Ну жалко мне этого бедолагу, жалко и всё тут. Не его вина, что он стал таким.
— Маргатон! Жертвы, что я тебе принес, намного превышают дар, что я получил, — заявил я в воздух. — Ты у меня в долгу, Владыка Крови!
— Только не говори, что просишь очистить его, — кисло поинтересовался тот представитель Плана Крови, что ждал своего часа в ныне треснувшей и ставшей бесполезной деревяшке. Не сам Владыка, разумеется, но довольно сильный его слуга.
— Именно. Сделай так, что бы его дух очистился и он ушел на перерождение с миром.
— Ты будешь в долгу…
— Я знаю. Действуй.
Прости, леший. Я заберу твоё сердце, но взамен ты уйдёшь на покой мирно. Надеюсь, в следующей жизни тебе повезет не напороться на жаждущих власти и могущества аристократов…
Глава 16
Слуга Маргатона выполнил мою просьбу. Весьма, надо сказать, нескромную — очистить настолько оскверненную душу дело непростое. Удержать от ухода в пределы смерти, выжечь всю эту грязь, не повредив бедолаге, и затем уже направить — я в долгу у Владыки Крови. Думаю, он остался очень доволен этой сделкой — потратил силы и время его служитель, а держателем долга стал он. Хитрый, зараза…
Я же осторожно, боясь повредить хрупкую добычу, начал вырезать сердце. Надо сказать, то, что оно коснулось черноты было, как это ни странно, даже хорошо для Приходько. Во первых, это даст ему определенную склонность к темным искусствам, во вторых — столь могущественное существо дарует ему куда больший потенциал, чем я рассчитывал. Ведь я не думал, что местный хозяин настолько силён, иначе даже не сунулся бы. Мне очень повезло с этим Старшим Магистром Игнатьевых, и я непременно отблагодарю их за это.
И потому, вырезав сердце и положив в специальную зачарованную металлическую коробочку (она была сборной, потому можно было носить при себе без особого дискомфорта), я направился к тому, что осталось от тела чародея враждебного мне Рода. Всё же у него были очень неплохие защитные артефакты, так что моя молния не обратила его в кучку праха, как я рассчитывал. Обугленная, с выжжеными глазами и запёкшейся плотью голова была на месте, и я хладнокровно отрубил её. А затем порвал на лоскуты свой подранный плащ и завернул её в него. Перекинув через плечо этот страшный трофей (изрядно, хочу заметить, пованивающий) я отправился в обратный путь.
Пока действовали полученные взаймы силы, я мог лететь куда быстрее. Но даже так я торопился — то, что я задумал сделать с Приходько, в идеале стоило делать именно пока я на максимальном пике сил, пока доступна четвёртая моя молния. Именно поэтому он вообще отправился с нами на эти болота — с силами Мастера эта операция тоже была возможна, но далась бы куда тяжелее и с куда большими рисками для здоровья пациента.
Эх, жаль, мне не доступна зелёная… Эта часть моей силы отвечала за регенерацию, исцеление и магию природы, и будь она мне подвластна, я бы вообще без всяких сердец сумел бы помочь своему заместителю. Да и вообще — достигнув ранга Старшего Магистра, я смогу смело бросать вызов большинству Архимагов. То есть делать то, что сейчас в этом мире считается теоретически невозможным — слишком велик разрыв между этими рангами. Но не тогда, когда ты превращаешься в полубессмертную тварь, которую хрен прикончишь, пока у него есть мана. Собственно, свой последний бой в прошлой жизни я сумел почти выиграть как раз благодаря этому.
На обратном пути мне уже никто и ничто не докучало. Ну, кроме мошкары и комарья — эти существа были слишком безмозглы, что бы не лезть под горячую руку спешащему Младшему Магистру. Так и мчался, окутанный огненным облаком. И да, я не боялся, что здесь могут найтись другие люди Рода Игнатьевых, которые увидят меня, сложат два и два и нападут. Наоборот, я был бы рад подобному — лучше я укокошу их всех сейчас, пока я на пике сил, чем они нападут уже во время операции с Приходько…
Но этот самоуверенный хрен, очевидно, прибыл сюда действительно один. Что ж, мне же лучше…
Хельга и Влад всё так же сидели на том крохотном клочке суши, где я их оставил. Парочка пленников, о которых я даже, признаться, успел позабыть, сидели связанными и с запечатанными силами — запасливый Влад Приходько не забыл взять с собой зелье антимагии, которое и превратило двух Адептов в беспомощных пленников. Они сейчас неспособны были и лучину запалить, не то, что попробовать бежать.
