несчастье обрекает себя. Вскоре он был убит.
«Кохинур» переходил из рук в руки, пока не оказался в сокровищнице Махараджи Ранджита Сингха, царствующего принца Пенджаба.
В 1839 году, после смерти Сингха, британцы объявили Пенджаб частью империи, и «Кохинур» в результате махинаций Британской Ост-Индской компании был передан во владение королевы Виктории. После того, как в 1850 году его доставили в Англию, он был должным образом представлен ее величеству как дань признательности ее «верных» подданных на субконтиненте. С тех пор великая драгоценность находилась на попечении женской королевской линии.
Таким образом, принято считать, что пророчество свершилось.
* * *
Чопра никак не мог сосредоточиться – лицо Ирфана то и дело появлялось у него перед глазами. Чтобы отвлечься, Чопра взял блокнот, надвинул на нос очки, засунул в рот трубку калабаш и постарался мысленно упорядочить все факты, известные ему об этом деле.
Его карандаш скрипел по бумаге, и ночная бабочка, кружившая вокруг подвесного светильника, отбрасывала пляшущие тени на страницу.
Планирование ограбления началось много месяцев назад, как только стало известно место проведения выставки.
Мотив = кража/возвращение «Кохинура».
Внедренный в музей подставной охранник «Пракаш Ядав».
Ядав оставил в музее канистры с газом и (возможно) пластиковую взрывчатку. Канистры в статуе. Но где находилась взрывчатка? Если ее не спрятали заранее, как воры смогли пронести ее внутрь?
Чопра задумался и понял, что все связанное с пластиковой взрывчаткой с самого начала, как соринка в глазу, не давало ему покоя. Он представил, как снова находится в галерее и через рваную дыру в задраенных дверях в противоположном конце зала видит коридор, соединяющий галереи Тата и Джахангир. Дыра открывала проход в галерею Тата, так что получалось, что воры могли попасть внутрь только через коридор. Таково было изначальное предположение. Но иногда предположения могут серьезно помешать расследованию…
Внезапно его осенило. Он понял, что именно не давало ему покоя: он видел, как в коридоре сотрудник убирал пылесосом мелкие обломки.
МакТэвиш сказал, что, скорее всего, это мусор, образовавшийся в результате обратной тяги взрыва. Но Чопре это объяснение казалось не вполне правдоподобным. Хотя он не был специалистом по взрывчатым веществам, что-то тут было не так. В голове крутилась какая-то мысль, за которую он никак не мог зацепиться.
В конце концов он сдался и продолжил работать со списком.
Фальшивые документы Ядава. Подделки высокого качества = есть серьезные средства!
Ядав пропал, скорее всего мертв.
Как воры открыли витрину?
Спрятали ли они корону на время в музее? Если да, то где?
Как они вынесли корону из музея?
Кто организатор преступления? Булбул Канодия? В чем состоит участие криминальной группировки Чохана? Что Булбул делал в музее? Зачем было необходимо его присутствие?
Чопра долго смотрел на страницу. Он вспомнил Бэзила Рэтбоуна в роли Шерлока Холмса в «Ночном кошмаре», где сюжет строился вокруг кражи вымышленного бриллианта «Звезда Родезии». Виновником кражи в результате оказался старый друг доктора Ватсона.
Он снова взглянул на свой список и написал:
Могу ли я доверять Гаревалу?
Не отрывая взгляда от бумаги, он подчеркнул последнюю строку. Дважды.
На арене инспектор Чопра
– Поппи-мадам? Что вы здесь делаете?
Рангвалла в изумлении уставился на казавшуюся видением жену своего шефа, которая как ни в чем не бывало сидела у него в гостиной на потертом диване и пила чай с его женой. Судя по их непринужденной манере и несколько смущенным лицам, они явно что-то задумали.
Только что из душа, Рангвалла вышел на кухню в полотенце и майке. Капли с его еще влажной бороды тяжело падали на потертые гранитные плитки пола.
Поппи поставила чашку на поцарапанный журнальный столик.
– У нас много дел, Аббас. Я хочу поскорее начать.
Рангвалла покраснел.
Очень мало кто на этом свете обращался к нему по имени. Даже жена не называла его «Аббас», предпочитая более привычное «хо джи»[30] или сдержанное «джанаб»[31], когда ей от него было что-то нужно. Но, с другой стороны, Поппи всегда относилась к нему как к младшему брату, хотя он подозревал, что они были почти одного возраста.
Рангвалла ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что не спит, и поспешно потер больное место – от боли на глаза у него навернулись слезы.
– Дел? – наконец отозвался он.
– Да, – твердо сказала Поппи, поднимаясь и разглаживая сари. – И для того, чтобы мы могли начать, тебе желательно одеться.
В рикше Поппи объяснила ему, в чем дело.
– Мой муж целиком поглощен делом «Кохинура». Однако у нас есть клиент, который платит по счетам и ждет результатов, к тому же он мой работодатель.
– Вы говорите про дело о пропавшем бюсте?
– Да.
Рангвалла от смущения безотчетным жестом почесал бороду.
– Должен признаться, мадам, что у меня пока не было времени заняться им.
– Ну что ж, самое время это исправить, Аббас, – строго сказала Поппи. – Теперь ты сотрудник частного розыскного агентства. Пора наконец заняться розыском.
Рикша подскочил на выбоине в мостовой. Водитель разразился проклятиями, когда его занесло на соседнюю полосу, что вызвало возмущенный вой клаксона едущего за ними красного городского автобуса, который резко подпрыгнул в сторону на измученных рессорах. Это в свою очередь запустило волну хаоса среди кишащих позади транспортных средств. Яростные вопли прорезали туман из смеси промышленных выбросов, который опустился до уровня улицы.
С тех пор как Чопра чуть не убил их обоих на своем проклятом «энфилде» вскоре после свадьбы, Поппи смертельно боялась погибнуть в аварии, поэтому сейчас она на добрых несколько минут зашлась в гневной тираде в адрес злосчастного водителя рикши.
Рангвалла искоса посмотрел на нее. В конце концов он решил, что нужно «вскрыть нарыв», готовый к тому, что может попасть под горячую руку.
– Мадам, может быть, вы расскажете мне, что вас беспокоит?
Поппи повернулась на пластиковом сиденье и пригвоздила его сердитым взглядом. Он собрался принять удар… но она отвернулась.
Он увидел, как Поппи закусила губу. Наконец она прервала молчание:
– Ты прав, Аббас, у меня неспокойно на сердце.
«Так, – подумал Рангвалла, – вот теперь горячо».
– Вчера в ресторан пришел чужой человек. Заявил, что он отец Ирфана. Забрал его с собой. Ты знаешь, кто такой Ирфан?
– Чопра-сэр мне все объяснил.
Поппи шмыгнула носом.
– А он рассказал, как он просто позволил этому человеку уйти с беззащитным ребенком?
Рангвалла, почувствовав, что вступает на зыбкую почву, подумал, прежде чем ответить.
Все долгие годы, что он знал Чопру, он всегда слегка побаивался жену своегоначальника. Она, несомненно, обладала решительным темпераментом. Но он знал ее и с другой стороны, как женщину с чистыми помыслами и с сердцем, которое может согреть своей добротой даже такое огромное чудовище, как Мумбаи.
Он понимал, что бездетность Поппи и Чопры – вопрос деликатный.
– Мадам, что именно вас тревожит?
– Я хочу найти Ирфана. Хочу сама убедиться, что с ним все в порядке.
Теперь Рангвалла понял, зачем Поппи пришла к нему домой. Он подумал, что бедная
