— Я не собираюсь любезничать с тобой, — бросила я в её сторону, не останавливаясь.
— Прости! — извинилась она, отступая назад. — Я зря всё это затеяла. Думала, что верну себе Стаса, а нет, так отомщу тебе за то, что отняла его у меня! Вот только… Не виновата ты была. Не любил он меня, потому и ушёл. Ты его не отбивала, он просто никогда не был моим. До меня не сразу это дошло… — шмыгнула она носом.
— Я рада, что ты это осознала, но мне не легче от того, что ты по ошибке спала с моим мужем. Мы не станем подругами, если ты хотела вернуть дружбу, — ответила я и пикнула ключом от домофона.
— Нет. Я квартиру продала. Вот последние вещи забрала. Уезжаю. Решила вернуться к родителям в город. Может быть, смогу встретить там своё счастье… Раз уж тут не посчастливилось. Мне действительно жаль. Из-за него я упустила столько времени…
— Сделанного не воротишь. Я желаю тебе удачи! — кивнула я и скрылась в подъезде.
Я уже отвыкла от запаха сырости и табачного дыма, который постоянно встречал при входе в подъезд. И сейчас в грудине спёрло, перехватывая дыхания. Если сырость ещё можно перетерпеть, то запах сигарет пробуждал рвотные позывы.
Повернув ключ в замочной скважине, я удивилась, потому что точно помнила, что закрывала на три оборота, а теперь был всего один. А войдя внутрь, я поняла причину.
Я не сошла с ума…
Я всё помнила верно…
Из кухни доносился запах жареного лука и макарон — коронное блюдо Стаса. В комнате играла музыка. Мне захотелось уйти, но я чувствовала, что он не сделает ничего плохого. Не должен сделать. Поэтому сняла обувь и прошла в комнату.
Стас лежал на кровати, и едва увидел меня, сразу же подскочил, выключил музыку и взглядом виновато котёнка принялся смотреть на меня.
— Извини, что не предупредил. Я хотел позвонить тебе, но боялся… После того, что сотворил по пьяни… — начал он.
Сегодня просто день прощения какой-то… Все извиняются, хотят получить освобождения от груза, который добровольно вешали на собственные шеи.
— А зайти в квартиру и расположиться тут не побоялся?! Прекрасно… — ответила я, подошла к шкафу и открыла его.
— Оля, я понимаю, Как всё это выглядит… И мне стыдно за то, что я сотворил пьяным. Я клянусь тебе, что больше ни капли. Я не буду больше пить. Оль, ты мне веришь?
— Разве это что-то меняет? — ответила я, доставая то самое платье. — Ты человека ранил… Чуть не украл ребёнка. Ты психику сыну своему практически сломал. Ты сам-то хоть понимаешь, что всё это значит? Это так низко и мелочно, Стас!
— Понимаю! И я не оправдываю себя ни в коем случае. Не прошу начать относиться ко мне как раньше… Я уйду, если скажешь. Не хочу возвращаться с мамой, а с работы вытурили за то, что вахту пропустил, но я уйду…
— Можешь жить тут. Мы с Витей больше не вернёмся в этот клопушник, — ответила я и достала из тумбочки шкатулку с украшениями. — Это квартира твоей бабушки, и хоть она переписала её на Витю, вряд ли он захочет жить здесь, когда вырастет…
Я присела на край кровати, открыла шкатулку и достала из неё перстень бабушки Стаса, который она подарила мне на свадьбу, сказав, что это родовое украшение, которое передаётся женщинам из поколения в поколение. Уж я точно не должна была носить его или даже просто оставлять у себя.
На секунду я позволила себе вспомнить тот день, когда была счастлива: выходила замуж и надеялась, что эта эйфория никогда не исчезнет… Я ведь серьёзно рассчитывала, что мы со Стасом будем вместе до гробовой доски…
— Почему ты оставляешь подарок? — спросил Стас. — Это всё? У меня больше нет шансов? — он широко распахнул глаза и начал дышать чаще.
— А ты серьёзно надеялся, что он у тебя появится? Кольцо отдашь той, кого действительно полюбишь, — ответила я, признавая, что не любил он меня никогда. Использовал? Да. Считал своим навязчивым желанием? Возможно.
Взяв с нижней полочки шкафа пакет, я осторожно поставила в него шкатулку, сложила платье и взглянула на бывшего мужа… Всего лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы сердце сжалось.
Стас выглядел убитым. Казалось, что за эти несколько месяцев он состарился на десяток лет: щёки впали, глаза стали безжизненными и отрешёнными, волосы местами поседели. Мне было жаль его, но больше в груди не билось ничего, кроме жалости, а на ней одной отношения не строятся.
— Пожалуйста, постарайся начать всё с чистого листа, не допуская ошибки прошлого… Ладно? — сглатывая солёный ком, спросила я.
— Без тебя не смогу, — ответил он, прислоняясь к стене. — Вы с Витькой для меня всё! Я дышу вами! Без вас не смогу! Ничего не получится без вас, Лялька-а-а!
— Раньше надо было думать, Стас… Теперь уже поздно, — отвечаю я и пожимаю плечами.
Нам нужен был этот разговор на спокойных тонах, вот так, когда говоришь каждое слово чётко, давая понять, что не вернётся прошлое, как ни старайся.
— Ты теперь с ним? С Максимом вместе? — хриплый голос Стаса маякнул мне, что самое время уходить, пока не пошли слёзы и мольбы простить его.
— Не знаю… — честно ответила я, не желая обманывать себя или его, и поспешила в коридор.
Наскоро надев босоножки и застегнув их дрожащими руками, я выскользнула за дверь, ощущая, как потрясывает тело.
Ну вот и всё. Одна жирная точка в моей жизни поставлена окончательно. Оставалось надеяться, что и остальное прояснится совсем скоро, потому что больше просто не было сил на новые вспышки боли…
Глава 21. Струнка гитары
Я выскочила из подъезда, как ошпаренная, и на секунду замерла, увидев перед собой Максима. Он прислонился к капоту машины и сложил руки на груди, глядя на меня. Внутри вдруг всколыхнулось неприятное ощущение надвигающейся беды, но я оттолкнула его.
С чего бы?
Максим заревновал? Почему он, вообще, здесь? Он следил за мной?
Я приблизилась к нему и чуть склонила голову набок, пытаясь понять, зачем он примчался. Я сказала только его матери, что отлучусь в свою квартиру ненадолго, надеялась успеть до его возвращения…
— Зачем ты поехала сюда? Ты была с ним? — спросил Максим, кивнув в сторону Стаса, который открыл окно, закурил и уставился прямо на нас.
— Что? — я не поняла, почему, вообще, Максим пытался обвинить меня в этом…
Ревновал?
Возможно…
Но он говорил с такой обидной интонацией, что мне стало не по себе, словно я была школьником, которого решили отчитать за прогулы или списывание из тетради отличника.
— Ты приехала сюда для того, чтобы встретиться со своим бывшим мужем? — повторил свой вопрос Максим.
— Я приехала сюда за вещами. Я не знала даже, что Стас будет находиться тут… Это так странно, слышать от тебя подобные обвинения. Ты же знаешь, что мы со Стасом развелись. Неужели думаешь, что я смогу простить ему всё, что он натворил? — не удержалась я, и показала свою обиду. — А вот ты ездишь к Гале изо дня в день, и при этом никто не просит тебя оправдываться. — Я куснула язык, понимая, что и сама только что позволила ревности одержать верх над здравым смыслом.
