слишком благонадёжные горожане, полиции известные. Но эти два полицейских хотели с меня поиметь выгоду, чему препятствовала моя невиновность. И то, что они меня воспринимали за боевого инженера, само собой.
— Возвращайся в припортовый район! Таким, как ты, тут не рады! — в сердцах пропищал тонконосый и вместе с подельником вернулся на улицу.
Ну я и направился в порт, понимая, что мне довольно сильно повезло. По крайней мере искусственная память пугала всякими жуткими конструкциями, где полицейские и жулики действуют слаженной группой, покушаясь на имущество, достоинство и честь. Да и про полисменов Камулодуна похожие слухи ходили… Наверное, всё же не стоит покидать портовые районы в будущем. Если не буду уверен в относительной безопасности: а то не стал выходить на улицы с проезжей частью (что может и не зря) и думал, что всё хорошо.
Добрался я до портового района, а там — до нашего Корабля. Заблудиться было бы крайне затруднительно, неприятностей по дороге не случилось, так что в Котельную я зашёл совершенно спокойно. И тут же был встречен нахмуренным лицом Крепа.
— Ты откуда? — подбоченясь, спросил он, посмотрел на мою удивленную физиономию и уточнил. — Смена только с утра должна вернуться, а ты тут.
— Так вроде в контракте или в клятве не было, что я должен с отдыхающей сменой быть, мастер Креп? — продолжал недоумевать я, думая, в чём провинился.
— Кхм, не было… Гы-гы, ну ты даёшь парень: в клятве-контракте, — вдруг хохотнул мастер. — А всё-таки, где ты был-то?
— Сходил со сменой в Кейлз…
— Это знаю, Кузьмич рассказал. А там что?
Ну и рассказал я, что и как: ну не скрывать же, да и глупо скрывать. Да и может, посоветует мастер Креп что-то, укажет на ошибки.
— Кейлз — городишко вороватый и бандитский, — пожевал мастер бородой на мой рассказ. — Это тебе сильно повезло, что ты переулками и подворотнями пробирался, где народу почти нет. Ну и правильно думаешь: отходить от своих не след. Не везде, но в больших городах точно. У нас, в Британике, залётных тоже не любят, и какого-нибудь галла тонконогого в Камулодуне мало, что не побьют.
— Потому что галл?
— И за тонконогость, — с усмешкой подтвердил мастер. — И парень, зря в бордель не сходил с ребятами, — вдруг совершенно серьёзно сообщил он.
— Да я, как-то… Ну не хочется особо…
— Гыгы! А про задницу той воровки мне все уши Пропотон прожужжал, — захрюкал Креп.
— Мастера, не обижай Пропотона! Моя не жужжала! — послышался гоблинский голос из-за трансформатора.
Посмеялись уже вдвоём с мастером — забавно вышло. Ну и стал Креп рассказывать, что Киру уже нашёл нам работу. Какую — ещё никто не знает, так что я “сам себе дурак”, как выразился Креп. Потому что в Кейлезе мы ещё два дня. Завтра — офицерское собрание, где капитан расскажет, что за дело, и куда летим. А я, как ни крути, а офицер судна, пусть и младший. И присутствовать на этом собрании просто необходимо. А послезавтра — предполётная подготовка. Так что мастер, противно хрюкая, сообщил, что гоблинов мне на поругание не отдаст (после чего раздался писк с разных концов Котельной: спасибо, добрый Мастера!), а с последствиями своего воздержания до следующей стоянки чтоб я сам справлялся, как хочу.
Не знаю, что он так ехидствовал: и потерпеть можно, да и не только. И вообще никакой “непреодолимой тяги” или там “огня в чреслах” я не ощущал. Ну, “необоримых”, само собой, так что на это ехидство только покивал. И направился в свою каюту: думать, учебники почитать. И успокоиться: этот поход в город очень нервным вышел, хотя это я, возможно, слишком впечатлительный.
А на следующий день, в полдень, мы с мастером Крепом сидели в совещательной кают-компании Вагус Симбонта. За круглым столом, ну точнее — мастер за столом, а я, как его подчинённый — чуть сзади, и не в кресле, а на стуле. И кроме нас, за столом сидел и Кузьмич, и здоровенный зеленокожий огр с моноклем в глазу и здоровенной золотой серьгой (которая мне бы как браслет по размерам бы подошла!) — старший помощник капитана, Карруд Оли. И персер Вагус Сумбонта, симпатия матера Крепа — цверга Трассика. И медик судна, племянница капитана, Дун Меддагунай. А больше я никого не знал, да и мастер Креп представить не успел, потому что вполголоса сообщал мне, что капитан просто расскажет, что и как, “права голоса” у меня нет, только право присутствовать.
Ну, я и так не собирался о своих мыслях и рассуждениях кричать. Так-то понятно, что “офицер” я чисто на бумаге, ни подчинённых, ни зоны ответственности. Помощь Котельному Мастеру, скажем так. Да и что я по заказу могу сказать, ни разу в жизни этим не то, что не занимавшийся, но даже об этом не слышавший.
И тут в совещательную, стремительным шагом, зашёл Киру Квалем. Обежал нас взглядом, хмыкнул и громко произнёс:
— Есть фрахт, кумродуры, — сказал он. — Довольно дальний и срочный, но при этом выгодный.
И стал рассказывать, довольно сжато, но по делу. Есть груз механизмов, станков и инструментов, аж с цвергских северных островов. Ну, там не совсем цверги, хотя и цверги. Только отличаются от наших, ну как британец от галлийца, наверное… Ну да ладно. Так вот, довольно крупный груз станков и инструментов. И маршрут — через весь Великий океан, почти до границы материковых Номов Атланты и Аситеки. На континенты высаживаться, к счастью, не надо — там жили очень… своеобразные разумные. С очень своеобразными мистическими школами, воинственно отрицающие механику. Вплоть до того, что ни на одном из Номов просто не использовали колеса, ни в одном из видов. В общем — странные места, со странным населением. Вроде бы почти на всех Террах их уничтожили, но на Тесселисе, разделенном границами, они преуспели в своей странной мистике, вроде бы, связанной с жертвами. И нынче не покидали свой континент, ну и к ним охотников добраться было не так много.
Так вот, надо нам в некое “Великое и Сиятельное Королевство Таино”, как с иронично искривлённой губой озвучил капитан. Впрочем, судя по гомону офицеров, ирония была, может, и уместной, но её никто не понял. Дело в том, что раскинувшееся на несколько Номов государство было прекрасным перевалочным пунктом редкостей с избегаемых материков. Та же какава доставлялась через это королевство. Где-то выращивалась, но ничтожно мало, так что великое-не великое, но немаловажное королевство. Правда, само по себе — не
