с Петькой против. Вот, — да ладно? Свезло мне, однако.
— Это ваши проблемы. На меня можете больше в ваших делах не рассчитывать и помощи не просить.
— Хрен с тобой.
Семейная традиция бросать трубку, сказав гадость, сегодня бесит особенно сильно.
Да и вас туда же.
А возьму я, пожалуй, свинину с хреном.
Раз уж так совпало.
Утерла слезы, усмехнулась: расслабилась ты, Ритка, да? Значимой и важной себя почувствовала? Избаловал тебя мужик всего за месяц с копейками.
Нельзя в этой жизни расслабляться. Кому угодно можно, но не тебе, дефектной старой коровке из провинции.
Хах.
Глава 36
Лучше поздно, чем никогда
'И я знаю, что ты, как и я, взаперти
И вырваться способ есть только один
Сквозь страх вонзай в Минотавра клыки
И держись, пока не сгорит лабиринт…'
Asper X «Держись»
А вечером мы с Владом поехали в Зоологический парк. Давно собирались, да все не складывалось. Наконец, вот, добрались.
Владимир Львович на меня поглядывал с тревогой. И понять его можно.
Я, после общения с братьями, была несколько не в себе остаток дня.
Разумом я понимала необходимость абстрагироваться, отделить себя от всей вылитой на меня грязи. Но не могла. Обида булькала, слезы кипели.
Я растила этих засранцев с пеленок, столько лет с ними носилась: школа, уроки, кружки, драки, потом поступление после армии, экзамены, пересдачи. И всем этим занималась я. Пока они учились и жилье им, и работу организовывал кто? Естественно, я.
Потому что: «Рита, ты же старшая! Ты должна помочь братьям».
Да, если разбираться, то я и замуж-то вышла, чтобы не жить с ними. Они, как въехали ко мне в квартиру, нажитую, между прочим, непосильным трудом, так и заякорились в ней. Чуть ли не корни пустили. Жили, как дома привыкли — на всем готовом. А кто готовил? Вот-вот. Выдержала я недолго. Их, естественно, не выгнать, пока не доучатся. А столько ждать я была не в состоянии. Пришлось искать выход.
С Александром мы тогда не только работали вместе, но приятельствовали и даже дружили уже года два. В интеллектуальном плане у нас было полное совпадение. Шутки, книги, научные устремления и, в принципе, взгляды на мир были схожи.
Мы регулярно выбирались на экскурсии в пригороды, музеи, ходили в филармонию, театры и даже в кино. Съездили однажды в Выборг на «Майское дерево»: плясали, пили, веселились. Дошло аж до поцелуев на пронзительно-свежем ветру у стен Выборгского замка.
Несмотря на тягучую тяжелую зависть, непрерывно источаемую женской частью кафедры, нам было хорошо вместе.
В один из летних дней, когда братья заявили мне, что за копейки в «Пятерочке» грузчиками они работать не будут и уже уволились, хотя я приложила прилично усилий, дабы их туда взяли, я позвонила Саше и спросила, не погуляет ли он со мной? На кладбище при Новодевичьем монастыре.
А на сороковой минуте неспешной прогулки меня прорвало. Я рыдала. Сначала просто в пространство, потом Саше в футболку. Пришла в себя у него в объятьях, на одной из стареньких скамеек в глубине кладбища. Он стер большими пальцами мне слезы со щек и просто спросил:
— Льдинка, давай поженимся, а? Переезжай ко мне.
И на радость всей родне, я приняла предложения Александра. Оба. Вот так совпало.
Выполнила обязательную программу для всех «хороших девочек»: учеба, работа, замуж.
Молодец я, наконец-то?
Как же! «Так и должно быть!» — ответ родительницы в день свадьбы, на мой вопрос: «Ну, теперь-то, мама, ты довольна?».
Что же сейчас в итоге всех этих подвижнических подвигов во имя семьи имеет Рита?
«Мы считаем, надо так — иди и делай. Что ты сама думаешь — никого не интересует».
Да не охренели ли вы все вконец, дорогие мои родственники?
Я остановилась, глубоко вздохнула, подняла голову к небу. Там как раз в небольшом просвете между туч блеснуло солнце. Хмыкнула, значит, я права.
Выдохнула и быстро, пока не передумала, заблокировала в телефоне всю семью: мать и братьев. Отец мне никогда не звонил.
Сепарация от родителей — это тяжело, но надо. Хоть когда-нибудь.
А после такого революционного для себя деяния, прихватила Влада за руку и потащила по дорожке глубже в парк — надо рассмотреть подсветку и зверушек же.
Раз уж пришли.
Глава 37
Падение вверх
'И в радости немой, в блаженстве наслажденья
Твой шепот сладостный и тихий стон внимать,
И тихо в скромной тьме для неги пробужденья
Близ милой засыпать?'
А. С. Пушкин
Жизнь в этот раз решила продемонстрировать мне свою многогранность. Никогда я не была так счастлива в Китае, как в этот приезд, ну и трындеца мне тоже, видимо, полагалось досыпать. Для равновесия, так сказать.
Вечером после прогулки и валяния в снегу, дегустировали очередное сливовое вино и обсуждали перспективы мирового научно-технического прогресса в ближайшие годы, на примере Владовой диссертации. А я постепенно обретала душевное равновесие в руках мужчины, что видел во мне не только мозги, статус и питерскую прописку.
Тепла и радости добавило короткое письмо от сына. Рус был лаконичен, но в понедельник обещался быть в школе вовремя. Отца просил при нем не упоминать. От Леры, сказал, принесет заявление.
Вроде как сам вырулил. Без меня. Растет, ослик.
Что там Саша еще отжег — уже боюсь предполагать.
И вот только мне стало чуть-чуть попроще дышать, как Влад, растирая мою левую лодыжку, вдруг спросил:
— Скажи мне, душа моя, а Константин Еров тебе кто?
Как я не облилась вином — загадка почище, чем решение системы уравнений Навье — Стокса.
— Э, а к чему это вдруг?
Сильные пальцы сжали лодыжку крепче:
— Скажи, Марго. Пожалуйста, — и взгляд снизу вверх такой. Навылет.
Эх, как же все сложно.
Ну, у меня все равно «бесперспективняк» в плане будущего с ним, так что, почему бы и?
— Мы познакомились в аспирантуре, на симпозиуме. Был роман на расстоянии. Он стал моим первым мужчиной в далеком две тысячи седьмом, а через год присвоил авторство двух моих готовых в печать статей. Я его прокляла и после защиты избила букетом роз. Так что сам решай — кто он мне теперь.
Выдохнула и поняла, что я умудрилась как-то забраться в кресло с ногами, компактно там угнездиться и с головой зарыться в плед.
Из которого меня тут же вытряхнули
