смятый край свисал набок. Так, что виднелась полоска голой кожи над её обрезанными джинсами. Они облегали её бёдра и были настолько укорочены, что на самом деле у них вообще не было штанин. И они были изрядно потрёпанными. Один из задних карманов болтался наполовину оторванный. Под ним виднелась прямоугольная дыра, открывавшая ещё больше голой кожи.
Майк подтолкнул меня локтем.
— Смотри, — прошептал он. — Там задница её видна.
— Я знаю, подумаешь.
— Чувак.
— У тебя одни пошлости на уме.
— Ага, угадал. Ну что, погнали? — он направился к клетке, но я схватил его за руку.
— Ты чего?
— Притормози на минуту. Что мы собираемся делать?
— Проверить её.
— Ну, я не знаю. Мне это дело не нравится. Слишком уж это странно.
— Надеюсь, что она не уродина.
— А может быть, хорош уже? Всё это серьёзно. Какого чёрта здесь делает клетка? Почему она в ней? Я к тому, что это может оказаться какой-нибудь ловушкой.
— Ловушка, всё верно. И она в неё попалась.
— Нет. Я имею ввиду для нас ловушка.
Он ухмыльнулся:
— Вернись к реальности.
— Возможно, какие-то полоумные маньяки поместили её здесь в качестве приманки.
Его улыбка сползла.
— Чушь несусветная, — сказал он.
— А я читал об охотниках, проделывавших подобную фигню. Допустим, что они охотятся за львом? Так вот, они привязывают ягнёнка, или что-то ещё, к столбику и прячутся. Довольно скоро появляется лев. Когда он бросается на ягнёнка, в него стреляют.
— Если бы кто-нибудь хотел нас пристрелить, мы бы уже были нашпигованы пулями по самые яйца.
— Возможно, мы нужны им живыми. Рядом с клеткой может быть яма. Ну, знаешь, прикрытая сверху. Так что, когда мы наступим на неё…
— Слушай, завязывай, а? Охренеть можно, какие у тебя мысли.
Я прервался. Некоторое время мы стояли молча, блуждая взглядами по кустам и деревьям на краю поляны. Мы даже посмотрели на верхние ветки.
— Да никого здесь нет, — наконец прошептал Майк.
— Просто потому, что мы их не видим… Я имею в виду тех, кто поместил её сюда.
Майк нахмурился, как он обычно делал, когда пытался сосредоточиться.
— И то правда. В конце концов, кто-то же доставил сюда клетку. Она точно не тащила эту штуку через лес.
Он прикусил нижнюю губу.
— Может быть, какой-то парень использовал её, когда перевозил сюда дикое животное?
— Возможно, — мне понравилась это идея. Приятное разумное объяснение, которое значительно смягчало угрожающий характер ситуации.
— Может быть, защитник окружающей среды, — продолжал Майк. — Который хотел вернуть рысь или медведя в их естественную среду обитания. Выпустил их, но клетку с собой не забрал. Эта девчонка бродила рядом, забралась внутрь, чтобы осмотреть её. Закрыла дверь просто так, чёрт возьми. А эту проклятую штуку взяло и заклинило. И оп-ля, она в капкане.
— Отличная теория, Энштейн, — сказал я.
— Ну чего?
— Полагаю, ты был слишком занят, разглядывая её задницу, чтобы обратить внимание на навесной замок. Едва ли она случайно заперла себя на замок, верно?
Он хмуро посмотрел на клетку.
— Да. Дерьмо.
— Именно.
Пожав плечами, он сказал:
— Значит, кто-то действительно поместил её туда. Но это ещё не значит, что она приманка.
— Так что же тогда это значит?
— Ну, думаю, мы должны спросить об этом у неё. Пошли.
На этот раз я не пытался остановить его. Как бы я не нервничал из-за всего этого дела, мы не могли просто уйти и оставить её. Но я позволил Майку идти первым. Я держался в нескольких шагах позади него и внимательно наблюдал.
Майк, похоже, не очень торопился. Он шагал медленно, немного сгорбившись, с большой осторожностью ставя ноги, фактически крадучись, направляясь к клетке. Я последовал его примеру. Хотя мы старались вести себя тихо, мы не могли не производить множество хрустящих звуков. Каждый шаг звучал так, как будто кто-то комкал лист бумаги.
При всём этом девушка не шевелилась.
Мы добрались до фронтальной части клетки, не угодив ни в какую ловушку. Майк остановился, и я приблизился к нему сбоку. Мы смотрели сквозь прутья решётки на девушку.
Она по-прежнему не двигалась.
С того места, где мы стояли, нам была видна одна сторона её лица. Во всяком случае, частично она была повёрнута вниз из-за того, как её голова покоилась на руке. Кроме того, большая его часть была скрыта под копной блестящих светлых волос. Мы не могли толком разобрать, как она выглядела.
— Привет! — выпалил Майк.
Это прозвучало так громко, что я вздрогнул. Девушка этого не сделала. Она лежала неподвижно.
— Простите? Мэм? Леди? Привет!
Никакого ответа.
Я вертел головой то в одну, то в другую сторону, боясь, что какой-то псих, или семейство психов, может внезапно выскочить из леса. Но никакого движения не было.
— Боже, — прошептал Мэйк. — Ты же не думаешь, что она мёртвая?
Я перестал оглядываться по сторонам и сосредоточился на девушке.
— Она не выглядела мёртвой.
— А со сколькими жмуриками тебя уже приходилось сталкиваться?
— Я много о них читал. У них должен быть необычный цвет кожи.
Мы оба изучали её. Небольшие участки лица, которые не были скрыты волосами, выглядели вполне себе здоровыми. Ноги выглядели гладкими и загорелыми. Та часть её спины, которая виднелась над обрезанными джинсами, была не такой загорелой, как ноги, но и не имела болезненной бледности. Даже кремовая кожа, которую мы могли различить сквозь разорванную заднюю часть шорт, выглядела живой. Выглядела прекрасно.
— Ну, я даже не знаю, — прошептал Майк.
— Она не мертва.
— Только потому, что она ещё не занялась разложением…
— Ну, ещё не занимается другими вещами. Такими, как опорожнение кишечника, например.
— Они что, срут? — в его голосе прозвучали удивление и шок.
— Ну, я читал об этом.
— Чёрт! Чувак, это отвратительно.
— С-с-с-с.
