права. Это только три месяца.
— И что? Теперь три месяца терпеть издевательства из-за того, на что ты не можешь повлиять? Разве это твоя вина, что ты двенадцатая дочь?
— Точно так же не наша вина, что у нас отцы люди, — резко ответила Тимея. — Не слышала, чтобы в Питерской школе такое творили.
— Там больше полукровок, — ответила Саша. — И даже есть выявленные ведьмы из людей. А тут в основном только родовитые да богатые, вот и результат.
— И что нам всем делать? — напряжённо спросила Мадина.
Её очаровательное личико отразило тревожное понимание: теперь одногруппники могут захотеть отыграться на ней за столь вопиющее нарушение правил, как общение с нами. — Это всего лишь три месяца. Продержимся. Никто не в праве рассказывать нам, кто мы такие. Это решаем только мы сами, — твёрдо ответила я, вспомнив слова Артура. — Тем более, пережить это вместе будет даже легче. Первое заседание клуба аутсайдеров объявляю открытым.
Тимея улыбнулась, видимо, она была покрепче характером и нервами, чем другие девочки. Мадина вообще слишком юная. Саше либо не достаёт стержня, либо она слишком наивна, надеясь сговорчивостью заслужить место среди элиты. Эльвира забитая донельзя, с ней вообще неплохо бы побеседовать, чтобы узнать, какие там живут тараканы.
Наверное, остальным ученикам было забавно наблюдать за нашим столиком, потому что больше нас никто не трогал, дали пообедать в относительном спокойствии.
После обеда нас ждала Ифсранья Поносовна, которая и на этот раз не перестала называть меня псучкой, но зато стала игнорировать любые мои вопросы и сам факт существования. Вероятно, жалобы читают, а вот выводы делают не совсем те, что нужны мне. Ну ничего, у меня чернила в ручке ещё не скоро кончатся.
На этот раз занятие прошло без эксцессов. Александра попытала свои силы в качестве окружницы, но ничего не вышло, поэтому инициативу переняла я, сумев расплавить ложку. Правда, деревянная тарелка под ней тоже немного обуглилась, но я была довольна результатом. Остальные разделились на два круга — ведьмы и ведьмаки отдельно. У ведьмаков получилось поджечь тарелку и носики своих кроссовок, что не могло не порадовать. Даже Эльвира украдкой улыбнулась. Копчёное трио никаких успехов не добилось, лишь злобно позыркивало на нас.
За ужином мы сидели тем же составом и болтали как хорошие знакомые.
— В общем, представьте себе, сидит куча важного народа: и работники, и инженеры по ТБ, и снабженцы, и директора, и руководители, все собрались ко мне на презентацию новых защитных сапог, кто-то даже на вертушке прилетел. А сапоги — просто песня. Последняя разработка, защита высочайшего класса, там и антистатик, и стойкость к кислотам, и носок композитный, и на морозе не дубеют, в общем, полный фарш! Да ещё такие нереально стильные: ярко-жёлтые с лихими светоотражающими полосками. Я жутко волновалась: платье, причёска, раздача материалов, слайды для презентации. Всё было идеально. Кроме одной крошечной детали. Сами сапоги я забыла в номере отеля! Я уже на грани истерики, понимаю, что без реальной пары мне несдобровать, и тут на презентацию заходит наш комдир, пьяненький, весёлый и в этих самых сапогах! Я делаю широкий жест в его сторону и говорю: а вот и демонстрационный образец! Он приосанился и ногами так хоп-хоп, казачка станцевал. Все давай смеяться. А я как на духу несу первое, что в голову приходит: по статистике ярко одетые работники имеют лучшее настроение и реже попадают в несчастные случаи на производстве. В общем, следующие полгода мы их так и продавали, как сапоги против несчастных случаев, а среди работников было установлено негласное правило: кому сапоги жёлтые выдали, тот танцует казачка. Вообще, весело у нас, мне работа моя очень нравится… нравилась, я хотела сказать.
— И ты планируешь туда вернуться? — заинтересовалась Тимея.
— Если они меня возьмут. Деньги-то нужны, это обучение влетает в копеечку.
— А как же оборотень? — загорелись глаза у Тимеи, а я несколько смутилась. Мало ли кто может услышать.
— А причём тут он? — ответила я.
— Разве не он твоё обучение оплачивает? — удивилась она.
— Нет, я сама. У меня достаточно денег.
— А почему же все говорят, что ты его подстилка?
