Книга Покорись мне - Лина Венг

Елена насупилась, поняв, что удрать из клиники у неё не получиться.

— Дайте нам ещё минуту, — попросил я Эдуарда Васильевича. Тот лишь кивнул, отдавая моей красавице выписной лист.

Когда за ним закрылась дверь, тут же обратился к Елене:

— Они капсулу не нашли, надеюсь?

— Нет, они не успели, так, что датчик на месте, — ответила она, при этом дотрагиваясь к месту, где он находился.

— Ну, тогда просканируем, чтобы убедиться, это уже после выписки. Не скучай, — я подошёл к ней и чмокнул в висок, это было по отечески как-то.

Повернулся и увидел, как внимательно смотрела на нас Анна, явно уже ревнуя. Но мы не раз говорили, что относимся друг другу, как брат и сестра, тем более я её таковой и считаю.

Когда вышли в коридор, я обнял своего «ёжика», явно выпустившего свои иголочки. Поцеловал в плечико и тихонечко произнёс:

— Не ревнуй милая, я только твой.

На что она лишь фыркнула, а я рассмеялся. Она была прекрасна в своём гневе вперемешку с ревностью.

Глава 25

В то время пока ехали домой, я начал расспрос о волчице, что родила девочку. Оказалось, у неё необычная малютка, эксперименты дали результат. Только вот заказчик не знает о них, это хорошо. У малышки невероятная сила, даже в таком маленьком возрасте, не успев появиться на свет уже чувствовала огромная сила альфа-самки.

Так, что я решил, если женщина захочет пусть остаётся под защитой нашей стаи. Да и мне так будет спокойней. Но больше не стал на этом акцентировать внимание. Мне уже не терпелось быстрее приехать домой и остаться наедине со своей девочкой. А волк так и ждёт того момента, пометить самочку, оставить свой знак, чтобы каждый волк в округ знал кому она принадлежит.

И вот мы наконец-то подъезжаем к дому. Я отпустил Мирона, а Кирилл остался с Еленой в больнице. Поэтому дома мы остались в кое-то веки одни, предоставленные сами себе.

Не успел мой бета скрыться из поля зрения, как я подхватил своё сокровище, перекинув её через плечо и как победитель, забрав свою добычу, начал подниматься в нашу спальню. Отныне и на веки она будет спать рядом со мной.

— Егор! Отпусти меня! — взмолилась Анна, но я был непреклонен, — Ты меня слышишь?

— Нет, милая, в данный момент, я слышу только твоё желание.

И это правда, я чувствовал его, но она всё время включала голову. Это конечно похвально, но сейчас совершенно ни к чему.

— Егор! — взмолился мой любимый «ёжик», — мне нужно ещё раз посмотреть раны и приготовить мазь.

— Успеется! — рыкнул я и ногой отрыл дверь нашей спальни.

Не собираюсь останавливаться даже на секунду, нас и так постоянно прерывают. В данный момент я хочу только одного, и вздыбившиеся штаны, говорят об этом красноречивее всего.

Аккуратно поставил на пол возле кровати, Анна смотрела на меня с слегка раскрасневшимся лицом.

— Егор, тебе ещё нельзя такие нагрузки, не известно… — я просто закрыл её возмущённый монолог поцелуем.

«Всё хватит слов… да и способ мне понравился! Нужно будет чаще им пользоваться»

Поцелуй получается наглый, всепоглощающий. А руки живут уже своей жизнью, блуждают по голой спине. В ответ Анна начала выгибаться, отвечая на поцелуй с той же страстью. Время переговоров закончилось, и мы просто отпустили себя, я это почувствовал, то, как она сдалась на волю победителя.

С трудом отпустил такие сладкие губы только тогда, когда лёгкие начали гореть, чтобы дать нам передышку. Анна тяжело дышала, вдыхая большие порции воздуха. Запах её возбуждения стал более ярким, пряным, сносящий мне голову. Теперь точно не отступлюсь, даже если за окном начнётся «армогидец».

Наши тела искрятся при соприкосновений, одежда просто рвётся и летит в разные стороны, в данный момент есть только мы. Аккуратно положив Анну на большую кровать, присоединяюсь рядом, не переставая ласкать такое идеальное тело. Нежная кожа, будто бархат покрывалась мурашками, выгибаясь и подставляясь под мои нежные прикосновения.

Моя рука ужом прошлась по плоскому животику, поднимаясь выше, чтобы обхватить упругие полушария. Острые от возбуждения соски упираются мне прямо в ладонь, спелые как вишенки, так и просятся в рот. У меня даже потекли слюнки от предвкушения всосать эти ягодки.

Нежно втягиваю один в рот, посасываю его и ласкаю языком, а второй зажимаю в тески своих пальцев и слегка сжимаю. Анна выгибается, и стон оглушает комнату, сладостный и такой мелодичный для моих ушек.

Её глаза прикрыты от удовольствия, а губы призывно приоткрыты. И мне этого мало, хочу, что бы на утро она была не в состоянии даже встать и всю ночь кричала для меня.

Отрываюсь от одного, передвигаясь дорожкой из поцелуев ко второму, чтобы не обделить вниманием. Они стали настолько твёрдыми, что напоминают алмаз.

А затем стал скользить вниз, лаская языком от ложбинки грудей до пупка, выписывая замысловатые узоры. Тело Анны начало покрываться маленькими бусинками, которые с удовольствием слизывал.

Между нами осталась одна преграда в виде её трусиков и моих боксеров. Свои я одним движением срываю и откидываю, куда-то в сторону.

Анна внимательно наблюдает за мной, как я медленно стягиваю кружевные трусики. После чего поднеся пропитанную материю к носу. От одного её запаха уже готов кончить, запаха грейпфрута с нотками жасмина. Теперь этот аромат, мой персональный афродизиак.

Избавившись от последней преграды, рыкнул:

— А теперь милая раздвинь ножки пошире и получай удовольствие.

Устроившись удобней на кровати, взяв за бедра, подтянул к себе. Её маленький клитор раздулся, напоминая ягодку, а губки набухли. Так хочется испробовать её на вкус, что просто набрасываюсь на её киску, хотя изначально предполагал растянуть удовольствие.

— Ты такая аппетитная и вкусная, что теперь каждое утро буду наслаждаться тобой, — издаю я со стоном, после первого облизывания, — и перед сном ещё раз пять.

Попутно слизывая языком этот самый вкусный нектар, который когда-либо доводилось пробовать. Пройдясь от влагалища до клитора, затем втянув его, посасывая, чувствую, как дрожит и пытается вырваться, но я крепко держу её, не позволяя отползти.

Анна мечется из стороны в сторону, сжимая руками простынь, а её стоны превращаются в тяжёлое дыхание и аханье. Затем до моих чувствительных ушек донеслись слова мольбы, только, по-видимому, сама не знала, о чём просит.

Я бы мог так продолжать ещё долго, но сейчас, когда она кончила, содрогаясь и выкрикивая моё имя, чувствую огромную потребность быть в ней. Волк в предвкушении продолжении пира, горд собой,