— А он тут причем?
Алсу нахмурилась. Зашла в воду, намереваясь плыть.
— Стой! — Схватил ее за руку Костя. — Подожди, я сейчас.
Алсу увидела, как напряглись его плечи, губы сжались. Напряжение сменилось раздражением.
Алсу ворвалась в воду, как фурия, и захлопала по воде руками, словно рвала ее на куски. За ней сыпались брызги, шли мягкие волны.
«Она очень хороша, — подумал Костя. — И такая молодая, смелая. Огонь!»
Он догнал ее у серого камня. Но больше всего его поразило выражение снисходительности на лице с яркими, чуть тронутыми улыбкой губами. Она сидела на камне, опираясь на ладони и подставив лицо солнцу. Поза её казалась расслабленной, но чувствовалось, что она могла сорваться с места в любой момент.
— Ты всегда здесь плаваешь?
Он сказал это тоном, который приветливым не назовешь. Хотя его можно понять. Еще, наверное, не отошел от того падения.
— А ты всегда здесь караулишь? — улыбнулась Алсу.
— На самом деле, я здесь случайно, — бесхитростно ответил Сидоров. — Мне показалось, что именно здесь должна обитать русалка. Отсюда самые четкие виды на заливные луга.
— Случайно… показалось.
— Как тебя зовут? Меня — Костян.
«Знаю, — чуть не выдала себя Алсу».
— А тебя?
— Вот догадайся с трех раз.
— Давай по честноку, — обиделся Костян. — Я не гадалка.
— Но ведь ты угадал, где можешь меня встретить.
— Кристина.
— Почему Кристина?
— Не знаю. Но мне кажется, что я прав.
— Бинго! — улыбнулась Алсу.
— Реально? — Костян протянул руку. — Давай лапу, приятно познакомиться.
К его удивлению, Алсу тепло её пожала.
— И мне.
Это была игра. По крайней мере, Алсу постаралась ее поддержать, даже добавила веселых ноток в голосе.
Что бы там ни было, но сидеть на камне становилось холодно.
— На берег?
Костян нахмурился.
Алсу скользнула с камня в воду. Прохлада обожгла кожу. Как всегда, она плыла безупречно: жёсткие взмахи, крепкие ноги. Каждое движение — выверенное до предела. Из-за этого то, что происходило дальше, казалось не вполне реальным, обманчивым и противоестественным.
В какой-то момент Алсу почувствовала, что кто-то схватил ее за ногу. Невольно испугалась, отбрыкнулась, чтобы избавиться. Схватили за вторую.
Мелькнула мысль, что это Костя затеял дурацкую игру. Обернулась. Он далеко. Это сбило с толку. Алсу занервничала.
Дернули вниз. Погрузилась в воду, отчаянно забила руками, ногами. Вырвалась, вынырнула, заметила изумленные глаза Сидорова. Видно, что понял, напуган, старается доплыть. И не успевает…
Вновь схватили за ноги. И вновь порывистое погружение. Глотка воздуха достаточно, чтобы согнуться и рассмотреть того, кто держит: это что-то туманное, черное и это, кажется, руки человека в перчатках. Приходит единственно правильное решение — сопротивляться. Но чужие руки сильнее. Гораздо сильнее нее.
Интересно, на сколько хватит сил противостоять. Кажется, увидела ноги Сидорова. Показалось! Принялась отчаянно звать на помощь. Эй! Помогите кто-нибудь! Она извивалась, орала и, подчиняясь чужой воле, опускалась на дно. А оно уже рядом, в тине видна шина, ржавая рама велосипеда.
В какой-то момент ей показалось, что она справилась. Почувствовав свободу, рванула вверх. И может, это было ошибкой. Если бы догадалась метнуться в сторону, в поднятый со дна ил, все бы получилось. Но утратив способность отличать правильное от неправильного, поступила автоматически, и ее разгадали, не прикладывая усилий, догнали. Она уже видела в просветах воды солнце, Костю, который нырял, разыскивая ее, чуть в стороне. Еще немного и он бы ее нашел.
И уже стала надеяться на спасение, как вдруг почувствовала удар по голове. Обжигающая боль пронзила виски, словно их насквозь пробило стрелой.
Да такое просто невозможно!.. последнее что подумала Алсу, и погрузилась в темноту.
Глава 39
Спаситель-погубитель
Королева всполошилась, когда увидела во дворе дома незнакомца с Алсу на руках. Руки и ноги дочери болтались безвольными тряпками, а волосы — спутавшимися космами. Королева ощутила, как в затылок ударил мерзкий страх.
— Что с ней?
— Случилось несчастье. Она чуть не утонула.
— Но она ведь жива? — уточнила с ноткой истерики. — Жива?
Незнакомец поморщился, поднялся по ступеням на веранду, стал медленно протискиваться в дверь. Королева отчаянно пыталась помочь и бесконечно повторяла:
— Скажите… Не молчите…
— Жива. Куда её положить?
— На диван. Доченька, — схватила Королева руку Алсу, прижала к щеке.
— Мама, — тихо застонала Алсу, попыталась поднять голову. Поначалу лицо матери показалось тусклым пятном, потом появились перепуганные глаза.
Алсу снова откинулась на подушку, сжимая голову и издавая жуткие стоны, словно голова попала в тиски.
Наблюдать за этим было мучительно больно. Королева чувствовала растерянность, с одной стороны, радовалась спасению, с другой — недоумевала: дочь — прекрасная пловчиха. Во всяком случае, в воде она чувствовала себя как дома.
— Ей полезно немного отдохнуть. — Незнакомец помог Алсу устроить голову на подушке и, как ребенка, накрыл одеялом. — К завтрашнему утру будет как новенькая.
— Надеюсь, — отозвалась Королева. — Это совсем нетипичный случай для моей дочери. Плавает она превосходно. Вы видели, что произошло?
— Она любезничала с каким-то парнем.
Королева взметнула брови.
Спаситель продолжил.
— Довольно тесно. Я бы сказал, очень тесно. Врать не буду, о чем говорили, не слышал, но все видел. Уж простите великодушно, но это был, как бы вежливее выразиться, почти интим. Потом они пошли купаться. Баловались, резвились, он стал её подтапливать и, кажется, тянуть за ноги вниз. Я, когда понял, с трудом успел среагировать. Вашей дочери повезло, что я оказался рядом.
— Странно, никогда не слышала ни о каком мальчике.
— О, да, — улыбнулся. — Такое бывает.
— Простите, я даже не спросила, как вас зовут.
— Даниэль.
— Красивое имя.
Даниэль глянул на себя в зеркало, полюбовался отражением. Перемены во внешности явно удались. Поначалу его слегка волновало, как он будет выглядеть блондином — не слишком ли ярко он крашенный? — но все получилось великолепно. Короткая стрижка и высветленные
