отношения с головой. Растворилась в них, мечтала, строила планы. Меня любили, во мне нуждались, без меня не могли жить… Разве не это – самое настоящее счастье?
Я так радовалась, когда Юра предложил мне жить вместе. С бабушкой у меня отношения так и не стали тёплыми и доверительными. Она приютила меня и обеспечила лечение, но не смогла стать по-настоящему родным человеком, между нами всегда присутствовала невидимая ледяная стена. Я была ей безмерно благодарна, но всегда чувствовала себя в её доме гостьей. А у мамы совсем поехала крыша, и она перестала отвечать на мои телефонные звонки… Я была безгранично одинока…
Юра по-настоящему отогрел мою душу, стал лучом света и самым родным и близким для меня человеком. Он заставил меня поверить в себя и в наше будущее. Разве я могу с ним расстаться? Но и терпеть его периодические загоны становится всё труднее…
Ложусь спать, не дожидаясь его возвращения. Отворачиваюсь к стенке и делаю вид, что сплю, когда он наконец приходит. Не готова сейчас с ним говорить. Слишком больно задели его слова…
Не будь он таким консервативным, мы оба давно могли бы найти себе другое, более спокойное и перспективное место. И не было бы теперь этого теста и его результатов, которые вбили между нами клин.
И тогда я бы не узнала, что он мне ни капельки не доверяет и готов поверить в любую, даже самую отвратительную ложь обо мне, лишь бы оправдать свой провал…
Вопреки моим надеждам и предположениям после прогулки Юра не успокаивается.
- Значит так, – заводится он за завтраком, – если меня уволят, то ты тоже уйдёшь. Нечего тебе с этим Городецким работать.
- Боже, Юра, что ты несёшь? Я не собираюсь работать с ним. Он – всего лишь владелец. Его задача – деньги получать, которые мы для него зарабатываем. Пошумит сейчас, может, какие-то порядки новые установит и свалит за границу. Слышал, что Фёдорыч сказал? Он в Европе живёт и приехал ненадолго нас построить и вымуштровать.
- Я сказал: не будешь ты на него работать, и точка!
Первая реакция – из чувства противоречия начать спорить и отстаивать право самостоятельно решать, что мне делать и где работать. В конце концов, что это вообще за постановка вопроса? Я ему даже не жена ещё, а он уже вовсю командует. А что будет, когда мы поженимся? Если, конечно, это случится. Что-то я всё больше сомневаюсь в этом…
- И чем мы за квартиру платить будем, если оба останемся без работы? Деньги-то все подчистую на твой ноут ушли. Да и кредит как гасить? – спрашиваю примирительным тоном.
- Разберёмся, – отрезает.
Есть ли смысл качать права? Я и сама не уверена, что хочу работать с Марком. Да и сомнительно, что он меня оставит, учитывая наши прошлые отношения и иррациональную ненависть ко мне после того мерзкого пари.
В одной из фирм, куда я ходила на собеседование, мне предлагают работу, поэтому я решаюсь пойти на поводу и уволиться отсюда. Юре о реальных причинах не сообщаю – пусть думает, что подчинилась его требованию, он любит, когда я пляшу под его дудку.
Пишу заявление за минуту. Остаётся дело за малым – подписать его у руководства. Иду к Фёдорычу. До появления Марка такие вещи были в его полномочиях.
- Казакова, это не ко мне. Все кадровые вопросы босс решает сейчас сам. По секрету скажу, что я тут уже на птичьих правах – дорабатываю до конца месяца и ухожу в свободное плавание, новый босс решил повесить на меня всех собак за отсутствие прибыли, – неожиданно делится со мной, понизив голос.
Директор непривычно многословен, что на него совсем не похоже. Видимо, так на него действует стресс из-за предстоящего увольнения. Киваю и ухожу на своё место.
Мне нужно всего лишь сходить к Городецкому и получить подпись. Но легко сказать и трудно сделать. Целый день я ищу отмазки и жду какого-то неведомого удобного момента…
Смешно! Я давно избавилась от зависимости. Марк мне никто, он не имеет на меня никакого влияния. Он – всего лишь владелец фирмы, из которой я собираюсь уволиться. Всего лишь?
В конце рабочего дня наконец решаюсь и плетусь к кабинету, который облюбовал себе новый босс. Мнусь под дверью, в тысячный раз проговаривая про себя заготовленную фразу. Где моя уверенность в себе? Куда делся весь мой боевой дух и настойчивый характер?
Когда собираюсь постучать, дверь открывается, и мы сталкиваемся нос к носу с новым владельцем. Если Марк и удивляется, то не подаёт виду.
- Казакова, ты ко мне?
- Да, – не рискую обращаться к нему на “ты”, учитывая разницу в статусе, но и “вы” в нашей ситуации вряд ли будет уместно. – Я с заявлением.
- Давай посмотрим, что тут, – протягивает руку и забирает у меня лист бумаги, отступая обратно в кабинет и жестом приглашая меня войти.
- Присаживайся, – бурчит под нос, пробегаясь глазами по короткому тексту. – Что за блажь? Какое к чёрту увольнение?
Глава 17
Марк
Преследует ощущение, что фирму эту папа отдал мне неслучайно. Она – не крылья, призванные помочь мне взлететь, а крест, который я должен на себе тащить. Ещё одна ступень искупления вины.
Едва выжил после мгновений, проведенных в лифте рядом с Таней. Казалось, душу растерзало в клочья…
Она такая красивая… И, конечно, не одна…
Мой ангел… Моя боль и наказание… Моя суровая Немезида… Даже мечтать не смею о том, чтобы реабилитироваться и заслужить её прощение.
Думал, наша встреча случайна. Мало ли, что она могла делать в огромном офисном здании, где находятся десятки фирм! Но когда вхожу в конференц-зал на встречу с разработчиками, замираю… Словно в дерево влетаю на полном ходу и разбиваюсь. Больно…
Разве такие совпадения возможны? Или отец знал, что Таня на него работает, и намеренно столкнул меня с ней и заставил взглянуть в глаза? Знал, что это вывернет меня наизнанку…
И почему я не успел просмотреть личные дела или хотя бы списки сотрудников фирмы? Так у меня был бы шанс морально подготовиться. Опрометчиво…
С трудом удаётся выровнять дыхание и взять себя в руки, чтобы проговорить заготовленные фразы. Но всё равно не получается произвести адекватное впечатление на подчинённых. С трудом отражаю их смешки и нападки.
Чувствую себя пластилиновым человечком, который
