начинаю злиться по-настоящему. Не имеет никакого значения, в каких условиях мы с Гарретом выросли. Я наконец-то смогла смириться с этим и не желаю поднимать эту тему опять.
— Ты хочешь, чтобы я порвала с Гарретом? В этом все дело?
Фрэнк наклоняется и гладит меня по руке.
— Милая, конечно же нет. Просто хочу, чтобы ты поразмыслила над этими вещами. Мне нравится Гаррет, меня скорее беспокоит его семья. Возможно, я придаю этому слишком большое значение, но мне кажется немного странным, что мистер Кенсингтон подарил тебе такую дорогую машину. Наверное, для него это незначительные расходы, но это лишь еще один повод задуматься, хочешь ли ты быть с Гарретом. Находиться среди такого богатства требует некоторой подготовки.
— Что ты имеешь в виду, Фрэнк? Что я теперь всю жизнь должна провести в бедности только потому, что моя мама была бедной или потому что я сама выросла в нищете? — Вырвав руку, я отодвигаюсь от него. — Я наполовину Синклер, а значит, часть меня принадлежит к другому миру. И мне очень жаль, что я не могу заявить об этом окружающим, потому что меня уже тошнит от тех людей в колледже, кто всем своим видом показывает, что я не из их круга, что я просто какая-то нищая из Айовы. Я так же заслуживаю жить в хорошем доме и водить шикарную машину, как и все остальные в Мурхерсте.
Фрэнк медленно кивает.
— Ладно, если это то, чего ты действительно хочешь.
Меня приводит в бешенство то, как он это произносит: как будто я не должна желать материальных вещей.
— Это не то, чего я хочу! Точнее, я этого хочу, но кто бы отказался?
Какая же я идиотка. Мне не следовало говорить ему подобные вещи. У Фрэнка мало что есть в материальном смысле. В его доме все очень скромно, а сам он ходит в поношенной одежде, но тем не менее он счастлив. Фрэнк всегда говорил мне, что ему важнее здоровье и семья, чем материальные блага, и я всегда с ним соглашалась. Я и сейчас с ним согласна, но почему нельзя также обладать и некоторыми красивыми вещами?
— Прости, Фрэнк, я сама не понимаю, что говорю.
— Ты права. Ты наполовину Синклер, но посмотри, что этот образ жизни сделал с Ройсом: он превратился в чудовище.
— Знаю, но не вся его семья такая. Пару недель назад ко мне приходил отец Ройса Синклера, и он…
Черт! Зачем я заговорила об этом?
Фрэнк, опершись на подставку для ног, хватается за край дивана.
— Чего он хотел? Он угрожал тебе? Пытался навредить?
— Нет, он хотел просто поговорить.
— Это было несколько недель назад? Почему ты до сих пор ни разу не обмолвилась об этом?
Фрэнк не на шутку разозлился.
— Я решила подождать до нашей встречи.
На самом деле, я вообще не собиралась рассказывать Фрэнку, зная, какую реакцию это вызовет.
— Ему известно, что случилось с твоей матерью? — сердится Фрэнк. — Ну конечно, известно. Он же и помог Ройсу все скрыть.
— Нет, все не так. Просто дай мне объяснить.
Я рассказываю Фрэнку историю Арлина, опустив только часть о секретной организации. Я делаю акцент на том, что мой дедушка даже не догадывался о случившемся с моей мамой и не знал о моем существовании, пока не нашел документы, спрятанные Ройсом.
Когда я заканчиваю рассказ, Фрэнк, немного помолчав, спрашивает:
— Ты поверила ему? Думаешь, он действительно ничего не знал о тебе и о том, что случилось с твоей матерью? Он показался тебе искренним?
— Да. Одно из двух: либо он очень искусный лжец, либо говорит правду. Арлин неоднократно извинился за своего сына и признался, что у Ройса были проблемы. Думаешь, он лгал? Я не настолько хорошо с ним знакома, чтобы понять, стоит ли ему верить.
Фрэнк откидывается на спинку кресла.
— Я наводил справки насчет Арлина и всей семьи Синклеров, когда твоя мать рассказала мне о Ройсе. На протяжении многих лет я продолжал следить за ними и не нашел ничего, что характеризовало бы Арлина, как опасного человека. Но это еще ни о чем не говорит, учитывая, что он мог попросту скрыть содеянное.
— Не думаю, что Арлин такой же, как его сын — это ощущение появилось у меня после нашего разговора.
— И после этой беседы он попросил тебя о новой встрече?
— Да, он сказал, что хочет узнать меня получше, и спросил, не против ли я познакомиться с его женой. — Я пожимаю плечами. — Все это так странно. У меня ведь никогда не было ни бабушки, ни дедушки, а тут вдруг появляется этот человек и заявляет, что хочет наладить со мной родственные отношения.
— Джейд, ты хочешь снова увидеться с Арлином? Для этого тебе не нужно моего одобрения. Он твой дедушка, и это вполне нормально, что ты хочешь с ним общаться, а также чтобы он познакомил тебя с твоей бабушкой.
— Пока не знаю. Мне нужно подумать.
Избегая смотреть на Фрэнка, я сосредоточиваюсь на линиях на обивке дивана.
— А если я позволю ему кое-что оплатить? Арлин предложил покрыть оставшуюся часть расходов на мое обучение, и я подумала, что, возможно, это было бы неплохо. Странно, что за мою учебу платит отец Гаррета. Еще Арлин сказал, что хочет взять на себя и другие мои расходы, я его даже не просила, но… Я не знаю. А ты что думаешь?
— Если деньги тебе нужны на что-то серьезное, например на образование, а он предлагает помощь, то, думаю, ее можно принять. Я понимаю, тебе неловко, что отец Гаррета платит за твое обучение, поэтому позволить Арлину покрыть расходы на учебу — это, может быть, лучший вариант. Что касается других твоих трат, то решать тебе. Просто убедись, что у твоего дедушки правильные мотивы. Если его предложение чем-либо обусловлено, то я думаю, тебе следует отказаться от его денег. Однако ты, похоже, ничего такого не почувствовала.
— Нет, не почувствовала. — Я снова поднимаю глаза. — Он показался мне милым стариком. Вот почему я в таком замешательстве. Из-за всего. Оплата колледжа, знакомство с его женой. Я чувствую, что не должна даже хотеть снова с ним встретиться, но он мой дедушка, и часть меня вроде как хочет узнать его ближе.
— Тогда, может быть, именно так и следует поступить. Просто пообедай с ним и его женой и посмотри, как все пойдет.
Фрэнк вздыхает и качает головой.
— Что-то не так?
— Никогда бы не подумал, что буду поощрять тебя общаться с Синклерами.
Задняя дверь открывается, и
