бы с лестницы не раздался недовольный голос Арнвальда:
— Чего это вы там шумите? Я же сказал никого не пускать!
— И даже для меня не сделаешь исключения⁈ — Весело крикнул я.
— Талек? Ты… Вы… Уже тут?
— Тут, Арн, тут. — Я рассмеялся, и, проигнорировав верзилу, пошел навстречу своему агенту.
Встретились аккурат у лестницы. Дружески обнялись. И Арнвальд поинтересовался:
— Ты, наверное, голоден с дороги? Мильта, девочка, передай Агне, чтобы начинала готовить обед. У нас дорогой гость.
— Нет-нет-нет, — отрицательно замахал руками я. — Не нужно обеда. Я к тебе буквально на часок. А после вновь в дорогу. Но от вина не откажусь.
— Мильта, отбой с обедом. Принеси нам вина в мой кабинет. Палеш, — он повернулся к громиле, — а ты проследи, чтобы нам никто не мешал.
— Но, хозяин, у вас…
— Я. Сказал. Никто. — Арнвальд говорил негромко, но его слова звучали так убедительно, что даже мне захотелось вытянуться в струнку и отправиться выполнять его приказы. Чего уж тут говорить про несчастную служанку и этого дуболома. Те, стоило им лишь услышать, как изменился голос их хозяина, мгновенно бросились выполнять приказ.
— Сурово ты с ними, — заметил я, когда мы остались в прихожей одни.
— Иначе и нельзя. — Вздохнул псевдо-купец. — Ну да ладно, пойдем в кабинет. Мне есть что тебе рассказать.
Сказать, что мой резидент шиковал было нельзя. Но вот то, что не бедствовал — это точно. Стены, задрапированные тканью. Качественная и дорогая мебель. Кое-где висели картины. Но вот этой цыганской, дешевой роскоши, присущей недавним беднякам, не чувствовалось вообще. У того, кто обставлял дом, явно имелся вкус.
— Ну, давай, рассказывай, как у тебя тут дела. — Попросил я, стоило нам расположиться в уютных креслах в кабинете Арнвальда. — Только без излишних подробностей. Их еще успеем обсудить. Времени у нас на это еще много будет.
— Ну, раз без подробностей. — Начал было он, но тут же был прерван стуком в дверь. Это Мильта принесла поднос с вином и закуской к нему.
— Хороших ты служанок себе заводишь, — усмехнулся я, когда девчонка вышла.
— Понравилась? — Поинтересовался хозяин кабинета. — Если хочешь, можешь с ней уединиться, как закончим разговор. В постели она так же хороша, как и выглядит.
Я, улыбнувшись, молча покачал головой. Слишком еще в моей памяти был свеж образ черноокой Яльри, и другие женщины меня пока не привлекали. Интересно, как она там?
— Ну нет, так нет. — Ничуть не расстроился моему отказу Арнвальд. — Что же касается дел, то тут все хорошо. Мои наемники полностью экипированы и готовы уже как с месяц. Тьюрих и его ребята тоже уже прибыли. Я поселил их в таверне одного своего приятеля.
— Ты их видел?
— Наемников Тьюриха? Нет. Я и с ним самим не встречался. Решил, что пока ты не приедешь, нет смысла, чтобы кто-то, кроме особо доверенных людей знал о том, что мы вообще знакомы.
— Чего так? Какие-то проблемы?
— Есть немного. — Согласно наклонил голову Арнвальд. — Новому бургомистру не понравилось, что кто-то пришлый начал проворачивать в Вохштерне различные делишки без его, бургомистра, на то разрешения.
— Так почему не договорился?
— С кем нужно договорился. А этот жирный хер стал в позу и затребовал столько, сколько я ни в жисть не заработаю. Есть у меня подозрение, что он хочет все себе прибрать, поэтому и договариваться не хочет. Вот я и решил пока лишний раз не светить ни своих, ни Тьюриховых наемников. Пусть для него это будет сюрпризом.
Я внимательно посмотрел на него, и после непродолжительной паузы, нарочито спокойным голосом поинтересовался:
— Поправь меня, если я неправильно понял. Ты хотел без моего ведома воспользоваться моими воинами для того, чтобы решить свои проблемы?
— Нет, что вы. — Он замахал руками. — Без вашего ведома я бы ничего делать не стал. Да и не смог бы. Тот же Тьюрих без команды от вас, ни за что бы не отдал бойцов. А со своими, даже при поддержке моих ребяток, я бы ни за что не справился.
— Допустим. И что ты предлагаешь? Не верю, что ты бы не справился своими силами. Уж убить-то наглого выскочку ты точно сумел. Но тебе зачем-то нужны мои бойцы. Зачем?
