науку, попутно выполняя поручения, а на самом деле сам был тем ещё волчарой, удачно втеревшимся в доверие. И этого доверия стало ещё больше, когда в один из переходов по пустыне на небольшой, но везущий ценные вещи караван Синдиката напали боевики конкурирующей группировки.
Не сказать, чтобы это была прямо редкость, однако война никому не нужна и так в открытую старались не делать. Но пустыня всё стерпит. Если заранее узнать маршрут каравана и всё грамотно подготовить, то почему бы и нет. Главное, чтобы все свидетели пошли на корм стервятникам. Стервятникам — свидетели, себе — дорогие артефакты, зелья, а если повезёт, то и капсулы знаний — нормальная тема, в общем-то! Даже не осудишь конкурентов — сами ведь такие же!
И они, конкуренты, на этот раз подготовились хорошо. Трехкратный перевес в численности и внезапность должны были сделать своё дело. Но не сделали, потому что вмешался неучтенный напавшими пустынниками фактор — Аль-Хайтам. Вот там-то, шедший под видом простого охранника элементальный маг, по-настоящему блеснул своими умениями!
Старший каравана взахлёб рассказывал Торзилу, как волны дендромагии летали вокруг бархана, буквально выкашивая пустынных разбойников какими-то зелёными прямоугольниками. Пошли ребятишки на овец, а сами оказались подстриженными. Причем на целую голову. Потому что после этого боя, где воевал, по сути, только один человек, пока остальные готовились просто продать жизнь подороже, старший приказал натурально отсечь головы всем трупам.
Новичка, положившего всех нападавших, почтительно освободили от грязной работы, хотя похоже он и её не испугался бы. Еще большее впечатление на остальных произвело то, что он даже не изменился в лице, перебив всех с совершенно постной рожей, и единственное недовольство нападением на них из засады выразил одной-единственной фразой: «Проклятье, полные сапоги песка.»
Но остальным пришлось попотеть. Зачем? Да элементарно же! Во-первых, не стоит оставлять целые тела в пустыне, полной загадочных тайн и проклятий — мало ли что из них тут вырастет, в буквальном смысле, а во-вторых, — и это главное — Торзил, вызвав на стрелку равного себе по положению авторитета от конкурентов, высыпал из мешков более двух десятков голов как доказательство неудавшегося грабежа.
Это была серьезная предъява, где все всё прекрасно понимали, конкурент даже не сильно отпирался и согласился выплатить большой штраф за такой поступок, обвинив задним числом погибшего командира отряда в сепаратизме. Тот, мол, откололся от их организации и пошел разбойничать на свой страх и риск, приносим извинения и деньги в качестве компенсации, но в момент творящегося беспредела это, вообще-то, уже был не один из нас! В общем, замяли… до поры до времени… Но никто не гарантирует, что ответной любезности не будет, несмотря на вроде бы полюбовно решенную проблему. Да что там, любезность точно будет, даже не сомневайтесь, но умные люди потому и умные, что умеют делать такие вещи на холодную голову.
Самому же Торзилу эта история, изначально грозившая финансовыми и людскими потерями, пришлась очень на руку. Слухи о мощном бойце и его жестоком ответе на нападение быстро разошлись среди преступных кланов. Ну и как положено слухам, их быстро в несколько раз преувеличили, убитых стало уже больше сотни, а со стороны Синдиката уже сражалась чуть ли не лично Дендро-Архонт Малая Властительница Кусанали, Богиня Мудрости. На резонные вопросы некоторых личностей: «Зачем Богине Мудрости резать головы банде Плешивого Змея?» — ответ был очень простой: «А ты знал лично этого Плешивого Змея? Нет? Ну так и помалкивай, потому что если бы знал, не задавал бы глупых вопросов, понимал бы, что решение отчекрыжить башку ему и его ублюдкам возможно самое мудрое решение за всю историю Сумеру!»
Торзил, правда, никак не мог разобраться, кто же слил информацию о маршруте и численности каравана. Подозреваемых хватало и в этом ещё предстояло разобраться, чтобы наказать крысу. Однако сейчас можно просто порадоваться удачно окончившемуся неприятному событию. Истина же, если бы она вскрылась, была бы весьма неожиданной: информацию слил последний на кого можно было бы подумать — Аль-Хайтам собственной персоной.
Он посчитал, что внедрение чересчур уж затянулось по времени и решил подхлестнуть события. Поскольку он уже полным ходом варился во всей этой преступной каше, то смог разузнать некоторые подробности про «соседнюю» организацию. Тоже те ещё твари, которых совершенно не жалко. Он убил не просто два десятка разбойников, он застрелил двух слаймов одной стрелой. С одной стороны предстал в выгодном свете перед боссами Торзила и мог рассчитывать на, условно говоря, «повышение», а значит на внедрение на новый, более высокий слой пирога преступной организации, с другой — ослабил вторую группировку, пускай и на низовое звено. По мнению Хайтама, всем этим группировкам место было на дне Бездны: и руководству, мешающему определенными процессами развивать страну, и рядовым боевикам, которые попросту отравляли своим существованием жизнь обычным нормальным людям.
К обычным нормальным людям Хайтам относился хорошо, а бандитов терпеть не мог, так и родился план у него и его единомышленников по разгрому одной из самых влиятельных, но хорошо законспирированных организаций. Только полное погружение в преступную среду могло вывести их на некоторых личностей, занимавшихся незаконными экспериментами. Эксперименты эти были на людях. Что характерно, на похищенных людях, это был установленный факт. Никто добровольно не согласится на то, что проделывали учёные синдиката, вот и пропадали периодически разумные разного вида, пола, возраста, социального положения. Даже дети пропадали, что бесило особенно сильно.
Учёных такого рода Хайтам презирал и ненавидел особенно, считал, что они предали науку, и их занятия находятся за гранью добра и зла. Поэтому, когда к нему обратился один из бывших однокашников, случайно попавший в эту организацию, ужаснувшийся, но которому хватило ума организовать свой побег, замаскированный под собственную смерть, раздумья были недолгими — надо действовать! У них уже было что-то типа небольшой тайной группировки, которую каждый видел по-своему. В шутку между собой кто-то называл «малым орденом», кто-то считал, что это просто эдакий кружок по интересам, где собирались некоторые люди, которым была небезразлична судьба Сумеру.
Проведя срочное собрание и обсудив варианты действий, народ скинулся личными деньгами, добавил Хайтаму кое-каких артефактов из своих запасов, пожелав
