Я опять замолчала, глубоко задумавшись над своей судьбой. Тот, что в хламиде, тоже, видимо, думал. Не знаю, к каким общим выводам мы бы в итоге пришли, но меня вдруг озарила идея.
– Эй, – позвала затворника. Дождалась, когда его внимание сосредоточится на мне, и попросила: – А сделай вот так, – и подняла руку наверх.
Он медленно повторил мое движение.
– Отлично! – похвалила его и себя.
Мой план коварен.
– А теперь вот так, – я коснулась своего лица.
Затворник вновь зеркально повторил мой жест, а его ладонь ненадолго скрылась в темноте капюшона.
– Очень хорошо! А теперь вот так…
Я провела обеими руками от подбородка по лицу вверх, затем по волосам и в итоге встряхнула головой, как бы освобождаясь от невидимого капюшона.
Затворник повторил мое движение, но по верху своей хламиды.
Я сложила руки на груди. Оглядела комнату. Подскочив с постели, подошла к шкафу с одеждой и вытащила оттуда деревянную перекладину, скинув вешалки на пол. Подошла к магу, осторожно протягивая палку вперед, и попробовала зацепить край капюшона. Но затворник перехватил палку и откинул в сторону.
Бесит уже!
– Да что тебе стоит лицо свое показать? Ты же в зеркало смотреться не будешь! Меня, знаешь ли, напрягают всякие в хламидах! Особенно в моих собственных снах! А вдруг ты тоже старик и только руки у тебя молодые?..
Маг некоторое время не реагировал, а затем как-то несмело протянул ко мне свои молодые руки.
Я резко отпрыгнула назад.
– Ты чего?! Обнимать собрался? И потом вновь одежды лишать?.. Совсем мозги растерял за годы одиночества?!
Тут я, конечно, была не права – зачем напоминать человеку о неприятном? – но страх остаться без платья оказался слишком велик, потому я стащила одеяло с кровати и закуталась в него целиком. Даже часть волос закрыла.
– Не надо вот этих твоих фокусов, – проговорила немного неуверенно.
Постояла, глядя на странного мага.
Любопытно, и как его, такого великого, угораздило потерять память? Ведь о том, что он не просто псих, он едва ли не гений, мне говорили и Тата, и Нани… Да к тому же сам факт, что всем знакомым этого любителя хламид стерли знание о его личности, говорит о многом!
– Ты явно не простая птица, – тихо произнесла я, склонив голову и разглядывая то, что можно было разглядеть под тканью. – И твое возвращение могло бы стать нашей общей маленькой победой… Как же мне тебя отсюда вытащить?..
Затворник молчал.
– А сделай так, – предложила я и скинула с себя одеяло.
И он скинул с себя хламиду.
Я замерла.
– Ты что, серьезно? – выдавила, не в силах пошевелиться.
Мужчине, что стоял передо мной, было от силы лет двадцать восемь. Его темно-русые волосы чуть вились на концах; широкие скулы, размах черных бровей и уверенный взгляд голубых глаз выдавали волевого человека. Слегка смягчали черты лица чувственные губы… Однако на них мягкость заканчивалась: под черной формой лучшего ученика академии Даркстоун явно просматривалось тело воина.
– Да кто же ты такой?.. – прошептала я, не веря собственным глазам.
Великий маг? Проклятый во время обучения и застывший в безвременье?.. Узник Черной башни, которого боятся все и о котором никто ничего не помнит?!
Вы что, шутите?!
– Эй, парень, лучше тебе заговорить, потому что у меня появилось слишком много вопросов, – сказала я недоверчиво и начала медленно продвигаться к нему.
Осторожно наклонилась, чтобы не спугнуть… подобрала хламиду с пола…
И она тут же осыпалась прахом в моих руках!
– То есть… ты сам мог ее давно спокойно скинуть?.. Но не делал этого? – Я выпрямилась, глядя на него с огромным удивлением, уже реально ничего не понимая: метафора буквально рассыпалась на глазах.
Мужчина ничего не ответил, продолжая вести себя так, словно ничего не поменялось. А я вдруг почувствовала чьи-то прикосновения.
Что за?.. Резко оглянулась – и вылетела в собственное тело на кровати.
Тата сложила руки на груди и смотрела на меня укоряющим взглядом.
– Староста, ты что-то совсем расслабилась, – заметила она и пошла к двери. – У тебя пятнадцать минут на сборы.
– А? Что? Как? Почему? – Я начала тереть руками лицо.
– Нет, ты, конечно, можешь пропустить завтрак – дело твое. Но хоть платье поменяй.
И она вышла из комнаты, оставив меня лежать в растерянности.
Это был сон?
Или это был… сон?..
Мрак.
Глава 11
Последствия тех самых глупостей
– Где он? – Я появилась на кухне не в самом лучшем настроении.
Из-за того, что вчера заснула в платье, мне пришлось доставать из своих закромов последний черный «шедевр»: платье с кружевными горлышком и манжетами, которое досталось мне с большой скидкой, поскольку было на размер меньше: то есть облегало больше, чем нужно… хорошо хоть, юбка от талии шла широкая.
Остальная одежда была в стирке, а Грог… да, он не спешил оказать нам помощь мага воды, так что грязные вещи копились… копились… и копились.
– Он сильно не в духе, – ответила Тата.
Пузачо молча подал мне завтрак, отводя глаза. Ну да, вчера сын пекаря обещал, что будет следить за нашим лысым бунтарем, – и проглядел его нападение.
– Он пойдет на лекции? – сухо уточнила я.
– Пойдет. – Грог появился на кухне, сопровождаемый близнецами, обошел стол и уселся напротив меня. – Ну здравствуй, староста.
– Здравствуй, Грог. – Я продолжала спокойно пить настой из трав. – Желание забраться на меня все еще присутствует?
Грог оскалился.
– Значит, будем выбивать его, – ровно сказала я, отставляя стакан, и скрестила пальцы в замок, глядя в глаза бугая. – Грог, мне нужно знать, стоит ли ждать удара в спину. Я могу вырубать тебя хоть каждый день, но это не то, чего я хочу.
– И чего же хочет наша храбрая староста? – одними губами улыбнулся Грог.
– Чтобы ты мне доверился, – ответила прямо.
– Доверие нужно заслужить, – произнес он так, словно за его спиной не стояли два наемника, следящие за каждым его движением.
– Разве я этого не делаю? – Я держала себя в руках и старалась не показывать свое недоумение. – Или ты думаешь, тот факт, что мы сплотились и уже несколько раз дали отпор адептам академии, – это нечто само собой разумеющееся?
– Со мной во главе мы бы уже добились намного большего, – фыркнул Грог.
– Чего? Того, чтобы нас переселили в сарай? Или чтобы отправили на убой к проходу между мирами – чтоб уж точно избавиться?.. – Тата встала из-за стола. – Я больше не хочу это слушать.
