них не вернулась. Впрочем, и через год вряд ли кто вернется. Сами знаете, что там за работа и какие условия! Наверняка у девочек по прибытии на место назначения отбирают все документы. Вы же газеты читаете, а там все подробно написано про такие вещи. Родители спокойны — дочь на год уехала, чего ж раньше времени волноваться? А то ведь еще смотря какие родители! Некоторым и дела до детей нет.
— А женихи? — не отставала я.
— Жень, подумай, какой нормальный жених отпустит свою невесту одну за рубеж на целый год? Я бы, например, Дусю не отпустил ни за какие деньги!
Благодарная Евдокия чмокнула Вовку в нос, а я продолжала:
— А вдруг ненормальный? Не все же такие собственники, как ты?!
— Все! — Ульянов хлопнул себя ладонью по колену. — Вечер вопросов и ответов считаю закрытым!
— Ну Вовочка, миленький… — заканючила я. — Хорошенький! Еще один вопросик! Малюсенький такой! Последний!
— Хватит, гражданка Зайцева! Тем более и Жирик нашелся. Так что моральный ущерб я частично компенсировал. Пойдем, Евдокия!
Дуська бросила на меня виноватый взгляд и поспешила за женихом.
— У-у, вражина… — проворчала я вслед уходящим.
Остаток вечера прошел бестолково. Дуська с Вовкой уединились на половине Веника, а я пыталась чем-нибудь себя занять — принималась читать, смотрела телевизор, играла с компьютером, погуляла с собакой… Однако ничего не помогало. Мои мысли были заняты расследованием. Поздно вечером, когда я уже укладывалась спать, раздался телефонный звонок.
— Женька, привет! — услышала я любимый Ромкин голос.
— Ромочка! — взвизгнула я. И тут же перешла в наступление: — Ты когда домой собираешься возвращаться? Или у тебя другие планы? Тут, понимаешь, кругом любовь, а я все одна и одна…
— Какая любовь? — пробормотал Алексеев.
— Вовка женится! — огорошила я мужа.
— Наш Вовка? Женится? — изумился Ромка. По-моему, он мне не поверил. — Ты в какой газете такой анекдот прочитала?
— Только сегодня по телевизору сообщили, — съязвила я. — Но это еще не все…
Я набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:
— Дуська выходит замуж…
На том конце провода молчали.
— Она за Вовку выходит, — добавила я.
Казалось, Ромка лишился дара речи — трубка издавала какие-то нечленораздельные звуки.
— Ромка, ты только не волнуйся! Они еще не скоро… Может, еще передумают. Хотя вряд ли. Вовка настроен очень решительно, а Дуське ремонт пора делать… Ульянов вон каждое утро отжимается, скоро бегать начнет, чтобы, значит, в форме быть!
А Дуся опять на диету села… Верный признак, Ром. Ежели Евдокия разгружается — быть ремонту, то есть, я хотела сказать, свадьбе!
— Господи, каких людей теряем… Твоя работа? — проговорил наконец Алексеев.
— А я здесь при чем? — искренне удивилась я. — Спасибо скажи Венику, дружку твоему! Не дал бы он Вовке ключи от своей квартиры — глядишь, и обошлось бы… А потом, Рома, ты же сам говорил, что Дуське замуж опять пора!
