сохранить ясность ума и еще хоть чем-то помочь людям.
На балконе облюбованного им здания – оно чем-то напоминало пучок связанных между собой огромных, черных стеблей тростника – уже толпился народ. Сильван завис над ними, отключил защиту и, перегнувшись через край флаера, крикнул:
– Освободите место!
В ответ люди подались в стороны и замахали руками, как будто пытаясь схватить флаер.
– Спускайся! Спускайся же!
Но Сильван не торопился. На балконе стояли сплошь взрослые мужчины, и он крикнул снова:
– Я беру только женщин и детей! Уходите, дайте место женщинам и детям!
– У нас есть пласт, много пласта! – Десятки рук вскинулись вверх, демонстрируя туго набитые холщовые мешки.
Сильван не знал, плакать или смеяться – люди не оставляли своих повадок даже перед лицом общей гибели.
Однако что же теперь делать? Ситуация накалялась. Люди гроздьями висели на шаткой лестнице, внизу тоже собралась огромная толпа – матерей с детьми уже оттеснили в сторону. Стоял страшный крик, гам и плач, голова у Сильвана кружилась от шума и голода – за прошедшие два дня ему было не до еды.
– Пропустите детей и женщин! – заорал он. – Вы же можете спастись морем, а они нет! Есть у вас совесть?!
Молчание говорило красноречивее любых слов. Никто из стоявших на балконе не тронулся с места, даже не пошевелился. Спасение парило в паре метров над их головами, и любые воззвания к какой-то морали были бесполезны.
Сильван в отчаянии кусал губы. Он боялся, что, если сейчас опустится, эти проныры захватят флаер. Заставить их убраться он не мог и в то же время не хотел бросать людей на верную погибель, поэтому медлил, зависнув над балконом.
А время шло.
Внезапно что-то мелькнуло на краю поля зрения, и высокий, резкий голос рявкнул, перекрывая галдеж и вопли:
– Эй, на балконе! Вы, вы, с кочанами вместо голов! Сюда гляньте!
Не веря своим ушам, Сильван невольно подчинился – сработала многолетняя привычка.
На полуразрушенном карнизе над балконом стояла худощавая фигура в походной одежде, с арбалетом наизготовку. Золотые волосы густо перемешались с сединой, но коса, заплетенная с одной стороны головы, осталась неизменной.
– Быстро вниз! – веско произнесла она, добившись всеобщего внимания. – Кто задержится на балконе после счета «три», получит стрелу между глаз! Один… два…
Даже «два» оказалось лишним. Перепуганные мужики и парни гурьбой бросились к лестнице и вместе с ней с воплем опрокинулись на землю. Толпа как могла расступилась, но кого-то все равно придавило, раздались крики боли.
Сильван, пользуясь неразберихой, тут же опустился на пустой балкон и выскочил из флаера.
– Крис!
Искательница закинула арбалет за спину и спрыгнула с карниза прямо в объятия Сильвана.
– Хвала Всемогущему! – только и смог промолвить он, прижимая Крис к груди. К старости она еще больше усохла – как и он сам – и теперь, по ее выражению, «их углы совпадали идеально».
– Что, снова потерял меня, Силли? – рассмеялась она и растрепала ему волосы. – А я вот знала, что найдемся! Питер в порядке?
Сильван неохотно выпустил ее из объятий и, взглянув вниз, обнаружил, что лестницу уже устанавливают на место.
– Да, он в безопасности, за Барьером. Долго рассказывать – я тут пытаюсь вывезти народ, поможешь?
– А для чего тогда я здесь? – ухмыльнулась Крис.
Она держалась так непринужденно, будто гибель их мира – просто очередное захватывающее приключение. Впрочем, Крис относилась так почти ко всему в жизни, и Сильван втайне страшно завидовал этому ее умению.
По лестнице уже карабкались, и она, перегнувшись через полуразрушенное ограждение из серого камня, крикнула:
– Все слышали – только женщины и дети! Если кто попробует затесаться – я слежу! – и она демонстративно похлопала по арбалету. Обернулась к Сильвану и добавила: – Ты их увози, я останусь и присмотрю тут, чтоб народишко не бесновался. Все будет отлично.
Крис улыбнулась, и сердце Сильвана сжалось. Он видел тень усталости на ее увядшем лице, загорелые дочерна костлявые руки, россыпь веснушек на жилистой шее.
Сможет ли она с одним арбалетом сдержать толпу, если вдруг люди запаникуют и полезут наверх всем скопом?
Но пусть тело Крис изменилось с годами, спина ее оставалась прямой, а разноцветные глаза сверкали так же, как в юности – смело, решительно. И, несмотря на то, что все разваливалось на глазах, Сильван в который уже раз на протяжении последних тридцати лет свято и безоговорочно уверовал в несгибаемую силу Крис.
В то, что вместе они способны одолеть любую напасть.
Башню, в которой обосновались ведущие галовида, пропустить было невозможно. Вместо обычной блестящей или матовой облицовки ее стены сплошь покрывали гало-экраны, транслировавшие обрывки разных программ.
То ли от этого мельтешения, то ли от бессонной ночи у Питера здорово разболелась голова – как будто проблем не хватало. Саруватари ловко завела флаер в ангар и, пока он опускался, негромко произнесла:
– Говорить буду я. Я несколько раз выступала у них в разных программах, так что свои люди.
В этом ангаре, в отличие от уже знакомых Питеру, царило оживление. Флаеры взлетали и опускались, целые компании пестро одетых людей проходили мимо, смеясь и болтая. Кто-то, стоя в сторонке, работал с гало-экраном, кто-то махал через весь ангар, приветствуя знакомых.
Когда флаер коснулся пола, Саруватари, не убирая защитное поле, открыла гало-экран. Через несколько мгновений на нем появился высокий человек с копной блестящих вьющихся черных волос – молочно-белая кожа и влажные карие глаза делали его слегка похожим на корову. Питер улыбнулся этой мысли и тут же поморщился. В голове словно шумел водопад, и шум усиливался с каждой секундой.
– Сари, какой сюрприз! – Рок закинул в рот пару салатово-зеленых капсул и смачно прожевал.
– У меня есть кое-что, – быстро произнесла Саруватари, – касается истории с Барьером. Впустишь нас?
– С Барьером? – задумчиво произнес Рок, словно пробуя на вкус это слово. – А что с ним? Ну кроме того, что он прямо сейчас убивает кучу тупых дикарей?
Он прыснул со смеху, и Питер едва не вскочил с места. Инза схватила его за рукав.
– Спокойно, он просто под наркотой.
Саруватари вся передернулась, словно слова Рока причинили ей физическую боль, но тон ее остался ровным, даже слегка шутливым:
– У меня как раз последние новости, просто бомба! На этот раз вы точно всех в рейтинге обскачете! Открывай.
Рок как-то неопределенно повел рукой, и Питер понял, что он к тому же вдребезги пьян. Сердце у него упало. Если даже он выслушает их, как будет выступать по галовиду в таком состоянии?
– Да-а, Джины-то все равно нет. Приходи со своей новостью денька через два…
– Как нет? – растерялась Саруватари. – Где же она?
Рок картинно пожал плечами:
– Сказала, что не может все это выносить, с ума сходит и пойдет поразвлечься. А без нее, сама понимаешь, мы ничего не делаем. Мы же Рок и Джи-ина, как бишь там нас… – Он снова засмеялся
