вместо груди, курдюком на пузе и рыхлыми, жирными ногами.
Тошнотворный комок подкатил у меня к горлу. Видимо, я с таким лицом повернулся к Рыжему, что тот без единого вопроса сам объяснил ситуацию:
— Нет, ну а чего лишние деньги тратить? Красавицу я себе и сам сделать могу какую хочешь.
Я рассмеялся.
— Ну ты даешь!
— Так, ты тут располагайся пока, а я сейчас...
Рыжий быстро оделся, помог своей даме напялить накидку пронзительно-розового цвета с вульгарными рюшками, снова щелкнул пальцами — и та вдруг стала Майкой, один в один.
— Пока, красавчик! — пьяным голосом протянула фальшивая Майя, и Рыжий уволок ее за дверь.
А когда вернулся, раздернул шторы и разлил по кружкам вина.
— Ну, рассказывай! Что случилось? А то вы чего-то все темните с Яном.
— Это связано не с Яном, — сразу заявил я.
Рыжий сразу поскучнел.
— С моей собственной идеей, которая может и не выстрелить. Но если выстрелит, то со временем превратится в золотое дно, — сказал я.
На лице моего собеседника опять появился живой интерес.
— Ну давай, рассказывай! Только если это такая хорошая идея, зачем ты ею делишься со мной?
— Если все получится, я готов поделиться с тобой не только идеей, знаешь ли, но и доходом. Скажем, честные двадцать процентов.
— Тридцать пять, — сразу выпалил Рыжий, не думая.
— Тридцать, и на этом — все.
— Ну ладно, идет, — нехотя согласился тот. — Так что делать-то надо, в чем идея заключается.
И я, радостно сверкая глазами, начал ему рассказывать свой бизнес-план:
— Для начала нам нужно сегодня ночью выкопать где-нибудь труп...
Глава 11. Ночь, улица, трупак в доспехах
Выслушав мою эмоциональную презентацию, Рыжий задумчиво почесал щеку и, зараза, ударил в больное:
— Другими словами, весь золотой мешок твоих идей основывается на волшебном «если».
Я развел руками.
— Предмет-то толком не изучен, так что ничего гарантировать я не могу. Но если хоть что-то из списка выстрелит — это будет круто!
— И снова это твое «если», — рассмеялся Рыжий.
— Слушай, на самый худой конец просто будем ее использовать как передатчик информации — новости, рейтинги, личные сообщения. Удобно же.
Рыжий хмыкнул.
— Янус скажет, что ему с обычной доской и мелом хорошо.
— Так оно все хорошо, пока не попробуешь альтернативу. Когда-то, вон, человечество и пива не знало — воды из ручья попил и доволен.
— Тоже верно. Но, в любом случае, попробовать можно. Дело-то любопытное.
— Так ты согласен? — обрадовался я.
— Вроде того, — отозвался Рыжий. — Вот только я не понял, мертвец-то тебе зачем?
— Затем, что нашему Лёхе в устье материнской доски как бы положить нечего. А через покойника он сможет... как бы это сказать... подключиться.
— А-ааа, — понимающе протянул Рыжий. — Понятно теперь.
— И откладывать это дело мне не хочется, потому что потом уеду, и когда оно там сложится — не понятно.
— Уедешь?.. — переспросил Рыжий, удивленно приподнимая бровь.
Блин. Кажется, я сболтнул лишнего. Хотя, с другой стороны, в этой информации вроде ничего криминального, так что не страшно.
— Угу, — промычал я.
— И куда? Тебе Янус как-то выбил маршрут в школу начертаний, что ли?
— Как ты догадался?
— Ну а как еще призывателя развить? Только через изучение начертаний. А в «Грифе» по этой части специалистов нет. Так что логично.
— Типа того, — согласился я. — Ну так что? Погуляем сегодня под луной?
— Погулять-то можно, только куда мы мертвяка этого денем? В комнате, что ли, у себя хранить будешь? Так тебе наутро же дверь выломают, испугавшись, что это ты помер и протух.
Я хмыкнул.
Об этом я как-то не подумал. В самом деле, в шкаф покойника не спрячешь, потому что если не на утро, то через пару дней вся таверна провоняет мертвечиной.
И где же мне его хранить?..
— В леднике, — ответил я сам себе. — Труп нужно будет хранить в леднике! Там он и не протухнет, и на глаза никому лишнему не попадется — никто из наших туда не лазает, кроме Ники. А кошка меня не сдаст.
Рыжий вдруг заржал.
— Ой, я представил себе лицо Майки, когда она узнает, что ее жаркое валялось рядом с выкопанным покойником! Бедняга, она неделю будет желудок выплескивать, с ее-то отношением ко всей этой теме!
— Но-но, она не должна ничего узнать! — запротестовал я. — Потому что если узнает она — то и Ян тоже. И тогда не она будет выплевывать желудок, а мы с тобой рискуем кишечник прочистить. Причем в штаны.
— Это точно, — проговорил Рыжий. — Ладненько, тогда пойду-ка я прогуляюсь, так сказать, оценю рынок и подберу товар.
— В смысле? — озадаченно приподнял я бровь.
— Что в смысле? Мы же не будем с тобой с факелом по кладбищу среди ночи шариться, сторожей привлекать. Нужно идти уже целенаправленно, на свежак. И могилу рыхлую проще раскопать, и у объекта точно руки-ноги еще не отгнили.
— Тоже верно, — согласился я. — Как ты предусмотрительно к делу-то подошел. Зришь в корень. Слушай, а ты случайно раньше ничем подобным не промышлял? А то я прямо слышу отголоски опыта...
— Что за грязные намеки, первогодка? — зыркнул на меня смеющимся взглядом Рыжий, натягивая куртку. — Язвит он, видишь ли. А лопаты, кстати, у тебя есть?
— В овощной кладовке в углу целый набор имеется.
— Ну тогда все, давай до вечера.
«До вечера». Сказать-то просто, но как дотерпеть?
В итоге весь день я был возбужденно-рассеян, и все валилось из рук. Но хорошо ждать того, что непременно наступит.
Наконец день погас, зачернился сумерками. Большой общий ужин плавно переполз в дружественную попойку, инициатором которой стал Рыжий. Опрокинув пару кружек отвратительного нового пива Януса я поднялся в свою комнату.
И стоило только мне затворить за собой дверь, как чьи-то мягкие лапки снова открыли ее.
— Ника, а куда у нас делась лампа? — не оборачиваясь, спросил я, не нащупав девайсину в привычном месте у входа.
Вместо ответа мягкое женственное тельце прижалось к моей спине своими выпуклостями.
От неожиданности я вздрогнул и, высвободившись от объятий, повернулся.
— Ты чего?.. — только и успел проговорить я, прежде чем