— Наверное, потому что им больше заняться нечем, — развела я руками.
— Да уж, попала ты в переплёт. Узнала о том, что ты ведьма только в двадцать три года. Это такая редкость. А у нас вообще группа тех, кто только школу закончил, — вставила Мадина.
— А дальше у тебя какие планы? Кем вообще работают ведьмы? — спросила я.
— Да кем угодно, только не на людей. Это не круто, — ответила Мадина, а потом округлила глаза. — Ой. Ну ты же не знала.
— Допустим. А кем работают ведьмы не на людей?
— У нас же есть свои заведения, свои производства. Есть компании целиком ведьмачьи, что людям поставляют продукты, средства гигиены всякие, косметику. Она у нас вообще очень хорошая получается. Французские ведьмы тут, конечно, держат пальму первенства, но мы тоже не отстаём. В сфере развлечений наших много, в отельном бизнесе, в кондитерском.
— А как же быть с тем, что ведьма долго не стареет?
— Та делаешь аварию какую-нибудь и типа всё, погибла. А дальше уже другими делами занимаешься, в другой сфере. Но вообще на телевидении и в интернете мы стараемся не светиться, — ответила мне Тимея.
— Да, и переезжать рекомендуется каждые лет двадцать-тридцать, чтобы подозрений не вызывать, — добавила Саша.
— А паспорта, свидетельства о рождении, отпечатки пальцев, в конце-то концов?..
— В Питере всем известно, в каких паспортных столах и ЗАГСах ведьмы сидят, — хмыкнула Тимея. — Ходят к ним, вот и весь секрет. Не в Москве, конечно, там оборотни своих сажают. Города поделены. В Уфе, Хабаровске, Красноярске клыкастики живут. А наши в Саратове, Иркутске, Сочи, Астрахани. А что до отпечатков пальцев, то это не проблема. Ведьмаки обычно в полиции не служат, это больше оборотням нравится. Но в рамках Соглашения они пальчики из базы удалят при необходимости. Всё-таки оба вида заинтересованы в том, чтобы люди о нас не знали.
— А как с отношениями дела обстоят? — спросила я.
— Сложно. Ведьмаки переборчивые, да и мало их нормальных. Они от вседозволенности дуреют, садистов много. А мужики обычные долго не живут, хотя тут особо долго и не надо, лет через десять-пятнадцать всё равно надоедают, — махнула рукой Тимея.
— А сколько тебе лет? — полюбопытствовала я.
— Сорок три, — фыркнула в ответ она, а я присмотрелась повнимательнее.
Видимо, понять возраст по ведьме нельзя. Тимея выглядела очень свежо и юно, серые глаза искрились задором, и даже синяк этого не мог скрыть, чёрные волосы были забраны в небрежный пучок, а сама она казалась лёгкой, но при этом чувствовались её цинизм и жизненный опыт.
— А почему ты учишься тут? Тебя тоже недавно обнаружили?
— Нет, меня отправили принудительно. Прищемила я яйца одному ведьмаку, он заявил об отсутствии контроля и потребовал лишения дара. И вот я здесь, буду сдавать экзамен в конце семестра вместе с вами, девочки.
— То есть ты всю программу уже знаешь?
— Та я своё уже отучилась, но экзамен без прохождения курса сдавать нельзя. Вот такие пирожки с котятами, — пожала плечами Тимея. — Если честно, то я думала, что будет весело, развлекусь среди молодёжи, найду себе любовника помоложе. Или двух. А в итоге тут такое творится, что в первый же день я сцепилась с тремя ведьмами из группы, мы с ними друг другу сначала козни строили, а вчера, вот, ещё и подрались.
— И как же теперь?
— А никак, сделали вид, что ничего не было, исключёнными никому быть не нравится, а у меня доказательства все, как говорится, налицо. Правда у одной тоже рожа расцарапанная, а у второй клок волос выдран приличного такого размера, но мы решили о нашем маленьком междусобойчике в ректорат не заявлять.
— А что, если они теперь заявят, а ты нет? Тем более, если учесть, что ты сюда уже попала как неуравновешенная.
— Та не, мы договорились. Я всё-таки постарше и поопытнее, есть у меня на них компроматик теперь небольшой, рыпаться не будут. Но и не отстанут, это понятно уже.
— А у нас в группе целых пять ведьмаков, я тоже думала с кем-то познакомиться, но они меня презирают, — всхлипнула Саша.
— Ой ли. Это у них известная
