завершается успешно. «Сегодня Роджер развивает максимальную скорость 20 километров в час, то есть он может продержаться наравне со спринтером средней руки 30 первых метров, – подводит итог Паганини по прошествии трех лет. – За двенадцать минут он пробегает 3300 метров, за сорок – 9300 метров. Он может совершать приседания с отягощением 150 килограммов. Явное улучшение по сравнению с началом тренировок».
Федерер все более профессионально подходит к работе, но по-прежнему не любит нормативы по общефизической подготовке. «К счастью, я уже вышел из этой стадии, – говорит он в Индиан-Уэллсе в 2007 году. – Я особенно ненавидел эти нормативы в юности. Нас постоянно заставляли бегать по 12 минут и проходить другие тесты. И когда выяснялось, что ты чего-то не выполнил, то возникал вопрос: а не значит ли это, что я не способен хорошо играть в теннис?» Он предполагает, что в своем возрасте вряд ли уже сможет пробежать 3300 метров за двенадцать минут.
Паганини за долгие годы так хорошо изучил Федерера, что ему уже не требуются результаты нормативов, чтобы выяснить, в каком физическом состоянии находится теннисист и чего ему не хватает. Самые очевидные результаты их работы – это успехи на корте и тот факт, что карьера Федерера продолжается на высшем уровне более двух десятков лет.
Глава 23
Просветление
В 2001 году Федерер по-прежнему остается самым молодым игроком в первой сотне мирового рейтинга и поднимается выше, но складывается впечатление, что его кто-то заколдовал: он никак не может завоевать свой первый титул. По результатам он отстает от Ллейтона Хьюитта, который старше его всего на пять месяцев.
Австралиец демонстрирует боевой дух и часто побеждает, хотя и не может похвастать блестящим стилем. Уже в шестнадцатилетнем возрасте он хоть и без блеска, но одержал победу на турнире в Аделаиде. У Федерера же все пока наоборот: он восхищает зрителей настоящим фейерверком зрелищных ударов и виртуозным атакующим теннисом, демонстрирует свои едва ли не бесконечные возможности, но при этом проигрывает конкурентам, уступающим ему в игровом плане. Он напоминает человека, который сорвал крупный куш в лотерее и не знает, что делать с деньгами. «У него так много возможностей, что он порой сам теряется в них», – говорит Джон Макинрой, ранее демонстрировавший похожий стиль игры.
Тем не менее первый год, проведенный с Петером Лундгреном в роли тренера, отмечен отдельными успехами. В начале сезона Федерер вместе с Мартиной Хингис выигрывает в Перте уже упомянутый Кубок Хопмана. Февраль становится самым удачным на тот момент месяцем в его карьере. На турнире в Милане он впервые одерживает победу над Кафельниковым и доходит до третьего финала в своей карьере. Второй он проиграл четыре месяца назад в своем родном Базеле сильному шведу Томасу Эндквисту в пяти сетах, что привело его в отчаяние: «Я решил, что мне уже никогда не суждено выиграть титул». Третий шанс он не упускает и на глазах у приехавших родителей побеждает в северной Италии француза Жюльена Бутте, зарабатывая таким образом свой первый титул в турнире АТР.
«Я испытываю колоссальное облегчение, – говорит Федерер. – Мне пришлось долго ждать этого момента. Теперь все будет проще». Для родителей эта поездка в Милан заканчивается менее удачно. В спешке отец закрывает в автомобиле свои ключи, и ему приходится разбивать стекло, чтобы вернуться домой. Осколки – к счастью.
На следующей неделе в Базеле Федерер становится самым молодым теннисистом Кубка Дэвиса, которому удается участвовать в выигрыше у американской сборной всех трех очков, необходимых для победы. Впервые он плачет после выигранного матча. Он побеждает в десяти матчах подряд и признается лучшим игроком февраля в туре АТР.
Федерер забирается все выше в рейтинге, но это пока промежуточные успехи, которые чередуются с поражениями. После турниров в закрытых помещениях у молодой звезды вновь начинается серия неудач. «В залах я без труда могу сконцентрироваться на каждом розыгрыше. Но в играх на открытом воздухе мои мысли напоминают слалом», – признается он в Майами. При этом выясняется, что он все еще не умеет полностью держать свои эмоции под контролем. Взрывы темперамента хоть и случаются реже, но по-прежнему остаются его постоянными спутниками.
Правда, уже в семнадцатилетнем возрасте он в поисках внутреннего равновесия обращается к помощи спортивного психолога. Работа со швейцарским специалистом Кристианом Марколли, который опекает также хоккейные клубы и гольфистов, приносит ему не столько ожидаемые результаты, сколько непредвиденные побочные эффекты. Временами он становится слишком спокойным и даже безучастным. В частности, в 1999 году в Майами он играет против датчанина Кеннета Карлсена явно безо всякого настроения, а затем удивляет всех своими словами, что не чувствовал никакой мотивации. «Мне было скучно на корте. Я не демонстрировал никаких эмоций и просто размышлял, как мне улучшить игру», – описывает он этот матч. Марколли поражен, когда Федерер в конце 1999 года отказывается от его услуг.
В начале профессиональной карьеры Федерер обладал совершенно необузданным характером. Его ракетка то и дело летает по воздуху, он швыряет ее то в сетку, то на пол. Однажды Роджер признается мне, что за свою карьеру сломал около пятидесяти ракеток.
Но Лундгрен замечает в его поведении признаки исправления после того, как он ушел из Swiss Tennis и нанял персонального тренера. «До сих пор он был избалованным юношей, который все получал бесплатно. Теперь ему приходится брать на себя ответственность и самому платить по счетам. Он становится мужчиной». Перемены очевидны: чем важнее матч и крупнее стадион, тем меньше вольностей позволяет себе Федерер. Он уже не так часто швыряет ракетку, не выходит из себя и не ругается. Чем выше он поднимается в мировом рейтинге и чем лучше становится его игра, тем меньше поводов для подобных выходок. Однако где-то в глубине в нем еще продолжают бушевать бури, не поддающиеся контролю.
Один из таких эпизодов происходит в середине мая 2001 года на Открытом чемпионате Германии в Гамбурге. На этом турнире, проходящем уже долгие годы в идиллическом гамбургском зале «Ротенбаум», он проигрывает в первом же матче теннисисту-левше из Аргентины Франко Скиллари, который специализируется в играх на грунте. Кстати, Скиллари в 2003 году в Сиднее побеждает и во второй дуэли против Федерера.
Проигрыш в Гамбурге не находит широкого отклика у общественности. Матч проходит на второстепенном корте, без телевизионных камер и при небольшом количестве зрителей. Но то, что видят немногочисленные зрители, оставляет их в недоумении. Федерер непрерывно ругается, играет плохо. Во втором сете он упускает шанс сделать брейк и сравнять счет до
