— Эх ты, балда, — стукнул его костяшками пальцев по голове Олег. — ВЧК он командовал, КГБ или ФСБ по-нынешнему.
— Ах, я осел! — от неожиданности Гришка даже оторвался от созерцания толпы. — Как же я мог забыть, что здесь главное здание КГБ. Так вот в какой милиции наш Рябой работает!
— Ну это еще доказать надо, — смущенно продолжил колупать стенку Олег. — Всего лишь догадка. Но чтобы она превратилась в уверенность…
— Или, — пожал плечами Гришка, — в неуверенность. Ты лучше не метрополитен разрушай, а по сторонам посматривай. У меня глаз-то всего два, а их вон сколько!
Мальчишки разглядывали пассажиров до рези в веках. Теперь они уже начинали понимать теток, которые бросались на них разъяренными кобрами. Посидишь вот так, посмотришь на эту толпу и невольно начнешь умом двигаться в сторону шизофрении.
Первым не выдержал Гришка:
— Ты, слушай, понаблюдай, а у меня тут что-то с глазами, — принялся теперь он веки. — Будто песка насыпали или соли.
— Ага, и у меня тоже, — пожаловался Олег. — Сначала моргал — помогало, а теперь моргаю-моргаю и шиш.
— Ну давай по очереди, что ли, смотреть, — предложил Гришка. — Я пока постою, а ты вглядывайся, вглядывайся повнимательнее. Да скорее не на тех, кто выходит, а на тех, кто в метро спускается. Наш-то, по идее, должен с рабочего места сейчас сбрызнуть.
Олег терпел, сколько мог, пока Гришка продолжал неблагодарный труд колупания стенки. Потом они сменились. Сменились еще раз. Вдруг Олег сильно дернул друга за рукав:
— Глянь-ка! Он — не он? Вон, смотри, в голубой такой рубашке и черных джинсах.
Гришка от старания даже прищурился. Рябой был похож и не похож на себя.
— Кажись, он все-таки, — решил высказать предположение Олег. — Вроде по росту и по комплекции подходит. Морда лица та же самая, даже видишь — бледный. Небось не оклемался еще после ранения.
— Да, это Рябой, — подтвердил Гришка. — Пошли за ним, только близко не подходи. Сейчас выясним, где он у нас живет.
Стараясь не выпускать из поля зрения мелькающую в толпе голову Рябого, ребята протиснулись к турникету. У эскалатора возникла стихийная запруда, и перед мальчишками, как на грех, оказались два бородатых туриста с огромными длинными рюкзаками, напрочь закрывающими для обзора нужный им сектор. Мальчишки было заволновались, но как только ступили на эскалатор, увидели, что Рябой никуда не делся, стоит впереди них метрах в двадцати и спокойно читает газету.
Гришка и Олег набрались наглости и подошли к Рябому еще поближе, правда, стояли к нему вполоборота, чтобы, как только он оторвется от газеты, смотреть в другую сторону. Они проводили его на станцию, вошли в соседний с ним вагон и наблюдали за ним через два стекла.
Рябой никаких признаков волнения не испытывал. Было такое ощущение, что это не в него несколькими днями ранее стреляли, не он истекал кровью, и не он потом выбирался через болота из гиблых для него мест. Правда, на «Сокольниках» Рябой преподнес сыщикам сюрприз. Когда поезд остановился, он еще вгрызался в текст заметки в газете и вдруг, когда машинист уже объявил, что двери закрываются, выскочил на перрон. Гришка и Олег дернули было за ним, да не успели. Двери с надоевшей подстертой надписью «Не…слон…я» захлопнулись прямо у них перед носом. То ли Рябой заметил слежку, то ли, что называется, проспал свою станцию…
— Ну ладно, — резюмировал Гришка. — Ничего страшного. Если это случайность, то живет он в Сокольниках, завтра мы его здесь, родимого, и поймаем…
До завтра, правда, нужно было еще дожить. Гришка и Олег не знали, куда себя деть, слонялись каждый по своей квартире. Гришка добился наконец внимания — мама заставила его читать что-то по школьной программе, а Олег нарвался на приказ надраить полы в квартире.
Утром, несказанно удивив своих родителей тем, что выкатились из дома в восемь утра, Гришка и Олег помчались к станции «Сокольники». Место для наблюдения здесь было не таким удобным, как на «Лубянке». Если Рябой не имеет привычки читать газету и на ходу, то он вполне может столкнуться с сыщиками нос к носу. А хорошо это или плохо — ребята еще не знали. Поэтому они решили не рисковать, поднялись по ступенькам наверх, вышли в город и притаились за газетным киоском.
Одним глазком поглядывая на вход в метро, друзья нервно топтались на месте. В девять с небольшим Рябой не замедлил появиться все в той же голубой рубашке и черных джинсах. Секунду поколебавшись, он направился к киоску, и Гришка с Олегом было решили, что они пропали, как услышали, что он разговаривает с продавщицей. Купив пару газет, Рябой быстрым шагом отправился к мотающимся вперед-назад дверям метрополитена.
— Опаздывает, — не без злорадства констатировал Гришка, взглянув на часы. — Ну давай, вперед, ринули! А то из вида его потеряем.
— Не надо, — придержал друга Олег. — Мы же знаем, куда он едет. Не хотелось бы впечататься ему в спину. Давай подождем ровно двадцать секунд. За это время он наверняка подойдет к турникету, и разрыв между нами не будет таким большим, чтобы он успел уехать на поезде.
— Ну ладно, — согласился Гришка. — Разумная предосторожность на мне помешает.
— Совсем не помешает, — подчеркнул Олег. — Особенно после событий у нас в квартирах.
С трудом осилив двадцатисекундное ожидание, друзья ринулись на станцию «Сокольники».
Рябой никуда не успел деться и бежать, видимо, не собирался. Он спокойно стоял в толпе пассажиров, одной рукой поддерживал под мышкой кожаную папку, а в другой зажимал газету, проглатывая какую-то особо заинтересовавшую его статью. Гришка и Олег отошли от него подальше, влезли в вагон и до станции «Лубянка» молчали. Там они в первых рядах выкатились из вагона, заметив мелькающую среди других спин голубую рубашку Рябого, переглянулись. Рябой уверенно, глядя одним глазом в газету, а другим — на путь, выбирался наверх. Выскочил на божий свет он у здания «Детского мира».
— Ну вот, — процедил Гришка. — Приехали. Сейчас он пойдет в отдел товаров для дошкольников, где выяснится, что он младший продавец и специалист по памперсам.
Однако памперсовед Рябой в «Детский мир» не спешил. Он вышел на улицу, повернул налево и, бросив газету в мусорку, деловито зашагал дальше. Гришка и Олег, не опасаясь быть узнанными в пестрой толпе, где было много детей, пришедших вместе с родителями затариться товарами к первому сентября, особенно и не скрывались. Рябой, поглядывая на часы, ускорял шаг.
— Конечно, торопится, — обрадовался своей недавней догадке Гришка. — Раньше вставать надо, не фига по постелям нежиться.
Олег вначале с недоумением посмотрел на друга, а потом хохотнул: ну ладно, он ему припомнит, когда они сами будут из-за Гришкиных опозданий на всех парах нестись в школу.
Рябой, уверенно лавируя в толпе, подошел к углу здания бывшего Комитета государственной безопасности, ныне именуемого ФСБ.
— Ну вот, что я говорил! — обрадовался Олег. — Могли бы и раньше догадаться, что он фээсбэшник.
