Мужики ушли часа через два-три. Все внимательно и не один раз осмотрели, часто покивали в такт моим словам, якобы запомнили, что и где нужно. Я попросила найти мне еще и бондаря — собиралась заполнять запасами подвалы замка, нужны были бочки всех размеров. Да и кузнец не помешал бы. Мало ли, какие железные изделия мне понадобятся.
Расстались мы довольные друг другом. Мужики получили приличный задаток и собирались приступить к работе уже послезавтра — им нужны были сутки, чтобы собраться и — некоторым — переехать в замок, в помещения для слуг.
Я отправилась к Инге — сообщить о дополнительных ртах.
— Хорошо, ринья, — кивнула она, — я закуплю больше продуктов.
Пришлось и здесь расставаться с деньгами — платить за будущую закупку.
В общем, к вечеру я «обеднела» на относительно небольшую сумму, но была довольна запланированными будущими изменениями в замке. И теперь оставалось самое сложное — вызвать на откровенный разговор отца и убедить его отписать мне замок в качестве приданого, которое отойдет мне после свадьбы. С Алексисом, угу. Хотя бы на словах. Впрочем, никто не мешает мне высказать претензии будущему мужу. Через отца, разумеется. Как любая послушная дочь, я имею право пожаловаться на холодность в отношениях с гипотетическим супругом.
Как и все остальное в этом мире, связь между существами на расстоянии осуществлялась с помощью магии. Здесь имелись виртусы, небольшие коробочки для передачи писем, и галафон, что-то вроде допотопного телефона с функцией видео — почти что сказочное земное зеркальце, через которое можно говорить и видеть собеседника.
Я воспользовалась первым средством. Достала из сумки деревянную коробочку с узорами, лист письменной бумаги и перо, которым здесь писали письма. Тоже магическое, оно строчило не хуже шариковой ручки и не нуждалось в постоянной замене стержней.
«Добрый вечер, батюшка, — рука плавно скользила по бумаге, выводя незнакомые буквы. Сказывалась память тела. Жаль только, включалась она далеко не всегда. — Благодарю вас за постоянную заботу обо мне. Алексис ронт Горнорист, граф Лорейский приятный обаятельный мужчина. Робок только не в меру, не желает проявлять свои чувства. И не умеет ухаживать за женщинами. Но я и этому общению рада в своей глуши. Все же никого другого более именитого тут не имеется. Мне здесь очень нравится. Волшебная природа, целебный воздух, замечательные соседи, прекрасная обстановка в самом замке. Если у вас незапно появится свободное время для собственной дочери, буду невероятно рада пообщаться с вами по галафону. Он у меня всегда под рукой, и днем и ночью. С почтением, ваша дочь Вильгельмина».
Закончив писать, я хмыкнула, поставила свою подпись и дату, затем сложила письмо в четыре раза, написала сверху адресата и положила в коробочку. Миг — и оно исчезло, чтобы успешно появиться в столице, в точно такой же коробочке отца.
Теперь осталось дождаться ответа.
Отец то ли ждал от меня вестей, то ли работал рядом с коробочкой для писем. В любом случае, звонок на галафон раздался через пару минут. Как раз хватило времени, чтобы прочитать и обдумать мое не в меру язвительное послание.
— Язва, — недовольным тоном проворчал отец вместо приветствия. Выглядел он не в меру уставшим и утомленным — лицо осунулось, под глазами синяки. — Скажи спасибо, что ты сейчас в деревне. Половина столицы уже какой день непонятными хворями мучается, лекарей не дозовешься. — А, вот она, причина дурного настроения и отвратного состояния. — Чем тебя Алексис не устраивает? Учтивый молодой человек с хорошей родословной и безупречной репутацией. Не урод. Не нищий. Отличная пара для дочери герцога.
Как коня или пса на рынке расхваливает, в самом деле. Хорошая родословная. У меня она не хуже, и что? Жить-то нам, даже в теории, друг с другом, а не с предками. И тут только родословной не отделаешься.
— Батюшка, он слишком правильный и чрезвычайно скучный, — тоскливо вздохнула я. — Ни намека на романтику, на чувства. Никаких эмоций. По улице поводил, немного поулыбался, и все, хватит. Ни цветочка, ни внимания, ничего!
— Женщины, — выдал недовольно отец. — Все вы одинаковые. Романтику ей, видите ли, подавай. Парень можно сказать, о вашем совместном будущем печется, и землю в столице купил, и дом отстраивает. А ей романтику подавай.
Ах, так вот зачем ему брак со мной. Дом в столице — недешевое «развлечение». Поистратился, должно быть, прилично. Потому даже со старой девой готов свою судьбу связать. Так-то он вряд ли посмотрел бы в мою сторону. А тут все же приличное приданое.
— Неужели после дома в столице у него денег на букетик цветов не осталось? — поинтересовалась я лукаво.
Отец только недовольно фыркнул.
— Алексис рассказывал, в замке призраки шалят. Они тебе не мешают? — внезапно спросил он.
Очнулся. Мог бы и через год о быте и здоровье родной дочери справиться. Как раз вовремя было бы. А вот то, что Алексис докладывает отцу о некоторых вещах, не есть гуд. Значит, при нем необходимо постоянно держать язык за зубами. Чтобы внезапно о чем-то важном не проговориться.
— Не особо батюшка, — ответила я. — Я мага вызвала, он их приструнил, в отдельном крыле запер.
Отец кивнул, но обсуждать мои действия не стал. Видимо, решил, что это не очень-то и важно.
— Батюшка, — я посчитала возможным повернуть разговор в необходимую для меня сторону. — Здесь так спокойно, даже гости, и те ненавязчивые. Я хотела бы, чтобы мои будущие дети частенько отдыхали здесь от столичной суеты…
Отец намек понял, поморщился.
— Зачем тебе эта развалина? Или других мест нет?
— А вы приезжайте сюда, — предложила я, — осмотритесь. Тут чудо как хорошо. Пусть не жить постоянно, но провести выходные можно.
Перспектива приехать куда-то в самую глушь отцу не понравилась. Он скривился.
— Делать мне нечего, как по дальним замкам разъезжать. Ладно, впишу его в твое приданое. Вот выйдешь замуж, и он станет твоим. Вместе с остальным приданым. Клянусь.
Я удовлетворенно ухмыльнулась, про себя, правда. Отец произнес стандартную магическую клятву. В обеих комнатах, чтобы закрепить ее, сверкнула ярко-желтая молния. Боги клятву услышали. Теперь она обязательно вступит в силу