— Проблем не было, пока я гулял? — спросил я.
— Нет, — ответил Влад. — Даже эти придурки поняли, что дёргаться и нервировать нас плохая идея и сидели смирно. Я видел там, в глубине, молния сверкала… Твоих рук дело?
При этом вопросе Хельга тоже навострила ушки. Очевидно, что девушке было любопытно, как это так — уходил Мастер, вернулся Младший Магистр.
— Прикончил обоих, — кивнул я. — Бедолага леший был жертвой алчности Игнатьевых. Жаль его, честно говоря.
— Жаль? Это же монстр! — удивилась Хельга. — Чего их жалеть, чудовищ? Они враги нашей расе.
— Леший — это получивший материальное воплощение дух-хранитель. Чаще всего леса, иногда — болота, — вздохнув, начал я объяснять. — Странно, что тебя не научили таким вещам. Он безвреден людям, если те не сами не начнут позволять лишнего. Леший вполне может и заблудившегося путника из чащи вывести, и отогнать от ребёнка стаю хищников, и в конфликт с людьми он вступает, лишь если ты начинаешь истреблять без разбору животных и уничтожать его ареал обитания. Все сильные Рода, на чьих землях обитают эти существа, предпочитают с ним договариваться, хотя им и вполне по силам его уничтожить. Потому что такие существа, живущие почти вечность, помнят добро и служат верными союзниками людям, нашедшим с ними контакт. В таких лесах вырастают куда более ценные и качественные ингредиенты растительного происхождения, да и от залётных разбойников и прочих лихих людей они жителей защищают. Они не против даже того, что люди охотятся на их территории — главное, что бы это было ради пропитания, а не удовольствия. Леший хранит порядок и естественный ход вещей на своей территории. Так, как он его понимает — и люди для него тоже часть этого естественного порядка. То, что сделали с этим бедолагой Игнатьевы… Это мерзко и низко. И этот счет я им тоже предъявлю к оплате.
— А как ты смог так быстро взять новый ранг? — поинтересовалась девушка.
— Это временный эффект, — отмахнулся я. — Родовой секрет, одно тайное зелье. Сейчас важнее другое — я буду занят и меня нельзя будет отвлекать. Надеюсь, ты посторожишь нас, пока мы колдуем над Владом?
В первую очередь этот вопрос предназначался, конечно, не ей, а её телохранительнице, которая, кстати, действительно ни разу не вмешалась в происходящее. Но спросить напрямую я не мог, а сама Наталья Федоровна никоим образом не подала виду, что я услышан. Ну, молчанье — тоже знак согласия, верно?
— Хорошо, — кивнула посерьезневшая девушка. — Думаешь, тут ещё могут быть недобитки Игнатьевых?
— Скорее опасаюсь, что тварь какая-нибудь решиться невовремя вылезти и попробовать сожрать нас, пока я занят, — честно признался я. — Но в целом — готовой быть нужно ко всему. Ну а теперь, Влад, раздевайся.
— Что, прям так сразу? А приласкать? — усмехнулся он, заставив девушку покраснеть.
— Будь ласков, скидай портки, сударь, — отзеркалил я его ухмылку. — Будем в тебя немножечко проникать.
Он волновался. Ну, что вполне естественно — в общих чертах о сути предстоящего действа он был в курсе. Хотя не уверен, от чего он нервничал больше — от того, что мечта вот-вот начнет сбываться или от страха случайно помереть в процессе. Наверное, пятьдесят на пятьдесят — от того и зубоскалил, пытаясь скрыть свои настоящие чувства.
В этот раз я укрыл нас куда более мощным барьером. В первую очередь призванным скрыть подробности того, что я буду здесь делать — это, так-то, уже не шуточки, а весьма ценная для кого угодно информация. Хельга-то, в силу низкого пока ранга и ограниченности собственных знаний о магии, ничего не поймет, но вот Спицина уже может углядеть… Всякое. А потому не сумеет увидеть вообще нихрена.
Я заклинал ветер, свет и саму тьму, поливал землю вокруг нас своей кровью и чертил неизвестные этому миру символы ещё несколько часов, пока Приходько, принявший ряд
