Тарасов отошел в сторону и взмахом руки подозвал к себе Воронина.
– Николай! В трех километрах отсюда деревня Тихий Лог. Возьми трех бойцов и проверь, есть ли там немцы. Действуй осторожно и в бой не вступай.
– Есть, товарищ командир.
***
Пока разведка ушла проверять деревню, лейтенант остановил движение группы. Все стали ждать возвращения Воронина. Ждать пришлось недолго, вскоре он вышел на дорогу и махнул рукой. Группа поднялась и, стараясь не шуметь, последовала за ним. Как и предполагал лейтенант, немцев в деревне не было. Еще утром взвод немецких связистов снялся из деревни и двинулся в сторону фронта, канонада которого была уже слышна. Жители деревни встретили солдат довольно радостно, и группа быстро рассосалась по домам колхозников. Тарасов, Воронин и лейтенант оказались в одном доме, хотя последний всячески старался избежать этого. Хозяйка дома, женщина преклонного возраста, быстро натопила баню и, пока они мылись, накрыла на стол. Они вошли в хату и остановились у порога.
– Проходите, сыночки. Угощайтесь, чем Бог послал, – тихо произнесла женщина и села на лавку около печи. – Может, и моего сына кто-то тоже накормит. Вот как призвали в сороковом году, так с этого момента я его и не видела. Не знаю, что и думать, жив или нет?
– Живой он, мамаша, – в ответ произнес Воронин. – Просто сейчас ему не до писем. Сами знаете, кругом война, да и почтальон не доберется сюда из-за линии фронта.
– Дай Бог. Я и так каждый день молюсь за него.
Воронин взял стоявшую на столе бутыль с мутным самогоном и разлил его по стаканам. Они сели за стол. Тарасов взял в руки нож и стал резать хлеб. Он нарезал его большими и толстыми кусками. Закончив резать, он посмотрел на лейтенанта.
– Ну что, мужики? Давайте выпьем за нашу победу, за тех людей, которые с оружием в руках воюют с фашистами. Я верю, что скоро все изменится, и мы погоним врага обратно в его логово.
– За победу! – поддержал тост Воронин и одним движением опрокинул стакан самогона в себя. Вслед за ним выпил и Тарасов. Только танкист все еще держал в руках граненый стакан, наполненный самогоном.
– Ну что, товарищ лейтенант? Чего вы не пьете или слабо? – подзадорил его Тарасов.
Танкист пригубил самогон и поставил стакан на стол.
– Ты меня извини, сержант, но я вообще не пью. У нас в семье никто и никогда не пил.
– Дело ваше, товарищ лейтенант, насиловать вас никто не будет. Не хотите, не пейте, – примиряющим тоном произнес Тарасов и кивком головы дал знать Воронину, чтобы тот вышел во двор. Пока лейтенант ел, Александр вышел во двор, где его уже ждал Воронин.
– Вот что, Воронин. Сходи и посмотри, что там делают его люди. Ты знаешь, спиртное многим развязывает языки. Посиди с ними, выпей немного. Только смотри мне, не напивайся, а то я сам тебя, как врага народа…
– Да враг он, товарищ сержант, я точно знаю, – вдруг затараторил Воронин. – Я его сразу же раскусил. Вязать его нужно.
– Не торопись, Воронин, мы не НКВД. Это у них все просто, враг и к стене. А вдруг мы с тобой ошиблись? Ведь это все же офицер.
– Все понял. Пойду, посмотрю, что там они делают.
Он вышел за ворота и скрылся в темноте. Докурив цигарку, Тарасов затушил ее и направился обратно в дом.
***
Илья Шубин крутил баранку своей машины, стараясь объезжать ямы на дороге. Иногда он бросал свой взгляд на сидящую рядом молодую и красивую женщину. За все время, что он ее возил, он не обменялся с ней ни одним словом. Сейчас, словно забыв инструктаж Проценко, он решил задать ей вопрос, который мучил его длительное время.
– Скажите мне, вы никогда не думали, что вас могут задержать сотрудники НКВД и расстрелять?
Зоя сверкнула своими красивыми большими глазами и, отвернувшись в сторону, произнесла:
– Человеку, потерявшему голову, не стоит плакать по своим волосам. Вы лучше следите за дорогой и меньше задавайте мне подобных вопросов. Эти вопросы могут укоротить вашу жизнь, Илюша.
«Вот, сучка драная, – выругался он про себя, – я бы с большим удовольствием посмотрел, как ты запоешь, когда тебя повяжут сотрудники НКВД. Вы здесь все смелые: и ты, и Проценко. Зачем я только связался с этим Лабутиным? Деньги тебе нужны были, дурачку. Сейчас вот возишь эту суку и дрожишь при каждой проверке машины».
– Смотрите – пост! – удивленно произнес Илья. – Что за дела? Раньше здесь никогда никаких постов не было. Может, они нас с вами ищут?
– Сиди спокойно и не дергайся, – прошипела Зоя, доставая из сумочки «Браунинг». – Веди себя естественно, ты – честный человек, и тебе нечего бояться этих солдат. Думаю, что ты не забыл от страха, что нужно говорить при проверке документов?
Стоявший у дороги солдат поднял руку и жестом, указал на место, где он должен остановиться. Шубин принял вправо и нажал на педаль тормоза. Машина заскрипела тормозами и застыла в двух метрах от красноармейца. Рука Ильи автоматически нащупала в кармане куртки документы, и, достав их, он стал ждать, когда к нему подойдет офицер, который в этот момент проверял документы у другого водителя. Молоденький лейтенант вернул документы водителю и направился к их машине. Заметив это, Зоя вышла из машины, и, красиво виляя бедрами, пошла навстречу офицеру.
– Товарищ капитан! Ну, в чем дело? Что за проверка? Я так могу опоздать к своей маме. Ей сегодня исполняется шестьдесят лет, и она очень ждет меня. Мой муж, директор порохового завода, не мог поехать со мной, и я вынуждена была одна поехать к маме.
Лейтенант мило улыбнулся. Эта молодая и красивая женщина была, словно роза, оказавшаяся в заснеженной тундре. Ее большие глаза были такими красивыми и глубокими, что в них можно было утонуть.
– Вы меня извините, служба. Кстати, я не капитан, а лишь лейтенант. Скажите, где живет ваша мама?
Зоя улыбнулась, показав свои белые, словно жемчуг, зубы.
– Вы простите меня, товарищ лейтенант. Я женщина и плохо разбираюсь в знаках различия. Если вы – лейтенант, то, наверняка, скоро станете капитаном. Товарищ офицер, вы, почему меня спрашиваете о маме? Может, хотите со мной прокатиться?
– Я бы с большим удовольствием поехал с вами, но не могу – служба.
– Вот так всегда, стоит лишь намекнуть красивому мужчине о чем-то, как он ссылается на свою занятность. Ну что вы молчите, лейтенант? Хотите осмотреть нашу машину? Осматривайте ее, скорее, я же опаздываю.
– Проезжайте, барышня, ведь вас ждет дома мама. Кстати, передайте ей привет и от меня. Я тоже очень люблю свою маму.
Она мило улыбнулась ему и, подойдя к машине, села в нее.
– Поехали. Ты что, замерз? Давай же, трогай!
Водитель выжал сцепление, и машина покатила дальше. Через сорок минут чекисты зафиксировали очередной выход в эфир вражеской рации.
