клянусь, впервые в жизни я был рад его видеть! Вряд ли он просто так сюда притащился бы, а значит, скорее всего приехал за мной! — сделал я, как мне показалось, вполне логичный вывод, и поспешил к машине. Та затормозила у крыльца, на котором сложив руки на груди застыл наставник, двери машины открылись, и оттуда с одной стороны вышел Сухой, а с другой — какая-то совсем ещё молодая девушка. Вроде так даже очень ничего, рыженькая, — краем глаза подметил я, но мне было не до неё. Я готовился мчаться в свою комнату, собирать свои не многочисленные вещи.
— Ну, здравствуй, — поздоровался Сухой за руку не со мной, а с Сергеичем, делая вид, что меня тут вообще нет, — Как и договаривались, привёз тебе нового ученика, принимай. Прошу любить и жаловать — Сафонова Анна Александровна. Зачем её сюда привезли она в курсе, так что можешь обойтись без вводной части и сразу подключать её к делу.
— Может, пройдёшь, я тебя хоть чаем угощу? — прогудел довольно наставник, даже не взглянув на девицу, с невозмутимым видом продолжавшую стоять возле машины.
— Извини, но мне сегодня совсем некогда, Сергеич, — развёл руками Сухой, — Мне через три часа надо уже у императора быть. Так что спасибо за предложение, но воздержусь. В другой раз. Без обид.
— Да брось, какие обиды… — добродушно проворчал Сергеич, — Я же понимаю. Государева служба прежде всего. Езжай себе с богом.
Они попрощались, Сухой пошёл к машине, а я вслед за ним. Чёрт с ними, вещами. Рюкзак с собой, а без всего остального обойдусь. Трезора только жалко, но, думаю, Сергеич позаботится о нём.
— А ты это куда собрался? — хмуро спросил Сухой, когда я уже схватился за дверную ручку.
— Как это куда? Домой, — невозмутимо отозвался я, — У Сергеича новый ученик, а значит, я свободен и могу свалить из этого дурдома.
— Не можешь, — равнодушно возразил этот козёл, — Ты остаёшься, и продолжаешь своё обучение. Девушка эта — твой будущий напарник, так что знакомься. Думаю, тебе теперь веселее тут будет заниматься.
— Да в жопу такое веселье! — огрызнулся я, — Как и службу эту вашу! Домой меня вези. Хрен с этой вашей госслужбой, я лучше на частный бизнес работать буду. Без меня играйте в эти ваши игры.
— Мда, тяжёлый случай, — тихо пробормотал Сухой, хмуро глядя на меня, — Говорил мне Сергеич, что ты тут оборзел совсем, но я даже не представлял, что настолько, — покачал он головой, — Слушай меня сюда, щенок. Ты думаешь, я тут в игры с тобой играю? Трачу своё личное время на тебя? Пора расставить точки над «И», так сказать. Куда ты там собрался идти, в частный бизнес? Забудь. Отсюда у тебя есть только два пути. Либо ты работаешь на государство, либо отправляешься в один из секретных центров, где будешь заперт до конца своих дней, а учёные и маги будут тебя изучать. А нет, вру, есть ещё третий путь. Можешь просто сдохнуть. Мы не допустим, чтобы ты попал во вражеские руки, а потому выезд за рубеж тебе запрещён. Так что, ты всё ещё хочешь уехать отсюда? — он холодно смотрел на меня, а я молчал, чувствуя, как в моей груди полыхает ненависть.
— Я так и думал, — продолжил он, не дождавшись моего ответа, — И скажу сразу, чтобы ты предельно всё понял. Если нам не понравится, как ты работаешь, мы вернёмся ко второму варианту, и закроем тебя навсегда. Там от тебя будет больше пользы. И последнее. Я думал сделать тебя старшим в вашей двойке, так как у тебя больше опыта, но… Передумал. После вашего с ней обучения я сделаю старшим того, кого мне порекомендует ваш наставник. Это такой тебе дополнительный стимул будет взяться, наконец, за ум. Вопросы?
Я промолчал, еле сдерживаясь, чтобы не выплеснуть своё бешенство, а вокруг меня стало образовываться какое-то тёмное марево. Почти не видимое в наступивших сумерках, но смертельно опасное… Я чувствовал, что вот только я захоти, дай команду, и очень скоро Сухой умрёт… Вот только, смысл? Его смерть не решит моих проблем, а только увеличит их, и я… Сдержался.
— Нет вопросов, значит. Чудесно, — кивнул он, и сел машину. Вскоре мотор слегка зарычал, и я проводил Сухого мрачным взглядом.
— Привет. Давай знакомиться! — вырвал меня из тяжёлых раздумий звонкий голос, я поднял взгляд, и увидел напротив себя девушку, протянувшую мне руку. Ничего не ответив, и не пожав руки, я молча ушёл в дом, и дай бог, чтобы меня сегодня больше никто не трогал. Иначе могу и сорваться…
* * *
Ночью я никак не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, садился, опять ложился. Сон не шёл. Голова разрывалась от мрачных мыслей, я пытался придумать способ, как мне вырваться из этого капкана, но ничего стоящего на ум не приходило. Только какие-то совсем идиотские уже варианты. Сбежать за границу? А дальше что? Там точно также посадят меня под замок. Прятаться от всех, не раскрывая себя? Всю жизнь? Не потяну. Пока остаётся только смириться, и ждать… Посмотрим, как жизнь повернётся. Может, и придумаю что со временем.
Я опять сел на кровати, бросил взгляд на валяющийся рядом с ней рюкзак, и только тут вспомнил про свёрток. Пора бы и узнать, что же я приволок в дом. Свет луны за окном вполне хорошо освещал комнату, так что я взял рюкзак, вытащил свёрток, и стал аккуратно открывать его. Под многочисленным слоем каких-то тряпок оказалось что-то вроде длинной деревянной шкатулки, закрытой на маленькую щеколду. Осторожно открыв её, я обнаружил внутри на чёрной бархатной подкладке то ли нож, то ли кинжал, тускло блестевший в темноте. На широком, сантиметров шесть, лезвии, длиной сантиметров двадцать, извивались какие-то узоры, а на деревянной рукояти была вырезана оскалившаяся морда волка. От него прямо веяло смертью и опасностью. Было совершенно ясно, что это боевое оружие, а не декоративная побрякушка.
— Нож ведьмака… — прошелестел вдруг рядом голос домового, я поднял голову, и увидел, как он опасливо смотрит на клинок, — Да к тому же ещё, и проклятый. Будь с ним крайне осторожен! Держи всегда в этой шкатулке, и не доставай попусту, иначе быть беде! — встревоженно прошептал он.
— Благодарю за совет, — кивнул я ему, убирая нож, больше похожий на кинжал, обратно в шкатулку, — Но почему ты решил меня предупредить? Мне показалось, что ты ненавидишь меня?
— Тут я больше за хозяина опасаюсь, — четно ответил он, — По неразумению ты мог большую беду нашему дому принести, уж лучше предупредить.
