Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
Закатив глаза, Кэрол подавила тяжкий вздох.
— Значит ли это, что у вас есть какие-то сведения о компании Блайта?
— Значит. Так случилось, что кое-что я про него знаю.
Кэрол задумалась. Пока что у нее все под контролем. Никаких арестов, допросов и прочего в ближайшем будущем не предвидится. Если вскрытие пройдет гладко и без сюрпризов, вечером она спокойно сможет улизнуть на пару часов.
— Вы заняты сегодня вечером? — спросила она.
— Сегодня? Нет. В семь вечера ждите меня при выходе с вокзала. На мне будет желтый анорак и твидовая кепка. — С этими словами Майлс повесил трубку.
Кэрол уставилась на телефон. Не сразу, но ирония ситуации дошла до нее, и она улыбнулась. Ну что ж, если для того, чтобы узнать больше про отца Тони, ей придется вести беседы с ворчливым Аланом Майлсом, — пожалуйста, она не против.
Когда приехал Амброуз, чтобы отвезти Тони к родителям Дженнифер Мейдмент, тот с трудом сдержал вздох облегчения. После осмотра дома он никак не мог сосредоточиться и проанализировать все, что видел на месте преступления. Что-то в этом убийце казалось Тони странным, но он не мог понять, что именно, и чем старательнее он об этом размышлял, тем чаще его мысли возвращались к особняку Артура Блайта. Тони редко обращал внимание на окружающие предметы и даже не задумывался, обставлен ли завещанный ему дом, а если да, то как. И потому он особенно поразился, поняв, что страшно завидует Артуру Блайту, жившему в таком месте. Особняк оказался не просто удобным. Он был домом, воплотившим в себе все, что было важно и нужно его хозяину. И, хотя Тони ненавидел себя за это, его пронзила острая обида на Блайта — он бросил его, своего сына, и уехал строить себе дом, такой прекрасный и такой домашний. Но теперь особняк остался без хозяина. Уж Тони тут хозяином себя точно чувствовать не будет. У него не настолько развито чувство собственного «я». В отличие от мужчины, которого он никогда уже не назовет отцом.
Появление Амброуза избавило Тони от этих неприятных раздумий. Впрочем, облегчение длилось недолго.
— Вы привезли распечатки разговоров с «Ригмароль»? — усаживаясь в машину, спросил Тони. Как только он узнал про существование ZZ, сразу попросил Амброуза передать ему копии разговоров — вернее, тех обрывков, что им удалось спасти.
Амброуз не отрываясь смотрел на дорогу.
— Босс не хочет, чтобы их выносили из участка. Говорит, что с радостью даст вам их почитать, но только если вы приедете в участок.
— Как-как? Он что, мне не доверяет? Что, интересно, я могу сделать с этими бумажками?
— Не знаю. Просто передаю вам его слова, — ответил Амброуз, крепко сжимая руками руль. Ему было очень неловко.
— Вряд ли он опасается, что я продам их «Дейли мейл». — Тони это мелкое недоразумение просто вывело из себя. — А, понимаю! Все дело в контроле — он боится потерять контроль над расследованием. — Тони не на шутку раскипятился. — Но я не могу работать в таких условиях! Из-за этих идиотских ограничений я только зря трачу свои силы. Послушайте, Альвин. Я работаю так, как привык. Я не в состоянии сконцентрироваться на работе, если кто-то заглядывает мне через плечо. Мне противопоказаны шум и галдящие толпы. Но я хочу прочитать эти записи и буду работать с ними по своим правилам.
— Да я все понимаю, — отозвался Амброуз. — Инспектор просто не привык работать с людьми вроде вас.
— Ну так пусть учится, — буркнул Тони. — Если бы он встретился со мной лично, мы бы все обсудили. Вы сможете устроить нам встречу? Или мне самому ему позвонить?
— Я этим займусь, — пробормотал Амброуз. — Сделаю все, что смогу.
Остаток пути они проделали в тишине. Тони постарался отмести в сторону все посторонние мысли, мешающие следующему этапу работы. Сейчас нет ничего важнее Мейдментов — надо вытащить их из раковины страданий и боли, разговорить их. Они должны сообщить Тони что-то важное.
Мужчина, открывший дверь, держался прямо, словно проглотил аршин. Амброуз назвал себя и Тони, и вслед за Полом Мейдментом они направились в гостиную. Тони не раз слышал утверждение, будто люди переносят горе по-разному. Он не был в этом так уж уверен. Внешне люди реагируют каждый по-своему, но вообще-то горе поступает со всеми совершенно одинаково — оно разрывает жизнь человека на две половинки. Две части: жизнь до и жизнь после, а между ними — пропасть. Кто-то стоически борется с горем, кто-то уходит в себя, запрещая себе даже думать о случившемся, а кто-то и вовсе делает вид, будто ничего не произошло. Но если поговорить со всеми этими людьми спустя несколько лет, то окажется, что они по-прежнему соотносят события своей жизни с трагедией. «Твой папа тогда еще был жив», — говорят они. Или: «Это случилось уже после смерти нашей милой Маргарет». Их жизнь разделяется так же четко, как история человечества — до Рождества Христова и после него. Если вдуматься, этой вехой человек тоже обязан смерти и горю, вне зависимости от того, считает ли он Иисуса сыном Божиим или нет.
Будучи профайлером, Тони в основном имел дело с людьми, еще не преодолевшими пропасть горя. Как правило, он не знал, какими они были до того, как их жизнь перевернулась. Но мог догадаться, глядя на них нынешних. Сознавая, что потеряли люди и через что прошли, Тони лучше понимал их, хоть и находился на совершенно чуждой ему территории, словно пытался прочесть карту, вооружившись сломанным компасом.
Судя по всему, Пол Мейдмент твердо решил подвести черту под смертью дочери и двигаться дальше. Он упрямо цеплялся за это свое решение, и у Тони мелькнуло, что его снова постигнет неудача.
— Моя жена… Она через минуту спустится, — сказал Мейдмент, оглядываясь вокруг, словно он впервые очутился в этой гостиной и не помнит, как, собственно, сюда попал.
— Вы сегодня ходили на работу, верно? — заговорил Тони.
— Да. — Мейдмент, кажется, испугался. — Я просто подумал… Очень много работы, а поручить ее некому. Дела в фирме идут не очень хорошо. Не хватало нам еще разориться, после того, как… — Он замолчал, растерянный и грустный.
— Вы ни в чем не виноваты. Это все равно случилось бы, даже если бы вы в тот день были дома, — сказал ему Тони. — Ни вы, ни Таня ни в чем не виноваты.
— Да вы что? — уставился на него Мейдмент. — Всем ведь известно, что Интернет — опасное место, особенно для детей. Мы должны были лучше за ней приглядывать.
— Это ничего не изменило бы. Такие убийцы отличаются редкостным упорством. Вы не смогли бы его остановить, разве что заперли бы Дженнифер на замок и запретили ей общаться с кем бы то ни было, кроме себя самих. — Наклонившись поближе, Тони попал в зону личного комфорта Мейдмента. — Вы должны простить себя.
— Простить себя? — раздался позади женский голос. Язык у Тани Мейдмент заплетался — то ли от выпивки, то ли от лекарств. — Да что вы об этом знаете? У вас что, тоже ребенка убивали?
Мейдмент обхватил голову руками. Его жена вышла в центр комнаты, ступая преувеличенно осторожно, как человек, который не хочет показать, что не вполне владеет собой. Она взглянула на Тони:
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 111
