— Я не знаю, где мой брат, — наконец отвечает наш пленник. – Он не доверяет мне, но держит крепко за яйца.
— Этим пацанёнком? – догадываюсь.
Точно! Это ведь элементарно! Дети! Всегда элементом шантажа являются дети. И, чаще всего, именно из-за них мы терпим боль, унижение, обиду и смиряемся с собственной судьбой и смертью.
— Да. Если я сделаю что-то не так, он грохнет Пашу, — проявляет словоохотливость Иванин.
— Он твой сын или кто? – интересуюсь я.
— Пасынок. Я встречался с его матерью. И когда брат нашёл меня, то убил её, а пацана оставил мне, чтобы иметь возможность мной управлять.
— Никифор, в иной ситуации я бы убил тебя и глазом не моргнув, но сейчас предлагаю выбор, — немного подумав, начинает Прохор. – Ты рассказываешь нам всё, что знаешь о бывших планах брата, о нынешних, будущих, любых, а также расскажешь всё, что знаешь о дочери Царя. Ты нам информацию, а мы делаем так, что вас с парнишкой больше никто не найдёт. Вы умрёте здесь, а появитесь где-нибудь в Европе.
— Не выйдет, — говорит Никифор.
— Всё выйдет, — утверждаю я. – Для всех ты будешь убит нами.
— Мне надо подумать, — произносит он. – Но я знаю не так уж и много.
— Нам бы хоть что-то о моей дочери, — тихо произношу.
— Хорошо, — со вздохом соглашается Иванин. – Брат тогда сказал, что нам всего лишь нужно похитить девчонку и с методом шантажа сделать так, чтобы вы согласились на наши условия. Всё шло хорошо, нам удалось забрать девчонку, — виновато смотрит на меня. – Но, как оказалось, брату она была не нужна, и он приказал нам убить её, – мои кулаки сжались, а ногти впились в ладонь. – Ни я, ни тем более мои ребята не могли такого сделать, и тогда мы сбежали от него вместе с девчонкой, – насторожённо смотрит на меня. – Мы не убили её. Мы не звери, чтобы детей убивать.
— Дальше! – рявкнул на него.
— Мы сбежали кто куда! Мы ведь давно хотели уйти, зная, что творит мой брат! Сделали новые документы. Малышку забрал один из моих людей по кличке Грек. Он обещал пристроить девочку в любящую семью. Для её же безопасности нам пришлось спрятать девочку и не общаться между собой. Сейчас я ничего не знаю о судьбе Грека и твоей дочери.
— Вы могли вернуть её мне, я бы уберёг её, — рычу на него.
— Нет, не уберёг бы, — печально говорит мне.
— Где она сейчас? – спрашиваю Никифора.
Вот-вот я узнаю, где моя девочка! Ещё секунда и вот она! Моя Лиза!
— Не знаю, — произносит он и рушит все мои надежды. – И это хорошо! Так я смог обеспечить ей безопасность и сохранить жизнь, когда мой брат вновь нашёл меня. Он убил мою невесту и держит на прицеле моего сына.
— Где сейчас твой сын? – нетерпеливо спрашиваю его.
— Он в доме той соседки, — отвечает за него Прохор. – Это он дал мне фотку, когда ты ушёл за водой. Паша рассказал мне, как к ним в дом приходит злой дядя и обижает его и папу. Мальчик попросил помочь его отцу, так как мы сказали, что мы его друзья, — с улыбкой обращается к Никифору. – Твой пасынок спас тебе жизнь.
— Что касаемо планов брата, то… — и дальше Никифор рассказывает нам всё, что знает об этом. Мало, но хоть что-то.
— С каждым годом его дела всё страшнее и страшнее! – говорит мужчина. – Недавно из-за меня провалился один его план, и он чуть не убил Пашку. Я рассказал всё, что знаю, а теперь помогите мне и моему сыну.
И мы помогли. В тот же день по всем каналам связи между криминальными авторитетами прошёлся слух о том, что мы убили Никифора Иванина и его сына, а затем замуровали их тела в бетон.
Слух, не имеющий подтверждения, но есть факт. Можно верить, можно не верить…
Вот уже месяц Никифор и его сын живут в частной пластической клинике под Саратовом, где Иванину делают пластику лица, а его сын находится просто рядом под присмотром. Мужчина получит новый паспорт под именем Майкл Гибсон, гражданин Великобритании, который живёт с сыном Павло Гибсоном в Ливерпуле. В самом городе у них теперь имеется небольшая квартирка, а Майкл отныне работает на фабрике инженером. Их жизнь будет складываться отлично, и даже вскоре Майкл собирается жениться, но подробностей я не знаю.
Уже несколько месяцев мы с Прохором проводим в нескончаемых поисках Лизы и второго Иванина. Я с Соней возвращаюсь в Москву, а друг решает остаться в Петербурге и заняться поисками моей дочери сам, так как его сын вышел из строя, гоняясь за своей рыжеволосой бунтаркой.
В последний наш с Соней день в Петербурге мы вновь встречаемся с этой девушкой. Вначале я вижу её в тот день, когда мы помиловали Никифора и ехали с Прохором в отель.
По набережной шла хромающая рыжеволосая красотка с туфлями в руках и, кажется, материлась и проклинала весь этот мир.
— Ооо, подвезём? – спросил меня друг и указал на эту девушку.
— Зачем? – удивлённо спросил его.
— Это Элара, — подсказал он мне.
— Приглашай, — почему-то смеясь, ответил я.
Друг открыл окошко и крикнул.
— Элара!
— А, — развернувшись, растерянно спросила девчонка.
— Подвезти? – спросил мой друг.
— Если несложно, — подумав, ответила она и направилась к задней двери авто.
Я думал, что когда она сядет и увидит меня, то испугается, но она меня сильно удивила! Когда открыла дверь, склонила голову вбок и произнесла:
— Жопку в сторону двигаем! А то расселся здесь, как Царь какой-то!
По машине прокатился смех, включая и мой. Пришлось двигаться, что же сделать, когда так напирают. Хорошо, что в машине был только Прохор, я и водитель, который точно никому не расскажет, что меня подвинула какая-то девчонка.
Как ни странно, я не злился на девушку за вчерашнее её поведение. Заслужил. Я, наоборот, был благодарен рыжеволосой за то, что она есть у Насти. Рад, что в жизни матери Лизы есть такой защитник. Необычный, но верный и готовый прийти на помощь.
Но Элара об этом не знала, и тогда я решил поиграть с ней немного.
— Не боишься садиться в машину к мужчине, которого избила вчера? – с долей сарказма спросил её.
— Чего мне бояться? – недоумевает она. – Поверьте, я лучше умру, чем ещё шаг сделаю в этих дурацких туфлях!
— А зачем их тогда купила? – не понял я её.
А кто этих женщин поймёт?
— Ну… там… — пыталась она что-то сказать, а потом резко перевела тему. – А вы не боитесь со мной рядом сидеть?
— Нет, — произнёс я и, незаметно для неё, слегка отодвинулся.
Бережёного бог бережёт!
— Я живу на улице… — начала было Лара, но мой друг её перебил.
— Я знаю твой адрес.