— Затем, что сейчас у нас появилась возможность взять власть в городе в свои руки. Негласно, конечно.
Я откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился на Арнвальда. Идея о захвате Вохштерна витала в моих мыслях еще с того момента, как я принял окончательное решение, что вернусь в баронство Киффер. Я хотел сделать город своей негласной столицей.
Потом, когда немного поумнел и понял, что строить свою империю в моем случае крайне нерационально, я решил превратить город в торговый и общественный хаб между Хольтригом и Фарсой. Тоже негласно. Для чего, отчасти, и отправил сюда Арнвальда. Которому в обязанности вменялось не только укрепление своих деловых связей, но и аккуратное внедрение в подпольный мир. Через который я и планировал осуществлять свою экспансию.
Но, вот, чтобы захватить власть еще и реальную… Это требовало хорошенького такого осмысления.
— И как ты себе это представляешь? — Наконец поинтересовался я.
— Ну, смотри. — Начал излагать мой собеедник, даже не заметив, что перешел на «ты». — Город управляется магистратским собранием во главе с бургомистром. Собрание состоит из шести самых уважаемых людей города…
— И как выясняют кто более уважаем? — Усмехнувшись, перебил я своего резидента.
— Тут все просто. — Он вернул мне усмешку. — У кого больше денег, тот и самый уважаемый.
— Предсказуемо. А что бывает, когда одно из мест в собрании освобождается? — Мне и правда было интересно. Слишком уж непохожей была местная система самоуправления на чисто феодальную, что была повсеместно распространена в Хольтриге.
— Собрание выбирает нового члена. Простым большинством голосов.
— Понятненько, олигархат во всей красе.
— А?
— Продолжай, говорю.
— Ну так вот. Шестеро уважаемых и бургомистр в собрании. У уважаемых по одному голосу. У бургомистра три…
— А бургомистра кто назначает? — Вновь перебил я рассказчика. — Уважаемые?
— Нет. Его выбирают сами жители города.
— Ого. — Я был впечатлен. Не знал, что в этом дремучем средневековье уже появились зачатки демократии. — И как это происходит?
— Созывают Тинг, на котором присутствуют старшины мастеровых, районов, поселковые старосты, командиры ополчения. На нем большинством голосов и выбирают нового бургомистра.
— Допустим. Но я все еще не понимаю, как ты хочешь захватить власть в Вохштерне, если тут все решают богачи и старшины.
— Все дело в том, что у «уважаемых» есть возможность объявить бургомистра «не оправдавшим ожиданий». Для чего нужны все шесть голосов и какая-нибудь веская причина, дабы оправдать подобное решение перед народом.
Вот теперь я начинал понимать.
— Что, — я усмехнулся, — не одному тебе новый бургомистр хвост прижал?
— Не одному. Всех так или иначе умудрился задеть. Даже теневиков.
— Он, что, идиот?
— Не знаю. — пожал плечами Арнвальд. — Вряд ли. Скорее наоборот — его сына недавно видели в Фельске. Он вроде как направился туда по торговым делам. Только какие могут быть торговые дела у простого, пусть и уважаемого, торговца в графском дворце — непонятно.
Я рассмеялся. И снова цепкие лапки его милости. Только непонятно зачем ему Вохштерн. Хочет обезопасить свои тылы от фарсов, или включить независимый город в свой домен? Одни вопросы без ответов.
— Кто еще знает о том, что сын бургомистра ездил в Фельск?
— Да все. Из этого секрета не делали. А вот о том, что тот был в замке, — Арнвальд хитровато сощурился, — кроме меня и вас? Уже никто.
Я одобрительно кивнул. Правильно. Незачем такой информации давать распространение. Это стратегический ресурс, который можно использовать в свою пользу.
— Хорошо. Откуда ветер дует мы теперь знаем, и можем предположить, что так просто бургомистр не успокоится. Допустим, донеся эту информацию до «уважаемых», мы сумеем заставить объявить его «не оправдавшим ожиданий». Но как ты планируешь взять власть над городом? Не новым же бургомистром стать? — Я внимательно вгляделся в лицо Арнвальда, а заметив мелькнувшее на нем выражение, не выдержал и рассмеялся:
— Да ладно? Только не говори мне, что я угадал. Как ты себе вообще это представляешь? Ты же чужак в городе.
— Ну, — он чуть смущенно улыбнулся, — уже не совсем чужак. Я же писал.
И это было действительно так. Я не раз уже радовался тому, что в свое время помог этому, уже бывшему, калеке. Арнвальд оказался предприимчивым и пробивным малым. За какие-то пару месяцев он сумел не только влиться в местное общество, не только подружиться с нужными
