с чего взяла, что навийское проклятие на тебе было?
«Бич все-таки убрал, — не без удовольствия отметила Яга, — уже неплохо».
— Холод мертвенный чувствовала от пут, такое может быть только от магии Нави.
— Вот оно значит как — Навь на тебя проклятие наложила. А Правь, значит, не при делах? — в голосе Вия послышалось презрение и обида. — Правийцы умеют остаться в стороне от той грязи, которую сами же и развели. А ты посмотри на Сварожье проклятие! — прокричал он, указывая на то, что было у него вместо глаз. — Так он меня наказал за отца, проигравшему светлым в Изначальной битве. На Перворожденного поднять руку он побоялся, а вот на его сына смелости хватило. И кто он после этого, светлый ваш бог?!
Яга молчала. А Вий уже совсем разошелся:
— Побочным явлением проклятья является мой смертоносный взгляд для того, кто скрывает правду. Я не верю, что ты была заперта. Думаю, ты скрывалась. Сейчас я позову слуг открыть мне глаза. Если ты правду говоришь, продолжим разговор. А если нет — пеняй на себя.
— Я не боюсь, Вий, делай, что считаешь нужным. Только поскорее. Время идет.
Вий неожиданно успокоился, устало сел рядом с Ягой, отложив бич в сторону.
— Знал, что ты придешь. Ждал тебя. Думал, тебе удалось найти потайное место, хотел узнать, где же оно находится. Надоело все, хочу отдохнуть. Залечь в берлоге какой-нибудь и забыть обо всем. Надоело!
Яга покосилась на собеседника:
— Наша судьба в исполнении долга. Мы только для этого созданы. Вряд ли хоть кто-то из нас не мечтал избавиться от этого бремени, но как сложилось, так сложилось. Даже самый могущественный бог должен выполнять свои обязанности. На этом и держатся три мира.
— Ну да, — добавил Вий, — ничто не укрепляет так чувство долга, как невозможность уклониться от его исполнения.
Оба невесело усмехнулись.
— Знаешь об испытании, которое тебе предстоит?
Яга покачала головой. Вий с сожалением посмотрел на нее:
— Знай, я желаю тебе пройти его, потому что вернув себе в полной мере силы Берегини, надеюсь, ты будешь находить минутку заходить ко мне на огонек. А то скучновато мне тут. Кстати, Макошь никогда не говорила тебе о твоих настоящих родителях?
Яга с удвоенным интересом взглянула на хозяина преисподней:
— Нет. А тебе есть что сказать?
— Да. Вот навестишь меня, расскажу.
Яга утвердительно кивнула:
— Постараюсь!
— А теперь к делу. Чтобы попасть в Верхний мир, необходимо пройти очищение Пеклом.
— Это как?
Вий прикоснулся к стене, она отодвинулась и возник огненный занавес, нестерпимым жаром пахнуло Яге в лицо.
— Иди, — сказал Вий, — шагай смело.
Яга закрыла глаза, задержала дыхание. Вспомнила напутствие матери: «Иди вперед и предначертанное свершится», — и сделала шаг. Прямо в пламя. Но вместо пекла оказалась в доме Макоши. Ее начали обступать детские воспоминания. Те, за которые ей было стыдно. Как она украла и спрятала веретено Дули, а та обвинила Долю в пропаже, и они надолго поссорились. Яге было стыдно признаться в воровстве, и она просто тихо вернула веретено на место. — Простите меня! — невольно вырвалось у нее. Еще воспоминания и еще. Такого стыда она не испытывала никогда. У всех просила прощения. Когда последняя тень ушла, словно чья-то рука ее вытолкнула в огненное кольцо. В круге пламя жгло нестерпимо, Яга видела, как ее кожа морщится, тлеет и сгорает, отрываясь кусками. Она горела заживо, чувствуя каждое прикосновение огня, который жадно лизал ее плоть. Но под сгоревшим слоем кожи обнажился другой слой. И он тоже сгорал и отлетал куда-то. Яга очищалась. Боль уходила, огненное кольцо становилось все меньше и меньше. Скоро оно стало совсем небольшим, и Яга его перешагнула.
Оказалась в своем высоком тереме. Здесь ее поджидали новые воспоминания. Ей было стыдно за слепую уверенность в своей правоте, за скорую расправу, за то, что считала себя непогрешимой и всевластной. Она видела себя глазами других людей, и чувствовала каждую обиду, которую она им наносила. Мучимая стыдом и раскаянием, она кричала им:
— Простите меня.
И снова возникло пламя. В нем сгорали боль и обида недавних дней, воспоминания о том, как она упрекала богов в несправедливости, проклинала Велеса, мать, Девану за то, что не могут ей помочь. Ненавидела их всех. Пламя по-прежнему жадно лизало ее тело. Но искренние слова о прощении стирали боль, убирали тоску. И чем больше воспоминаний сгорало, тем меньше жгло пламя, а потом и вовсе шелком скользнуло по телу и исчезло.
— Очищение выполнено, — произнёс голос Вия, — дверь в Правь открыта. И помни, ты обещала меня навещать. Ягиня, эй!
Яга хотела оглянуться, чтобы попрощаться, но услышала шепот:
— Иди, не оглядывайся! — ей показалось или это голос Велеса? — Оглянешься, вернёшься в Навь, теперь уже навсегда! — сказал тот же голос.
Она открыла дверь и шагнула вперед.
Обитель небесная ослепила ее светом. Ирийский сад предстал во всем великолепии. Ее окутал позабытый запах сладкого меда и душистой пыльцы. Прикрыв глаза рукой, она наблюдала, как тонкие лучики солнца пронизывают кроны деревьев, как ветерок колышет прекрасные цветы, как ароматные лианы окутывают беседки, созданные для раздумий в приятном уединении. По всему саду то там, то здесь легко проносились золотые всполохи, сотканные из света, их движения повторяли стайки разноцветных бабочек и крошечных птиц. Прохладу и умиротворение обещал этот сад. Вдалеке виднелось озеро утоления печали с яркими пятнами нежно-розовых водяных цветков, что служило для правийцев источником исцеления.
В саду утопали девять небес. Именно туда велела ей мать идти за помощью. Яга шагнула вперед и поняла, что нет железной ноги. Вместо нее — второй золотой сапожок. «Никакое проклятие не выдержит света», — вспомнила она слова Деваны. Или Пекло очистило ее от проклятия? Как бы то ни было, в Прави она была молодой и здоровой. И в золотых сапожках, как раньше.
Она глазами искала хоромы Сварога, которые, демонстрируя незыблемую власть и могущество, расположились на девятом небе. Ниже них располагались чертоги Перуна, которыми Яга невольно залюбовалась. Дворец алмазный, изукрашенный красным золотом и камнями драгоценными. А вон и колесница огненная наездника ждет. Но с Перуном ей лучше не встречаться, памятуя канувший в лету роман Велеса с дражайшей супругой Бога Огня. Почему мама так любит вспоминать об этом? Кстати, о матери — где там последний подарочек? Она засунула руку в сверток и вытащила платок. Осмотрев его так и этак, ничего необычного она в нем не нашла и повязала на голову. Сверток растворился в облаке, как и не было его. Яга смотрела на
