Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
– Теперь никто не скажет, что я дура безмозглая, – хвасталась Лилька. – Мои мозги видело как минимум три человека, они мне справку дать обещали! Кстати, познакомься с моей соседкой, – кивнула она на девушку на соседней кровати, в такой же повязке-чепчике, как и у Лильки. – Это Света! Представляешь, мы попали в аварию в одно и то же время и оперировали нас на соседних столах. Но ничего, оклемались! Ты бы видела, как мы сегодня шли в курилку, поддерживая друг друга! – Лилька пребывала в возбужденно-восторженном состоянии оттого, что ощутила совсем рядом запах смерти, но получила еще один шанс.
Мы радовались, что подруга оклемалась, хотя до полного выздоровления еще было очень далеко: у Лильки то пропадало зрение, то отнималась одна из конечностей, мучили периодические головные боли, и ей еще долго предстояло жить на лекарствах. При этом она сохраняла бодрость духа и удивительное жизнелюбие: веселила соседей по палате историями из своей бесшабашной жизни, рассказывала анекдоты врачам на перевязках и постоянно просила нас принести коньяк. Но врач строжайше запретил ей пить, отныне и навек, на что Лилька сказала, тяжело вздохнув: «Лучше лишиться всех мозгов, чем возможности пить коньяк! Доктор, замените мне мозги на опилки – я и раньше-то ими редко пользовалась, только дайте бутылку „Реми Мартин“, чтобы я была, наконец, счастлива!»
Но искренним это веселье я бы не назвала: Лильке было страшно. Она не знала, во что выльется ее травма в дальнейшем, расстраивалась из-за своих остриженных под корень волос и огромного красного шрама, который шел через всю голову и заканчивался на виске.
Лилькиным лечащим врачом был очень симпатичный мужчина, лет тридцати пяти, по имени Роман Витальевич, который легко шел на контакт, успокаивал свою неугомонную пациентку и нас, говорил, что все будет хорошо, только не надо больше пускать Лильку за руль мотоцикла. Казалось, что все самое страшное позади, но, придя к подруге в один из дней, я застала ее в ужасном состоянии.
– Сегодня ночью Света умерла, – сказала она и зарыдала.
– Как умерла, отчего? – от неожиданности у меня подкосились ноги, и я села на краешек застеленной кровати.
– Не знаю, никто не говорит, – всхлипывала Лилька. – Я следующая! Я тоже сегодня умру! – заливалась она слезами.
– Подожди, я сейчас приду, – погладила я ее по руке и вышла из палаты.
Лилькиного врача я отыскала в ординаторской: он сидел, устало опустив плечи, и нервно мял сигарету в руках.
– Вот, курить бросил, а так хочется, – словно оправдываясь, пояснил он, увидев меня.
– Извините, Роман Витальевич, а что случилось со Светланой? – спросила я. – Мы же разговаривали вчера, смеялись, все было хорошо!
– Понимаете, травмы головы опасны своей непредсказуемостью, – грустно ответил он. – После операции мы еще минимум неделю не можем гарантировать пациенту жизнь. Это же вмешательство в мозг, сами понимаете, мало ли что может произойти: образоваться новая гематома, лопнуть сосуд, сдвинуться тромб…
– То есть Лилька тоже может… – начала я и не смогла закончить предложение.
– Давайте надеяться на лучшее, – мягко ответил доктор. – У вашей подруги неплохие прогнозы.
– Ей страшно. Можно, я останусь сегодня ночью с ней?
– Хорошо, но если кого-то привезут, вам придется уступить кровать, – ответил Роман Витальевич.
В кабинет зашла медсестра:
– Роман Витальевич, у вас сегодня на ужин мясо, маринованное в вине! – сказала она нежным голосом. – Сервировано в седьмой палате.
– Ни фига себе, сервис! – присвистнула я.
– Это означает, что снова какого-то алкаша без сознания привезли, – грустно пояснил мне доктор. – Такой вот циничный медицинский юмор.
Я провела ночь в Лилькиной палате практически без сна. Я прислушивалась к ее дыханию и нервно вскакивала каждый раз, когда мне казалось, что она не дышит. Утром она была в лучшем расположении духа.
– Мне снился хороший сон, – сказала она. – Я шла по темному лесу, было сыро и страшно, а я не могла выбраться из чащи. Вдруг появился какой-то светлый ангел и стал так нежно поддерживать меня под руку. И я чувствовала, что он меня очень любит и не даст в обиду. И этот ангел определенно не был бесполым – нет! Это точно был мужчина! Жаль, что я так и не посмотрела: симпатичный или нет.
– Ну, дорогая, похоже, жить будешь! – рассмеялась я. – Ладно, отсыпайся, мне идти надо. Еще бы успеть к Юльке забежать – как она там справляется в одиночку.
Юлька зашивалась с тремя мальчишками, на развлечения у нее теперь времени не оставалось. К тому же смерть ее новой подруги Сабрины тяжело ранила Юлькино сердце. Она стала признавать мою правоту в этом вопросе: люди действительно могут талантливо сохранять хорошую мину при плохой игре. Далеко не просто понять, что на самом деле у человека на душе, если он улыбается и рассказывает о своем бесконечном счастье.
Юлька понемногу начала общаться с Вадимом, пока, правда, только по бытовым вопросам. Он заезжал утром, чтобы отвезти младшего сына в детсад, теперь же отвозил еще и Борьку. Со мной он не общался – думаю, стыдился своих откровений в порыве слабости, но я его понимала и не напоминала о себе. Я все больше надеялась, что у них с Юлькой есть будущее. Вечером, если Вадим был занят, мы с Юлькой по очереди забирали Борьку из детсада, всякий раз выслушивая жалобы воспитательниц: пацан дерется, ругается нехорошими словами и может послать на три буквы даже воспитательницу.
Каждый раз мы с Юлькой вспоминали, как любит Лилька вставить крепкое словцо, разговаривая по телефону, и вопрос «Откуда он этого набрался?» отпадал сам собой.
Юлька всерьез взялась за воспитание юного невежды. Она проводила дома все вечера, читала детям книжки и придумывала всевозможные игры, сопровождая их нравоучительными лекциями. Я восхищалась ее умением ладить с детьми, мне уже через полчаса, проведенные с этим «вождем краснокожих», хотелось надавать ему звездюлей. Только Юлька могла ухохатываться над юным обалдуем, который на ее требование собрать раскиданные игрушки, театрально заваливался на диван и важно говорил, прижав руки к груди:
– Я не могу, теть Юль, у меня сердце жмет и суставы ломит!..
Я была уверена, что лучшее средство от ломоты в суставах солдатский ремень, но Юлька, как профессор Преображенский, считала, что детей и животных бить нельзя. Я завидовала ее терпению, каждый раз благодаря бога, что Борька живет не у меня.
Впрочем, у Юльки возникли проблемы и поважнее.
– У меня опять с мамой беда, – пожаловалась мне как-то подруга.
– Опять достает тебя моралями? – поинтересовалась я.
– Хуже! – мрачно сказала Юлька. – По твоему совету я зарегистрировала ее в он-лайновой компьютерной игре под ником «Демон зла», и начала она свой «путь джедая» с уровня рядового пилота. Вскоре мы маму потеряли: она режется в эту космическую стрелялку с утра до вечера! Теперь она не интересуется моей жизнью, не готовит, не занимается домашними делами. А недавно потратила половину пенсии на новое лазерное оружие и защитный шлем! Папа очень обеспокоен, и я уже и не знаю, радоваться мне за нее или везти в психушку! Но знаешь, – задумчиво продолжила подруга, – я давно не видела маму такой счастливой!..
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
