Хоть я и не в восторге от смывания спермы, но я могу признать, что ей нужен нежный уход, и я всегда буду тем мужчиной, который ухаживает за ней.
Она прижимается к моей груди, я ласкаю ее маленький животик. Никогда раньше я не чувствовал такой яростной потребности защищать кого-то.
— Нормально ли протекает беременность?
Она склоняет голову ко мне.
— Да. Значит, они тебе об этом не рассказали? — она прикусывает губу, заставляя меня стонать.
— Нет. — я провожу рукой по волосам. — К сожалению, я думаю, что они поступили так, в лучших побуждениях. Я считаю, что это было самым правильным решением моего отца.
Ее глаза сверкают от боли, заставляя меня объяснить.
— Я бы прямо из реабилитационного центра ворвался сюда и забрал тебя домой.
Я усмехаюсь, когда ее плечи расслабляются, и нежно целую ее шею.
Когда ее пальцы скользят по моим татуировкам, я таю от ее прикосновений.
— Он поступил правильно, — соглашается она.
— Тебе нужно было стать сильнее. Для нас двоих.
Мои руки нежно поглаживаю ее живот.
— Для вас двоих.
Наши губы встречаются.
— Выходи за меня? — спрашиваю я, отстраняясь и глядя в ее изумрудные глаза.
Воздух удивленно покидает ее губы, прежде чем они растягиваются в безмятежной улыбке, и она прикусывает губу.
— Скажи «да», — уговариваю я, впившись в нее взглядом, не оставляя ей иного выбора, кроме как подчиниться.
— Да, папочка.
Она усмехается мне в ответ.
— Хорошая девочка.
Ее губы находят мои, когда она поворачивается, чтобы оседлать меня, забывая о своей больной заднице, пока я сжимаю ее ягодицы ладонями и прижимаясь своим членом, прежде чем войти в нее.
— Я люблю тебя, маленькая девочка.
— Я тоже тебя люблю, папочка.
Глава 21
Джейд
На лице Томми сияет широкая улыбка, когда он открывает дверь в мою спальню, затем отходит в сторону, позволяя мне войти.
Вычурное розовое постельное белье исчезло, а вместо него — мягкие оттенки зеленого и выкрашенные в белый цвет стены. Я провожу рукой по шелковому постельному белью, чувствуя перемены.
— Теперь это будет и твоя комната?
Я поворачиваюсь и смотрю на него.
Его широкие плечи обтягивают черную рубашку, мышцы груди напряжены, заставляя меня сжимать ноги от желания.
Пока он был вдали от меня, он тренировался, и его некогда рельефное тело, теперь стало воплощением силы.
— Конечно.
Он отталкивается от двери и идет ко мне.
— Хотя мне будет не хватать этих розовых рюшечек.
Его губы изогнулись в улыбке.
— Это выглядело немного запретно, тебе не кажется?
Он вскидывает бровь, заставляя меня усмехнуться.
Я стягиваю платье с плеч, позволяя ему упасть у моих ног, вызывая шипение Томми.
— Ты имеешь в виду ту часть, где я твоя падчерица, а ты пробираешься в мою комнату, заставляя меня принять твой член?
Его зрачки вспыхивают от желания, затем он качает головой.
— Никакой нежности, маленькая девочка. Папочка врывается в твою комнату и велит тебе встать на колени, пока он трахает тебя в рот так сильно, что ты не можешь говорить.
Я опускаюсь на колени, и он подходит ближе, расстегивая ремень. Затем я сдвигаю его молнию вниз, позволяя ему вытащить толстый, твердый член из брюк. Вена выступает сбоку, и мне не терпится ее лизнуть. Когда его татуированные руки стягивают боксеры ниже яиц, я поднимаю голову и смотрю в его опьяняющие глаза.
— Оближи мои яйца, маленькая девочка. Оближи их и проведи языком по моему толстому члену.
Я делаю, как он говорит, опуская взгляд и сосредоточиваясь на его яйцах. Я следую за венами, проводя языком по нежной коже и наслаждаясь, заставляя его бедра одобрительно дергаться. Его рука находит мои волосы. Татуированные пальцы сжимают их так грубо, что становится неприятно, даже больно.
— Черт возьми, да. Вот так, — задыхается он.
Я скольжу вверх по его твердому члену, бархатное ощущение под языком действует как афродизиак, посылая волны удовольствия по позвоночнику и между ног.
— Мм, хорошая маленькая шлюшка. Возьми папочкин член в свой непослушный ротик.
Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что он смотрит на меня сверху вниз, его глаза темные и полные желания, а губы приоткрыты в благоговении. Я провожу языком по кончику, затем втягиваю головку в рот, погружая язык в щель. Он хрипит, толкаясь ко мне:
— Такая хорошая девочка. Намочи его хорошенько.
Изо всех сил стараясь заглотить его, я склоняю голову к его члену.
— Бля, да. Вот так, — выдыхает он сквозь стиснутые зубы. — Папочка собирается трахнуть твой ротик. Ты готова ко мне, малышка?
Я пытаюсь пробормотать «да», но получается неразборчиво, заставляя его садистски хихикать. Без дальнейшего предупреждения он крепко сжимает мою голову, прижимая меня к своему паху. Мои руки вцепились в его бедра, когда я попыталась отстраниться, но он не позволил. Я пытаюсь глотнуть воздуха, но он игнорирует меня, вонзая свой член глубоко в мое горло. Задыхаясь, я не могу принять его целиком, но он не останавливается, слюна капает из моего рта и слезы текут по лицу. Он держит мою голову в ладонях и жестко трахает, не обращая внимания на мои протесты и отчаянное желание вздохнуть. Я паникую, пытаясь дышать через нос, а слюна капает на пол.
Тем не менее, когда он начинает говорить своим восхитительно грязным голосом, я расслабляюсь и смиряюсь со своей участью дырки для его члена и, в конечном счете, для его спермы.
— Блять, ты невероятная, малышка. Идеальная мокрая дырочка для папочкиного члена.
Он выходит, заставляя меня хватать ртом воздух, а затем врезается снова, не давая мне возможности отдышаться.
— Вот так. Задыхайся от папиного толстого члена, маленькая шлюшка.
Мое горло болит от силы его толчков, но он не смягчается. Он сильно держит мою голову, управляя ей, как ему заблагорассудится.
Ебать.
— Черт возьми, малышка.
Его член набухает в задней части моего горла, и когда я поднимаю взгляд, его глаза блестят в экстазе.
— Ох, черт, ты заставляешь папочку кончать. Ебать.
Его теплая сперма брызжет мне в горло, прежде чем я проглатываю ее.
Томми слегка пошатывается, и ему приходится опереться на мой затылок, чтобы удержаться на ногах. Его затрудненное дыхание постепенно становится ровным, когда он вынимает свой член.
— Ты даже не представляешь, как чертовски красиво ты сейчас выглядишь.
Тыльной стороной пальцев он с любовью касается моей щеки.
— Моя, — выдыхает он, когда наши глаза встречаются.
— Твоя, — отвечаю я, зная, что до конца нашей жизни я всегда буду лекарством от его зависимостей.
Эпилог
5 месяцев спустя…
