рассветными лучами небо.
Жуть.
Никогда визиты потусторонних гостей не заканчиваются добром. Ни-когда.
Последний раз появлялся Призрачный Цимбалист, тоже тот ещё… музыкант, всё на цимбалах играет. Так вот, результат был не лучше. И этот тоже. Кстати, они чем-то похожи — факт.
Олег сжал пальцами виски. Вот уж отключился, ничего не скажешь. И эти задания… Кошмар, как хочется забыть обо всём и просто пойти на работу. И жить обычной жизнью обычного человека. Но… сегодня суббота — это раз, то есть никакой работы. Обычная жизнь ему не светит так же, как Нешке вся курица, которую он страшно любит, но не способен съесть за один раз. И способности… Они столько раз спасали жизнь, что лишиться их глупо. К тому же Музычар хоть и неведомое ещё существо, но явно не склонное к шуткам.
Олег полностью и безоговорочно поверил сказанному.
Только вот… Сестра. Это что-то новенькое.
Сердце немного сжалось. Сестра… После смерти матери Олег остался один. Была самая близкая подруга Яна, с которой они работали вместе, расследуя преступления, совершённые существами не из этого мира, но из родных — никого. Про отца Олег ничего не хотел слышать. Он слабо представлял, о чём можно говорить с человеком, который ни разу не поинтересовался ни сыном, ни женой.
Кое-как придя в себя, поставив кофе и занявшись приготовлением завтрака, Олег принялся искать информацию о Станиславе Грабар. Разумеется, потребуется время. Музычар, сволочь, мог бы дать побольше подсказок.
Божественный омлет, который в исполнении Олега Яна искренне обожала, стоял на столе, источая сказочный аромат. Кроме чтения снов и составления документов, Олег обладал недурственным кулинарным талантом, который помогал в любой неприятной ситуации.
Однако Олег был столь увлечён найденным, что не обращал на еду внимания. Только отпивал чёрный кофе и немного хмурился.
Станислава Грабар и правда нашлась достаточно быстро. Работает на одного из крупнейших туроператоров страны, сопровождает экскурсии за границу. Сейчас живёт во Львове, а вот родилась в Ужгороде. Жила с матерью Благикой Грабар, писательницей.
Тоже Грабар… Неужто официально расписались с отцом? Или псевдоним? Чтобы такое совпадение — это вряд ли… С другой стороны, вдруг она иностранка? Что-то информация какая-то расплывчатая.
Олег откинулся на спинку стула и закинул руки за голову. Неожиданный поворот, чёрт его подери. На страничках в соцсетях Станислава похожа и на отца, и на самого Олега — спорить глупо. Пока всё сходится.
Но что такого произошло, что явился Музычар и поставил перед фактом? Спасай или будет плохо?
* * *
Наше время. Ловран, Хорватия
— Благодарю, что нашли, — голос Горана прозвучал настолько близко, что я дёрнулась от неожиданности.
И как он только умудрился так подкрасться?
Хотя нет, какой подкрасться… Я во все глаза смотрела, как Горан успел снять паучка с ладони Андраса. И при этом янтарные глаза метали молнии. Кажется, можно было услышать, что пространство между этими двумя потрескивает от искр, готовых сорваться в любой момент. А потом вспыхнуть сумасшедшим пламенем и спалить всё вокруг.
Воздух будто стал густым. Даже поднять руку оказалось задачей не из лёгких.
«Ревнует, господи, он же ревнует», — билась птицей мысль, которую очень сложно было осознать.
Никто и никогда не ревновал меня. Особенно так… с таким взглядом и желанием сжать пальцы на горле соперника, чтобы тот больше не смог сделать и вдоха, не говоря уж о том, чтобы смотреть в мою сторону.
Это странно. Это ненормально. Это…почему-то отзывается где-то в груди, за сердцем, и порочно шепчет: «Всё хорошо, всё правильно. Никогда не поймёшь, какая может быть любовь, если ни разу не испытывал ненависти».
Я закусила нижнюю губу до боли. Нет, это всё не годится. Что вообще за мысли такие дурацкие?
Ревность — это больная форма любви. Она никогда и никого к добру не приводит. Поэтому хватит стоять столбом — пора действовать.
— Да, благодарю, — спешно сказала я и осторожно потянула Горана за рукав. — Нам нужно идти — спешим.
Горан метнул на меня такой взгляд, что способность двигаться куда-то исчезла. Я не могла произнести ни слова, только и смотрела в его глаза, понимая: нельзя так было, нельзя.
Внутри словно разлилось озеро горечи, вмиг накатило осознание, что я предала этого человека, своего истинного…
Андрас смотрел только на меня, Горан его не интересовал. Казалось, ещё секунда — и он спросит: «Всё в порядке?»
— Да, спешим, — подтвердил Горан каким-то не своим голосом и быстро вывел меня из холла гостиницы, пока не собралась толпа народа.
Всё наваждение тут же слетело. Я не испытывала никаких угрызений совести и снова чувствовала себя человеком.
— Всё не так, как ты мог подумать, — само сорвалось с языка.
— А как я, по-твоему, подумал? — поинтересовался он.
Я даже остановилась, уставившись себе под ноги. И правда. Горан пока что не произнёс ни слова. А если мне самой что-то показалось, так это пока что не его проблемы.
Вздохнув, качнула головой и посмотрела по сторонам. Маленький южный городок. Узкие дороги, светлые виллы с зелёными ставнями на окнах, пальмы, дурманный запах можжевельника, весёлые туристы и приятные местные жители. И хочется рассмотреть лицо каждого из них, впитать все ароматы Ловрана, а потом спуститься по крутой дорожке прямо к морю.
— Кажется, кто-то сам себе напридумывал проблем и решил из меня сделать чудовище, — добавил Горан. — Но, конечно, если ты будешь смотреть на меня, а не куда угодно, то у нас получится не очень внятный диалог.
Это он уже сказал спокойно, хотя и чувствовалась некая… обида?
Я повернула к нему голову.
— Прости, виновата. В холле мне показалось, что ты ревнуешь.
— Я ревную.
Я споткнулась, Горан подхватил меня под локоть.
— Осторожнее. А то этот красавчик подумает, что ты пострадала от меня.
— Андрас не красавчик, — буркнула я.
— О, то есть уже Андрас?
В голосе Горана появились нехорошие нотки. Он как был хищником, которого не приручить простой сопровождающей автобусных туров, так и остался. И смотрел на меня так, словно хотел теперь придушить не так невовремя явившегося блондина, а лично меня.
Внутри появились одновременно страх и раздражение. Какого, собственно, чёрта? Я не сделала ничего плохого. Даже в мыслях не было. Пока что Горан не задал ни единого вопроса, но один только вид чего стоит.
— Уже или ещё — понятия не имею, — холодно произнесла я, видя, как в янтарных глазах появилась тень растерянности. — Но я хорошо запоминаю имена, иначе бы не работала на своём месте. И не заслужила ни таких взглядов, ни такого тона. Что-то не
