идти пора. У меня индивидуальное с миссис Мвенза, и я уже почти опоздала. Но вечером мы все равно увидимся, да? Только будь до тех пор осторожен.
– Круто. Да, спасибо. Круто, круто, круто!
Прекрати орать «круто», чуть не прикрикнул я на себя.
– Я бы сейчас откупорил бутылку вустерского соуса, бро, – сообщил мне Като, задумчиво проводив глазами качающуюся туда-сюда на ходу юбку Надьи и все, что под ней, – и обильно намазал бы эту…
– Пошел ты, Като, – оборвал его излияния я, уже жалея, что дал ему увидеть меня в таком ужаленном виде.
Он заржал, так, чтобы услышали за соседним столом.
– Это была шутка, чувак! – он сделал серьезное лицо. – Ты же знаешь мою политику: только легкие отношения.
Я не ответил. Надо, чтобы разговор затух быстро и тихо. Терпеть не могу, когда Като мочит такие комменты, особенно в присутствии Роба. Прямо как семейные тайны направо-налево открывает… или задирает капот над мотором, который уже на ладан дышит, но все на нем все равно ездят. Еще больше меня бесило, что он на самом деле врал. Еще и дня не прошло с тех пор, как Като не мог придумать повод ввернуть в разговоре Надьино имя… хотя, как обычно, он положил на нее глаз только после того, как это сделал я. Если в его правиле про «легкие отношения» и было хоть одно исключение – так это она, Надья. Но я вообще-то, со своей стороны, не делал объявлений, что типа запал на нее, так что тут взятки гладки.
Хотя я-то уж поближе к цели буду, чем он. Наверняка. Она ни с кем больше в Пенни-Хилл не встречалась, и вот теперь еще руку на мою положила, когда я упомянул терки с Ди. А, и в эсэмэске еще утром было в конце «хххх» – четыре, как-никак, поцелуя, не хухры-мухры.
Четыре, мать его!
Роб в некотором недоумении взял поднос и поднялся.
– Бро, я тоже пойду. Мне еще малыша в бассейн забросить надо до урока.
Вот чего Роб ни фига никогда не стыдился, так это своей кишечной деятельности.
– Сорян, чувак, – сказал он, приметив некоторое беспокойство у меня во взгляде, – я тебя точняк встречу после школы, но прям щас у меня тут деликатная ситуация – оно, видишь ли, уже начало вылезать; надо бы аккуратно донести до сортира и по дороге не…
Я покачал головой, Като захихикал, и мы оба проводили глазами Роба, плавно, шажок за шажочком устремившегося на выход следом за Надьей. Хорошо, что она, кстати, не услышала последний коммент про легкие отношения – не ради своей безопасности, конечно, а ради Като… Целое оборонительное звено «Ливерпуля» не спасло бы его от прямой атаки с ее половины поля.
Но и это была еще не главная причина, почему я так обрадовался ее уходу.
Главная заключалась в том, что в столовку только что вошел Ди.
Глава 14
Риа. 15 лет спустя
На следующий урок с доктором Эссо я явилась такая злая и нервная, что почти говорить не могла.
Вторничную тренировку отменили: Джиббси решила поберечь наши ноги и поле заодно до матча на выходных. Это означало, что во всем здании, кроме меня и доктора Эссо, не будет никого. Даже коридорные флуоресцентные лампы, обычно бросавшие клочок света в складскую, сегодня не горели. Футбольное барахло… грязное окно… и человек с тысячей секретов.
После того видео я целую ночь рылась в его файлах. Чертово долбаное видео. Которое мы с Оливией смотрели в автобусе, зажав себе ладонью пасть, чтобы не взвыть в голос. Ради которого рисковали жизнью. Каждый раз, заново проигрывая клип, я бесилась все больше и больше. Почему Эссо сразу мне ничего не сказал? Зачем пудрил мозги, учитывая, сколько всего он на самом деле знал? Ну, теперь хотя бы понятно, с чего это он такой повернутый на нелепой идее возвращения назад во времени. Повернешься тут, когда все руки в крови! И чуть ли не еще больше напрягало то, чего я НЕ нашла в его файлах. Никаких семейных альбомов, никаких социальных сетей… нет учительской регистрации, а значит, он врал, чтобы выбить себе эти занятия со мной, – как врал и про все остальное.
Денег у него тоже было не особо. Еще в 2023-м он купил какое-то количество акций «Кантора» – задолго до того, как они начали печать кур на 3D-принтере и занялись кибернетикой, – и сделал себе миллионы. Дальше поступил совершенно идиотически – все их раздал. То есть вообще все. В основном школам нашего района, в том числе и некой Пенни-Хилл, которая с тех пор не вылезает с первого места в чартах министерства образования.
– Так, Риа… расслабься, – проворчала я себе под нос. – Мы заставим его все объяснить.
– Ты же знаешь, что я тебя слышу, да? – отозвался он. – В смысле, я тут.
Он таращился на меня, будто это я идиотка… будто не ему полагалось выглядеть глупо, когда я на него наехала.
– Ты себе не представляешь, как часто это со мной случается. Люди думают, что если я не вижу, как двигаются их губы, то я и звуков не различаю.
Он протянул мне через стол мою домашку.
– Отлично, – сказал он, как будто все это говно еще имело какой-то смысл. – А я тебе говорил, что путешествия во времени – это очень…
– Давайте займемся уроком, – отрезала я.
Он дернул головой, явно растерявшись, помолчал, вернул присутствие духа. Сказал:
– А… ну, круто.
Когда он снова начал говорить, у меня в руках уже был телефон, и я тапала иконку с видео. Один из многих Q-шифрованных файлов, из-за которых данные так долго грузились у Линфорда. Вот этот конкретный собирался грузиться восемьдесят четыре секунды. Ожидание было еще невыносимее, чем в тот раз, с Оливией в автобусе.
– Прежде чем мы продолжим, хочу сказать, что я тобой горжусь. Я знаю, что времени на тренировки теперь будет уходить больше, и это очень здорово. Что до школы, уверен, к летним экзаменам у тебя по нашему предмету уже все будет супер.
Я его не слушала. Я была занята. Уговаривала себя, что сломанную штангу от ворот, валявшуюся на полу, не стоит использовать в качестве наступательного оружия. После всего, что мы вместе увидели, Оливия настаивала, чтобы я вообще сегодня на занятия не ходила – правда, безопасность доктора Эссо волновала ее не меньше моей.
– Не буду врать тебе, Риа: оценки на экзаменах реально имеют значение. Без хорошей математики и физики тебе половина предметов в универе будет недоступна, а это сразу отрежет уйму вариантов с выбором карьеры.
Слушая вполуха, я смотрела, как он прячет руки под столом и продолжает все тем же заботливым тоном.
– Но там все даже еще сложнее. Без математики ты не сможешь продираться
